Южная звезда
Загружено:
ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ № 3(64)
Маргарита Москвичёва
 Остров некрасивых людей

- Что это? Где я? Где все? Что случилось? - прошептала Илона, приходя в чувство от очередной волны прибоя.

Солнце невыносимо пекло и до боли слепило глаза. Илона приподнялась, опираясь на локти и, щурясь, посмотрела по сторонам - всюду, куда только мог достать взгляд, была вода. И только вдали виднелась каменистая гряда. Она казалась миражом и не внушала оптимизма.

Она встала, ещё раз осмотрелась. Вода была ей чуть выше щиколотки.

Первый же шаг отозвался сильной болью в колене. От солёной воды пекло ссадины. А солнце всё добавляло жару.

Медленнее, чем хотелось, Илона добралась до скал. Почти перед ней зиял вход в пещеру. Её устраивало любое укрытие, лишь бы скорее спрятаться от пекущего солнца.

В пещере было сухо и прохладно. Встряхнув руками уже высохшие, спутавшиеся волосы, она присела на плоский камень, прислонясь к стене.

«Как могло такое случиться? - размышляла Илона. - Может, я сплю? Нет, во сне не бывает так больно». Она погладила ушибленное колено. Ей хотелось заплакать, но слёз не было. Послышались звуки - кто-то шёл по берегу. Камни издавали глухой скрежет при каждом шаге прохожего. «Похоже, человек, - подумала она, - для животного шаги слишком громкие» и, крадучись, подошла к выходу. Выглянув из пещеры, увидела уходящего прочь мужчину. Набралась решительности, вышла и окликнула его. Тот остановился. Помедлив, оглянулся. Илона снова позвала его и, сильно хромая, пошла навстречу.

- Вы местный? - крикнула она. Тот не произнёс ни слова в ответ.

- Наверное, вы меня не понимаете, - продолжала Илона. - Я хочу знать, есть ли поблизости населённый пункт? Помогите мне.

Она подошла ближе - перед ней стоял молодой парень. Тот впился в неё взглядом и, кажется, совсем не слышал, что она говорит.

- Что, впервые видишь такую красивую? - решила сострить она. Но не тут-то было…

- Да, - коротко ответил он.

В этом не было ничего удивительного. Илона, в общем-то, обычная девушка: шатенка с зелёными глазами, среднего роста, худощава. Её вполне можно назвать привлекательной. Но вот парень… Весь его образ был словно в тумане: ничего сразу не бросалось в глаза. Лицо было невыразительным. Волосы на голове незнакомца, как выгоревшая пакля, торчали во все стороны; брови обозначались пушистой полосой от виска до виска, из-под них блестели маленькие, уставившиеся на Илону глаза. Нос был слишком мал для его лица, а губы лишь тонкой полосой обозначали рот. Внешность парня вызвала у Илоны неприязнь. Но она смотрела на него с надеждой - местный всё-таки.

- Эй! Отомри! - сказала она. - Ты можешь мне помочь, хоть чем-то?

Парень часто заморгал и, будто что-то проглотив, отозвался:

- Да-да, конечно. Сейчас. А что нужно?

- Ты вообще кто? - спросила Илона.

- Нил, - коротко ответил парень.

- Нил, значит. Это хорошо. Я - Илона.

- Ило-о-о-она-а-а, - протяжно повторил тот, как зачарованный. Она поняла, что с ним объясниться нужно как-то иначе.

- Давай попробуем так: ты вот куда сейчас направляешься?

- Вот, - произнося это, Нил раскрыл свой рюкзак, - несу Дику.

- Дик - это кто? - спросила она, заглядывая в рюкзак - в нём было несколько морских раковин.

- Мой друг. Его имя намного длиннее и не все правильно произносят. Поэтому он просто Дик.

- Хорошо, - продолжала Илона, - а зачем это ему? - она указала на раковины.

- Они красивые, - ответил Нил, продолжая рассматривать Илону.

- Вот и прекрасно, - решила она, - раз твой друг любит всё красивое, и я красивая, то и меня к нему отведи. Договорились?

- Да, - коротко ответил Нил и осторожно взял Илону за руку. Она тут же её отдёрнула.

- Ты же не собираешься и меня в рюкзак запихнуть? - сыронизировала та.

- Нет. Ты не поместишься в него.

Илона протянула руку Нилу, решив, что погорячилась.

- Иди сама, - не став брать её за руку, ответил Нил. - Только осторожно - здесь острые камни. Если оступишься и упадёшь, не сможешь идти дальше.

- Да я и так еле иду, - отговорилась она.

Нил пошёл вперёд. Время от времени он оборачивался, поглядывая ей под ноги, словно проверяя - правильно ли она ступает.

Пройдя километра полтора, он направился вверх по склону. Илона старалась не отставать, но давалось ей это с трудом. Вся нога стала сплошной болью. Каждый шаг казался подвигом. Преодолев подъём, она увидела город. Современным его назвать можно было с трудом: дома невысокие - всего в несколько этажей, серые, непривлекательные, никакой рекламы. Он простирался вправо и влево до самого горизонта. Ей показалось странным, что его нельзя было заметить раньше, издали, когда она очнулась на берегу.

