Южная звезда
Загружено:
ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ № 2(63)
Поэзия
 Андрей Дмитриев

***
Он играл на губной гармошке у входа в метро -
мог на шарманке, но проблемы с транспортировкой -
габариты шарманки не позволяют
быть свободным и ловким
в тесном автобусе или вагоне - да и,
в общем-то, это - старо.
Выдувал и вновь набирал воздух в лёгкие -
собачьи вальсы - и иные гудки внутреннего тепловоза,
что на полном ходу прошёл полустанок
вчерашней прозы.
Гуляли кисти, вздрагивали локти.

Монеты - в шляпе - пешеходный жест
случайной вежливости. В переходе - ощутим сквозняк,
ведь и на этом импровизированном рубеже -
воздух ещё не иссяк.
Игра в подземке - как ужение карася.
«Семь-сорок», - просит седой и сутулый Исаак,
в кармане мелочи поискав.

***
Мы любим весь этот мир -
всю его пунктуацию и фонетику,
весь его кориандр и тмин,
весь его быстрый бульон из пакетика.
Крановщик видит из башни платоновский котлован -
заметённый первым, но яростным снегом,
но и он влюблён в эти недостроенные слова,
сказанные искренним человеком
при попытке к бегству. Крановщик - пишет стихи
в блокнотик, подаренный представителем банка
при оформлении очередного кредита.
Стихи - что-то вроде «апчхи».
Из башни крана видно, как роет собака
мёрзлую землю в надежде найти вожделенный мосол,
прикопанный прошлым летом. Рифма «кровь-любовь» -
вращает старое колесо,
под которым земля бьётся в нас
покрытым асфальтом лбом.
Однако тут всё по честному - рубит с плеча душа.
Бывает, прочтёт Катерине, а та - впечатлительная егоза -
распахнёт навстречу свои большие глаза
и выдохнет: как же строчка последняя хороша.

Мир этот - вместителен - в нём урожай стрекоз
пополняет восторженные закрома.
В июле на даче сидит Иван - влекомый рекой -
и снасти готовит, рассчитывая не меньше, чем на сома.
И планета по форме - плод, и дыхание - пар земли,
и сам Иван - зелёный побег.
Речная вода - блестит на мели
и ждёт, что придёт человек.

Даже сейчас - когда всё вянет и чахнет -
есть импульс жизни - в чтении по слогам.
Открываются чакры -
и, вряд ли, по пустякам…

***
Сбиваются все настройки -
радио ловит что-то невнятное -
треск камыша в эфире, шум водостока
популистских мнений, ржание утренних жеребят, но
у этих песен - нет моего почтового адреса.
Водитель маршрутки - курит в форточку,
а за окнами город - как бешеный тетрис - валится
в яму осени, успевшую вырасти ночью,
но он - непременно сложится в нечто геометрическое,
выйдет на новый уровень, чтобы начислить баллы.
Игорь Иванович в мечтах - уже защитил, практически,
диссертацию на тему любви
и сойдёт на конечной - баловень
листопада пойдёт по аллее - выдохом облегчения.
Вот он - глядит сквозь стекло и считает дома,
средь которых - ряд мне знакомых.
Поделено на ячейки,
рассыпано по кулёчкам, ошкурено методично весьма
всё это золото нашей воинственной Спарты.
Пока едешь - можно враскачку вернуться к памяти,
где сидишь ты в школе за самой последней партой,
а с портретов вдоль стен следят бородатые дяди
за тем, как в тебе прорастают зёрна сомнения.
Лучше не вспоминать - дойдёшь до какой-нибудь пакости.
Выйдя наружу сквозь скрипучие двери,
у настоящего будем во власти.

А радио всё шипит - словно кобра
в период игры на свирели в руках заклинателя -
сквозь шип врывается диктор, выпивший кофе,
и, пошло шутя, ставит рекламную паузу.
Тесных объятий
спёртого воздуха - не разорвать до поры,
но висишь на поручнях - будто большая птица,
спешащая уйти в бесконечный отрыв,
чтобы самой же себе долгой зимой присниться.

Перепечатка материалов размещенных на Southstar.Ru запрещена.