Нил шёл молча. Илона несколько раз его окликнула, но он не реагировал. Наконец она подошла совсем близко и одёрнула его: - Долго ещё идти? Я устала.

- Нет, - ответил он.

- А точнее?

- Я просто обдумываю, каким путём лучше идти.

Попетляв немного по закоулкам, они вошли в подъезд ничем не примечательного дома. Поднялись на второй этаж. Нил постучал в дверь квартиры своего друга. Тот вышел и, взглянув на Илону, замер так же, как Нил, когда увидел её на берегу.

- У вас что, исключительно мужской город? - отреагировала на это Илона.

Худощавый парень сканировал гостью бегающими маленькими глазками. Колючий взгляд из-под нависшего лба выражал подозрительное любопытство. На голове, так же, как у Нила, торчали взъерошенные волосы. Друзья были чем-то похожи: почти одинакового невысокого роста, узкоплечие, длиннорукие, и лица... Илона обратила внимание на их одинаково неприглядные лица. Они на первый взгляд казались лишёнными образа, любых эмоций - безличие. Но когда начинаешь всматриваться - проявляются, как сквозь дымку, некрасивые черты.

- Это кто? - спросил Дик Нила.

- Илона.

Дик пригласил их войти. Первой впустил Илону, а Нила задержал в дверях:

- Ты где её взял?

- На берегу.

- Вместе с раковинами лежала, что ли?

- Можно и так сказать.

Они прошли в комнату. Скромная обстановка не вызывала особых эмоций. Разве что длинные полки вдоль стены привлекали к себе внимание: на них густо теснились раковины самых разных размеров. Илона, вымотанная болью, опустилась в кресло. Дик предложил чай. Он пах старой залежавшейся травой.

- Хорошего напитка достать пока не смог, - оправдался Дик, уловив взгляд гостьи. Она, немного скривив губы, посмотрела на чашки. - Вот, сейчас увидим, что Нил раздобыл и потом можно строить планы.

 Сказав это, он лукаво посмотрел на Илону. Нил тут же ответил: - Только вот эти раковины, - и раскрыв рюкзак, стал доставать одну за другой.

- Как называется ваш город? - спросила Илона, сделав усилием воли пару глотков чая.

- ПЕревел, - ответил Дик. - И это не город, а остров.

Он вертел в руках раковины, рассматривая их со всех сторон, постоянно поглядывая на Илону.

- Надо же, - вздохнула она, - я думала - материк.

- Увы, - сказал Нил, - о нём мы только слышали. Никто точно не знает где он.

- Ну, не на другой ведь планете? - усмехнулась Илона.

- Как раз именно так - ответил он. - Материк - это и есть другая планета, населённая жителями вроде тебя, как я теперь понимаю. Она находится очень далеко от нас.

Илона поджала плечи и удивлённо подняла брови. Посмотрела на каждого собеседника, выдохнула и засмеялась: - Значит, я инопланетянка.

- Значит, - повторил Дик абсолютно серьёзным тоном, - и ничего смешного в этом нет.

- Почему ты решил, что я с другой планеты? Может просто приплыла к вам.

- Почему? Да ты посмотри на себя внимательно.

Не зная, что на это ответить, она закусила губу. Дик глянул на своего приятеля и снова обратился к Илоне: - А вот правда, как ты здесь оказалась?

- Случайно, - ответила она.

- Да. Специально вряд ли сюда кто явится. И всё же, - настаивал на объяснении Дик.

Илона обхватила голову руками и потупила взгляд. Приятели, не сводя с неё глаз, ждали повествования.

- Я ничего не помню, - начала она. - То есть, как села на лайнер - помню…

- Лайнер? - в один голос спросили парни. Илона посмот­рела на них с удивлением. Этот момент отвлёк её, смягчив удары воспоминаний.

- Да, - продолжила она, понимая, что ребята могут не знать о таком виде транспорта. - Это такая огромная многоэтажная машина, способная передвигаться по воде. Я плыла на ней с друзьями…

- Больше никого на берегу не было, - ответил Нил на вопрошающий взгляд Дика.

- К сожалению, да, - с грустью подтвердила Илона, потом продолжила: - Мы праздновали день рождения моей подруги. Она мечтала отметить его в открытом море. Её отец сделал ей такой подарок, и она пригласила своих друзей разделить радость. Было невероятно весело: музыка, фейерверки, коктейли. Погода - лучшей и не пожелать. Мы плыли два дня. На третий, как я теперь понимаю, что-то случилось. Но я ничего не помню: только сильный толчок и страшный скрежет. Очевидно я, упав, обо что-то ударилась. Пришла в себя на каменистом берегу. Вот и всё, что я помню.

- Жаль, - тихо произнёс Дик.

- Чего жаль? - поинтересовалась Илона.

- Жаль, что мало помнишь. Наверное, много интересного пропустила.

- Наверное, - пожав плечами, ответила она, - Но меня сейчас больше интересует - где я нахожусь, где мои друзья и, конечно же, мне хочется скорее вернуться домой.

- Вероятно, ближайшее время твоим домом будет Перевел, - с притворным состраданием сказал Дик. - Нужно только определить, где именно, - он посмотрел на Нила.

- У меня можно, - с ходу заявил тот. - Я сейчас живу сам. Мои пока уехали.

Илоне тоже больше импонировал Нил, хотя особого выбора не было. Просто он по какой-то причине располагал к себе, чего нельзя было сказать о его приятеле. В постоянно бегающих глазах Дика Илона усмотрела нездоровую предприимчивость. От такого неизвестно чего можно ожидать. Нил был меланхоличен и казался ленивым для крайних поступков. Он не навязчив. Создавалось впечатление, что ему хотелось быть незамеченным самой жизнью. Илона решила не упустить шанс выбора по своему усмотрению:

- Ты далеко отсюда живёшь? - обратилась она тут же к своему спасителю.

- Нет, - ответил Нил, - но пойдём, когда стемнеет. В таком виде тебе лучше сейчас на улице не показываться.

 Илона взглянула на свой «наряд» и кивнула головой в знак согласия. На ней были белые изорванные шорты и малиновая туника. Очевидно, волна хорошо протащила Илону по камням. Руки и ноги были покрыты синяками и ссадинами. К счастью, босоножки остались на ногах: благодаря застёжкам. Вот ещё колено - оно не переставало болеть. Боль была изнуряющей. Илоне не терпелось уйти к Нилу домой, принять обезболивающее и отдохнуть. Всё остальное - обдумать позже. Главное, что есть где переночевать, раз уж так получается. Да, она сама напросилась, чтоб Нил отвёл её к Дику. Но восторга он у неё не вызвал.

До наступления темноты приятели обсуждали свои дела. Илона улавливала обрывки фраз. Дик что-то настоятельно советовал, Нил упорно сопротивлялся. Она не прислушивалась к их разговору. Сидя в кресле, погрузилась в омут скорбных размышлений: ощущала себя словно на чужой планете. Будто родилась в новый мир, не успев забыть прежний. От нахлынувшего отчаяния хотелось кричать, звать на помощь - но кого?

Вечер пришёл обыкновенно, как и везде: стемнело, зажглись фонари, засветились лампы. Илона с Нилом вышли на улицу. Вокруг - ни души. К дому Нила оказалось идти не так уж далеко. Пара переулков - и они уже там, где, как Илона поняла, ей придётся какое-то время пожить.

Войдя в квартиру, Нил прошёл по комнатам.

- Спать будешь здесь, - сказал он, распахнув дверь одной из них. Илона вошла в неё: всё выглядело слишком скромно. Видно, что жильцы едва сводят концы с концами - как это часто говорят о неимущих. Ей стало жаль Нила, постоянно бродящего по берегу в поисках раковин.

- Где у тебя кухня? - спросила она. Нил махнул рукой на приоткрытую дверь. Вошла, огляделась. Скудная обстановка: ни скатерти на столе, ни салфеток, ни вазочки - сел, поел, встал, вытер. Илона открыла холодильник - пара фляжек воды и упаковка салатного набора.

- Ты есть хочешь? - спросил Нил.

- Догадливый, - ответила она.

- Побудь здесь. Я сейчас приду.

Он вышел из дома и быстро вернулся со свёртком в руках. Подал его Илоне. Она развернула упаковку, и по кухне тут же разнёсся аппетитный запах.

- Заманчиво пахнет, - облизнувшись, сказала она, взяла с полки тарелку и выложила на неё продукты.

- Садись, вместе отобедаем, - предложила Нилу. Он продолжал стоять, опершись о дверной косяк и не сводя с неё глаз. А когда она поворачивалась к нему, отводил взгляд в сторону.

- Я не голоден, - коротко ответил Нил.

- Ну не будешь же ты стоять и смотреть, как я поедаю твою добычу?

Нил присел за стол напротив неё, но к еде не притронулся. Без лишних церемоний Илона принялась утолять голод, который только обострился от чая, выпитого у Дика.

- Я всё съесть не смогу, - сказала Илона, - давай помогай.

Нил отщипнул мяса и проглотил.

- Вот возьми ещё, только сразу не глотай. Ощути вкус во рту и скажи, что тебе это напоминает?

- Мне это напоминает еду, - поняв уловку, ответил Нил.

- Всё ясно, - с гримасой ответила Илона, - вы с Диком соревнуетесь, кто быстрее усохнет и выигравшему соревнование в подарок достанется … - она закатила глаза, давая понять уход из жизни. Нил криво улыбнулся на это, и его лицо стало ещё некрасивее. Илона поняла, что затронула болезненную тему. Она опустила взгляд и продолжила молча есть.

За окнами к этому времени стало совсем темно. Даже фонари не светили. Илона спросила, почему на улице пропало освещение? Нил ответил, что так выгодно для всего острова. Улицы освещаются ровно столько, сколько нужно людям, чтоб добраться с работы до своего жилища. Пустые улицы в свете фонарей не нуждаются.

- А если кто-то возвращается домой позже? Можно же споткнуться, упасть. Дороги, я заметила, у вас не иде­альные.

- Больнице выгодно, если кто-то пострадает от этого, - ответил Нил. - Предприятия платят хорошие деньги за лечение своих работников. Но если кто получит увечье в тёмное время, то есть…

- Я поняла, - кивнув головой, сказала Илона.

- Работодатели, конечно, оплатят вовремя лечение, но потом всё высчитают из заработка пострадавшего. Могут ещё и оштрафовать. Вот, чтоб не пострадать, все и сидят дома.

- Да, это повод гасить фонари, - сказала Илона, встав из-за стола. - Я, пожалуй, прилягу. Устала за сегодня. И дай мне что-то обезболивающее и йод, если есть. Очень болит колено.

- Йод только в больнице. Есть трава от боли. Её можно приложить к больному месту. Дать?

- Давай. И бинт: я хоть повязку тугую сделаю с вашей травой.

Нил нашёл широкий пояс от плаща: - Подойдёт?

- Подойдёт, - ответила она, взяла пояс, щепоть высушенной травы и ушла в отведённую ей комнату.

Утром Илону встретила та же реальность, с которой ещё вчера не хотелось мириться. Чувство беспомощности начало терзать изнутри. Лишь мысль, что это не навсегда, давала какое-то утешение. «Всё рано или поздно заканчивается или меняется, - начала рассуждать Илона. - Скорей бы. Где-то же должен быть вокзал, аэропорт, гостиницы. Про это я не успела расспросить Нила».

Илона встала. Нила дома не было. Лишь записка на кухонном столе: «Никуда не выходи».

- Коротко и понятно, - сказала сама себе Илона и открыла холодильник. Посмотрела на заботливо оставленный для неё завтрак и захлопнула дверцу. Потом решила хорошенько осмотреться. Ещё вчера она обратила внимание на отсутствие любой декоративности. Только строго необходимые в быту вещи и предметы.

- Красоту любят, - произнесла вслух Илона. - Так чего ж не украсить своё логово?

- Нет возможности, - услышала из-за спины голос тихо вошедшего Нила.

- Ты ведь собираешь раковины, красивые, между прочим, - ответила она, повернувшись к нему. - Поставь хоть одну вон там, - и указала на столик.

- Их уже нет, - ответил Нил.

Илона пожала плечами, что ещё оставалось…

- Я принёс хороший чай, - сказал Нил, достав из рюкзака небольшую бесцветную коробочку. Надеялся, что этот понравится гостье. Он видел, как она вчера кривилась у Дика: ей явно не по вкусу был напиток.

Он закипятил в ковше воду и сыпнул в неё травяной порошок. По кухне разнёсся грушевый запах. Илона, вдохнув его, улыбнулась, и Нил понял - угодил.

- С кем ты живёшь? - спросила Илона, отпив из маленькой чашки чай.

- С мамой и братьями.

- Много братьев?

- Два.

- А сейчас где они?

- Уехали на работу в другой конец острова.

- А ты раковины поставляешь Дику?

- Не только Дику. Он на правах моего друга отбирает лучшие. Остальные отдаю другому закупщику.

- И много удаётся сдавать?

- Нет. Красивые попадаются редко. За них платят щедро.

- Так ты можешь нырнуть в море и достать то, что тебе выгоднее продать.

- Я не умею плавать, - ответил Нил. - У нас никто не плавает.

- То есть как? - удивилась Илона.

- Никак.

- Что, никто на всём острове не умеет плавать?!

- Да.

- Столько вокруг воды, а вы не плаваете?! - возмущалась Илона. - Как такое возможно?

- В воду нельзя заходить выше колен.

- Почему?

- Она забирает дыхание.

- Кто?

- Вода.

- Зачем ей ваше дыхание?

- Она отдаёт его тем, кто живёт в раковинах. Когда оно у них заканчивается, вода раковины выбрасывает на берег. Получается что они - это последнее пристанище чьего-то дыхания. В самых красивых раковинах теснилось дыхание самого красивого, сильного и могущественного существа. Такие раковины покупают состоятельные люди. Они надеются, что станут красивее и богаче.

- Какая чушь! - выкрикнула Илона. - В море полно кислорода. Ни морские животные, ни моллюски, ни кто бы там ни был - не нуждаются в вашем дыхании.

- Тебе так кажется, - тихо ответил ей Нил.

- Нет, дорогой, я это знаю.

- Откуда?

- Этому учат в школе, - продолжила она, - написано в книгах, показано в фильмах…

- В наших книгах такого не написано, - ответил Нил.

- А что в них написано?

- То, о чём я тебе сказал.

- И что, все жители вашего острова в это верят? - недоумевала Илона.

- Да, но может не все признаются. Главные покупатели раковин - верят. В основном - это очень богатые люди. И чем богаче - тем больше раковин хотят собрать. Чем больше красивых раковин у человека в доме - тем он здоровее, умнее…

- И так далее, - прервала его Илона. - Не надышатся никак перед смертью.

- Почему перед смертью? - удивлённо отреагировал Нил. - Они действительно живут дольше остальных.

- Остальных, вроде тебя, что ли? Так это не удивительно. И дело совсем не в раковинах: ты даже не нюхаешь того, чем они питаются.

Нил, похоже, был согласен с этим выводом. Он будто заглянул внутрь себя и не нашёл чем возразить.

- Давай я тебе помогу, - немного помолчав, сказала Илона. - Я хорошо плаваю и могу долго находиться под водой.

- Нет, что ты, - наотрез отказался Нил.

- Почему? - удивилась она. - Мне кажется, я дело предлагаю.

- Придётся кое-что объяснить тебе, - Нил замялся.

- Объясни, - заинтересовалась она.

- На этом острове нет таких, как ты.

- Это как понимать?

- Ты выглядишь необычно.

- Все люди разные.

- Да, - тихо ответил Нил, - но ты совсем другая.

- И что? Меня нельзя показывать людям?

- Было бы неплохо.

- Отличная перспектива! - крикнула в негодовании Илона, вскочив со стула. - Я сгнию в этой комнате!

- Тише, - одёрнул её Нил.

- Чего ты боишься? - наклонилась она почти к его уху. - Ты же не побоялся привести меня, такую необычную, в свой дом.

Встав со стула, Нил подошёл к окну и плотнее закрыл жалюзи. В кухне сразу стало темнее. Снова присел к столу.

- Сейчас попробую объяснить, - он медлил, Илона молча ждала.

- Дело в том, что ты очень красивая, - почти залпом выпалил Нил и провёл ладонью по лбу.

- Да, это трудно произнести, - ёрничала Илона. - И что же, у вас можно красотой запугать до смерти? Поэтому мне нельзя на люди выходить?

Нил посмотрел на неё таким открытым, искренним взглядом, что ей стало неловко за себя.

- Нет, тебя могут использовать для обогащения.

У неё в голове пронёсся вихрь предположений, и все они были ужасными.

- Дик стал давать мне советы на этот счёт, - продолжил Нил.

Илоне вспомнился взгляд Дика. Ей очень не понравилось, как он посмотрел на неё вчера. Бывают подобные взгляды у парней, но они куда безобиднее этого - оценивающего товар. Он предлагал Нилу хорошо заработать на ней. Это был тот самый разговор, который она не слышала, предавшись соей печали.

- А что? Обогатиться - тоже ход, - немного поразмыслив, сказала она. - Ты хочешь обогатиться? Давай с тебя начнём.

- Я тебе по-хорошему об этом сказал, - обиделся Нил. Он встал из-за стола, начал ходить по кухне, подошёл к холодильнику. Илона повернулась в его сторону: - Вот-вот, открой его и сделай вывод. Я ведь тоже по-хорошему. Смотри, - она начала рассуждать, - если я всё правильно поняла - у меня три выхода.

Взгляд Нила оживился. Он не мог угадать даже второго варианта, а тут ещё и третий. Илона это поняла и улыбнулась.

- Если мне не стать на путь бизнеса, - начала она, - остаётся: либо искать способ вернуться к себе домой - в свой мир, на материк, понимаешь? Либо стать серой без света и воздуха, сровняться с землёй и, не произнося ни слова, угаснуть навсегда. Ты бы вот что выбрал?

Нил пожал плечами.

- Вот и я не хочу равняться с землёй, - продолжила она. - Остаётся два пути: уплыть или заняться делом. Как думаешь, что на данный момент реальнее?

- Ты не совсем понимаешь, о чём я хочу сказать, - попытался объяснить Нил.

- Так ведь и твои приятели-работодатели не совсем знают, что мы с тобой можем предпринять.

Илона почувствовала возможность отвлечься от мыслей о своём, почти безвыходном положении. Если изменить мир она не может, то попытаться найти в нём что-то полезное для себя - стоило.

Красочно описывая Нилу красоты подводного мира, она сразу объясняла, что может приглянуться покупателям острова. Она подробно рассказывала про обитателей моря. Нил внимал, затаив дыхание. Ничего подобного он ни от кого не слышал. Большинство слов ему были незнакомы. Порой он переспрашивал её. Она увлечённо разъясняла ему. Нил оказался хорошим слушателем. Илона так увлеклась, что почти забылась, где находится.

- У меня возникла идея! - сказал Нил. Открыв шкаф, он достал оттуда свёрнутую одежду, и подал её Илоне: - Вот, надень.

Она, скривившись, посмотрела на вещи: - «Мне - это?».

- Извини, не успел подготовиться к твоему визиту, - ответил Нил, и ей этот ответ понравился. Илона с улыбкой посмотрела на него: «А ты оказывается не мямля».

- То есть? - не понял её Нил.

- Понимаешь, ты всё время такой тихий, почти ничего не говорящий…

- Чего попусту болтать, - оправдался он.

- И то так, - согласилась Илона и, указав взглядом на вещи, спросила: - Они чьи?

- Не бойся, - ответил Нил, - всё чистое.

Она взяла одежду и ушла в свою комнату. Через несколько минут вышла из неё, как привидение. Балахоном висящая рубашка вылинявшего синего цвета полностью закрывала кисти рук. Штаны странного покроя тоже были невероятно велики для её худенькой фигуры. Она придерживала их сбоку на талии вместе с рубашкой. При каждом шаге наступала на штанины, рискуя упасть. Ей казалось, что увидев её в таком виде, Нил должен отменить своё, какое бы там ни было решение. Но не тут-то было! Окинув её взглядом, он сказал: - «И кепку надень».

- Вот это ты называешь кепкой?! - возмутилась Илона, размахивая непонятным для неё предметом гардероба.

 Нил подошёл к ней, взял головной убор и попытался надеть на её голову. Категорично заявив «нет», она тут же оттолкнула его руки.

- Чего ты? - спокойно отреагировал Нил. - Я хотел посмотреть, как будет лучше…

- Вот это, - она размахивала вещью, именуемой кепкой, - я никогда не надену себе на голову! Запомни: ни-ког-да!

- Тогда будешь всё время сидеть здесь, - в его голосе прозвучала решительность.

- А что, у вас с непокрытой головой женщинам нельзя появляться на улице? Религия такая?

- Религия здесь ни при чём, - ответил Нил, - волос, таких, как у тебя, ни у кого на всём острове нет. Так что придумай сама, как их спрятать.

- Ага, - кивнула Илона, - сажу подай.

- Какую сажу? - удивился он.

- Ну, чтоб лицо обмазать.

- Это как?

- Давай, увидишь.

- Я вот думаю, - серьёзным тоном заявил Нил, - может тебя и правда отпустить? Иди, куда хочешь.

Илона взяла себя в руки. Она почувствовала, как её негодование начинало переходить в истерику. Последняя фраза Нила помогла остепениться. Она стала крутить в руках кепку, рассматривая её со всех сторон.

- И всё-таки нет, - коротко сказала она. - Есть какая-нибудь ткань, платок, шарф или что-то ещё? Есть же что-то, что надевает на голову твоя мама в холодную погоду.

- Капюшон, - ответил Нил. - Только холодной погоды у нас не бывает.

- Отлично, - шепнула она, - давай капюшон.

- Он на плаще, в котором она уехала.

Илона скривила гримасу. Нил открыл шкаф и предложил ей самой найти то, что придётся по вкусу. Неохотно перебрав одномастные вещи, она вытащила отрез ткани, по её мнению, имеющей хоть какой-то цвет.

- Это можно? - спросила она.

- Что, считаешь, тебе подойдёт - то и бери, - ответил Нил.

- Я считаю, что мне здесь ничего не подойдёт, - пробурчала она, - но выбора, увы, нет.

С этими словами она подошла к зеркалу и начала городить на голове «конспиративное сооружение». Изощряться пришлось недолго. Илона поняла главное - в этом краю работает принцип «чем хуже - тем лучше», во всяком случае - для неё.

Кроме того ей пришлось «поработать» над своим лицом. Никуда не спрятать, к примеру, улыбку; или взгляд выразительных глаз из-под красиво изогнутых бровей. Их она притрусила мукой, и ресницы тоже. Выйдя на улицу, тут же прищурила глаза и плотно сжала губы. Перед этим сообщила Нилу, что долго так идти не сможет.

- Долго и не надо, - ответил он, с интересом рассматривая её. - Мы пойдём более коротким путём. Там море ближе и редко кто туда ходит.

- Почему?

- Это место считается несчастливым.

- Так чего мы туда пойдём?

- А какая разница?

- И то так.

 

Как ни странно, Илона «упаковавшись», что называется - по самые уши, не ощущала дискомфорта. Она послушно, хоть и медленно, шла за Нилом, преодолевая расстояния удушливых улиц: почему-то сутулясь и прихрамывая. Нога к удивлению уже не болела. Видимо, надёжное средство - та трава, что Нил дал вечером. Но ей казалось, что хромая она ещё больше будет похожа на местную жительницу.

- Почему на ваших улицах нет деревьев? - спросила Илона. - Тень от них не давала бы так накаляться камням.

- Деревья у нас только в садах и парках. Вход в них платный. И находятся они на другой половине острова.

- А на улицах? - повторила она.

- На улицах нельзя.

- Почему?

- Деревья - это укрытия для преступников. За ними можно спрятаться и на кого-то напасть.

- Зачем?

- Зачем угодно: что-то отнять, или ещё хуже.

- А что хуже?

- Какой-нибудь преступник может под деревом поджидать одного из правителей острова и, улучив момент, нанести ему увечье или вообще убить.

- Да что ты говоришь? - с сарказмом ответила Илона. - А в парке они неуязвимы?

- При входе в парк всех обыскивают, - ответил Нил, - и при выходе тоже.

- Хорошо, это я поняла. А почему парки только в другой части острова?

- Перевел разделён на два района: в одном живут хозяева острова и те, в ком они заинтересованы в первую очередь. А во втором - самые обычные люди. Среди них могут оказаться опасные для хозяев личности. Так что деревья здесь не положены. Работы на нашей стороне острова почти нет. Вот многие и ездят в другую его часть. Там они проживают на специальных территориях. Сложно немного, но зато потом приезжают с деньгами. Здесь выжить трудно. Но есть такие, что зарабатывают и в этой части острова. В основном это посредники между той и этой половинами Перевела. Я таких знаю. Они живут неплохо по меркам нашего района.

Илона слушала Нила, и так ей стало тоскливо, противно. Ничего из того, о чём он говорил, ей не было знакомо: платные парки, нападения из-за деревьев, специальные территории. Точно - другая планета.

Улица закончилась, поворот - и взору открылся морской берег. Вид моря воскресил в памяти Илоны печальные воспоминания. Она задумчиво посмотрела вдаль, но тут Нил прервал её попытку затосковать:

- Вот здесь обычно попадаются самые крупные раковины, - сказал он, обозначив жестом территорию.

- Что значит «попадаются»? - заявила Илона. - Мы не будем подбирать то, что попадётся.

Сказав это, она начала снимать с себя одежду. В какой-то момент заметила, как украдкой на неё смотрит Нил. Делая вид, что не обращает на него внимания, она, оставшись в нижнем белье, пошла в воду, и погрузилась в неё, как в родную стихию.

С детства Илона считала море своим другом. Отец часто брал её с собой на яхту, когда отправлялся на рыбалку или просто прогуляться. Он позволял дочери нырять за борт и плыть рядом, сколько хватало её сил. Каждый раз она могла плыть всё дольше и дольше. Иные взрослые завидовали выносливости хрупкой на вид девочки. Среди друзей отца был мастер по плаванию - глубоководный ныряльщик. Ему и доверили родители обучать свою дочь по полной программе. Так что с тренером Илоне повезло. Подводное плавание для неё было настоящей страстью. Мать часто предостерегала об опасностях, и каждый раз взывала к благоразумию и осторожности. Втайне нарушая все запреты, Илона приобретала опыт матёрого пловца.

И сейчас она могла без особых усилий продемонстрировать свои способности. Но кому: самой себе, Нилу? Она почти забылась в знакомом ей подводном мире.

Непривычно яркое солнце хорошо освещало пространство. Прибрежный ландшафт морского дна просматривался без труда. Илона проплыла над рифовой грядой, щедро расцвеченной кораллами и полипами. Ярких окрасов рыбки сновали стайками, кружили вокруг неё. Рядом появилась жёлтая черепаха с куполообразным панцирем - точно из детской книжки. Она проплыла рядом с Илоной и стала опускаться на дно. Последовав за ней, Илона увидела красивую раковину. Это вернуло её к реальности. Неожиданно из расщелины выплыла леопардовая мурена, сделала круг и скрылась. Илона, держа раковину, стала подниматься.

Едва вынырнув из воды, увидела мечущегося Нила. Он торопливо ходил по берегу, прижав к себе её одежду, и нервно сканировал взглядом морскую поверхность.

- Что случилось? - крикнула она ему.

 Нил повернулся в её сторону и пошёл навстречу, не смотря под ноги, спотыкаясь об камни.

- Ты что?! Я думал, ты уже не выплывешь, утонула, я не знал, что делать, я ведь не умею плавать, - истерично тараторил он. Илона поняла, что Нил действительно напуган. Она полностью вышла из воды и подала ему раковину. Её бельё промокло и стало прозрачным. Нил замер в растерянности: раковина действительно была хороша, ему такие не попадались. Но и видеть так близко красивую, почти обнажённую девушку… Он просто не знал, куда ему смотреть?

- Расслабься, - с улыбкой сказала она, заметив, что испуг прошёл, - я ещё раз нырну, а ты эту положи в свой рюкзак, - и указала ему на раковину.

Она снова скрылась под водой. Нил остался стоять, как вкопанный, не сводя взгляда с морской глади.

Илона ныряла несколько раз. Брала только самые интересные раковины. Их уже около дюжины лежало в рюкзаке Нила. Вынырнув в очередной раз, решила, что на сегодня достаточно. Вышла на берег. Подала «улов» Нилу и забрала свою одежду, которую он всё это время держал, прижав к себе.

Всю дорогу до самого дома они шли молча. Илона устала. Ей думалось о родном, личном. А Нил думал об Илоне. Впервые встретившись лицом к лицу с настоящей красотой - он не осмеливался ею любоваться. Он был застенчиввым по натуре и казался робким человеком. Такие обычно непредсказуемы в критических ситуациях: они могут бросить там, где от них многое зависит, и защитить, когда на них не надеешься. Нилу самому не нравилось это качество. Но таким уж вырос. К тому же - в бедной семье, где главной задачей было - выжить. Зачем - порой возникал вопрос у Нила? Но он ни разу его не произносил вслух. Просто знал своё дело, своё место.

Понятие красоты на острове было своеобразным и отношение к ней тоже. Если что-то где-то появлялось необычное - это становилось событием островного масштаба, и объект тут же становился чьим-то: у хорошей вещи должен быть хозяин, она не может принадлежать сама себе.

Настоящей красотой для Нила было море. Любил он его не меньше, чем Илона. Разве что не в такой мере пользовался его щедротами. С детства, уходя далеко от дома, он приходил на берег - тот самый, где вчера встретил странную незнакомку. Большую часть свободного времени он проводил здесь. Молчаливое море могло его и выслушать и утешить. На его берегу Нил становился самим собой.

Изредка волны выбрасывали на берег раковины моллюсков. Нил однажды принёс одну домой, и мать отнесла её показать кому-то, а вернулась с деньгами. После этого добыча раковин стал работой Нила. Ему это нравилось больше, чем выполнять приказы сумасбродного хозяина комбината, на котором работал старший брат. Здесь он принадлежал сам себе: сколько заработал - столько и съел.

Не многие на острове собирали раковины, но конкуренция у Нила имелась. И сейчас он не мог придумать, кому показать те, что Илона достала со дна моря? Как объяснить, откуда они? И во что их оценить?

Вынырнув из своих раздумий, он оглянулся на Илону.

- Как ты можешь так долго быть под водой? - нарушил молчание Нил.

- Всему можно научиться, - равнодушно ответила она. Усталость гасила желание думать, не то что говорить. Жара не убывала, настроение не улучшалось. Нила смутил тон, которым Илона ответила. Дальше он шёл молча.

Со вчерашнего дня в повседневности Нила что-то изменилось - это он понимал. Правильнее сказать - всё изменилось. Он первый раз проснулся не в своей постели - его комнату теперь занимала Илона. Первый раз в квартире ночевал посторонний человек. Он не мог себе объяснить, как такое получилось. Их семья ведёт замкнутый образ жизни. Большинство жителей острова - необщительные люди. Им некогда общаться. Жизнь здесь выстроена по простому принципу: дом - работа. А главное - сейчас Нилу самому захотелось закутаться с головой в лохмотья. Но не от взоров местных жителей. Ему хотелось спрятать от Илоны своё лицо, чтоб она не видела, как он ужасно отличается от неё, насколько он уродлив в сравнении с её совершенными чертами. Им овладело чувство несогласия с самим собой. Он шёл впереди Илоны и был рад, что она смотрит ему в спину, если вообще смотрит…

 

Дома они выложили из рюкзака пять больших раковин и несколько - размером с кулак.

- Да, таких красивых я ни разу не находил, - произнёс, чуть ли не облизываясь, Нил.

- Как думаешь, тебе много за них заплатят? - поинтересовалась Илона.

Он будто не слышал вопроса, рассматривая раковины. Поднял одну из них вверх: - Её я бы вообще не продавал.

- Значит, она дороже всех, - сделала вывод Илона, - я правильно поняла?

- Нет, - спокойно ответил он, - ей не дадут правильную цену.

- То есть? - спросила она, взяв из его рук предмет восхищения. Раковина действительно была необычной: витая перламутровая форма, размером с хороший азиатский арбуз, отличалась лёгкостью и прозрачностью. Бледно-розовый оттенок переливался фиолетовым и мерцал малиновым. Один цвет пропускал сквозь себя другой, создавая иллюзию вибрации оттенков. На неё хотелось смотреть и смотреть...

- Я ещё на берегу её выделил среди остальных, - продолжал Нил. - Такую захочет купить любой житель нашего острова, но я не хочу её продавать, - он взглянул на Илону. - Поверь, я никогда не жалел отдать, даже даром, любую вещь. Конечно, я немного зарабатываю своим промыслом, и понимаю, что моя прибыль невелика. Но я не стану сказочно богатым, продав впервые понравившуюся мне раковину. Может тебе подобные встречаются на каждом шагу, но я такую вижу впервые. Сам от себя этого не ожидал.

- Вот-вот: на каждом шагу, - ухватилась за фразу Илона. - Ты ведь подбираешь то, что море выбросит, а эту я у него, можно сказать, отняла. Я всё к тому, что можно ещё такие же найти - не одна же она была в море.

- Может и не одна, но эта пока останется у меня, - категорично заявил Нил.

- Значит, завтра с утра снова идём к морю, - сделала вывод Илона.

- Пойдём, - согласился он, укладывая понравившуюся раковину в шкаф.

- Так что ж ты её упрятал?

- Чтоб не мешала другие рассматривать.

Они разложили остальные. Нил объяснил Илоне принцип оценки таких экземпляров, а сам задумался, кому он может их предложить.

Конечно же, первым в его списке был Дик. Они давно дружили и вместе начали заниматься этим промыслом. Нил оказался менее общительным, и все сделки доверил приятелю. Тот успешно находил клиентов и даже открыл небольшой ларёк, где мог демонстрировать товар.

- Интересно взглянуть на его разнообразие, - сказала Илона.

- Таких, как мы сегодня принесли, у него точно нет, - серьёзно заявил Нил.

- Ничего, - усмехнулась Илона, - достанем ещё. Главное - не продешевите.

- Только сегодня я сам к Дику пойду. Ты будь здесь.

- Хорошо, - не стала перечить она, - хотя я бы не отказалась посмотреть на его выражение лица при взгляде на эти штучки.

- Штучки, - улыбнувшись, повторил Нил. - Я постараюсь тебе подробно описать его взгляд. А сейчас давай чего-нибудь поедим.

Он достал из кухонного шкафчика небольшой бумажный пакет. Отсыпав из него жёлтую смесь в миски, залил водой и подогрел.

- Концентратами питаешься? - усаживаясь за стол, сказала Илона.

- Да, - ответил Нил, - натуральная еда дороговата, и готовить её долго.

- Что её готовить? Можно же кучу морепродуктов употреблять, почти не прикладывая сил.

- Морепродуктов, - снова за ней повторил Нил. - Я же говорил, что плавать не умею, а нырять - тем более.

- Ладно, - ответила Илона, помешивая в своей миске неприглядную кашицу, - завтра пойдём за мидиями или устрицами. Я видела между кораллами колючие устрицы. Только сетку какую-нибудь найди.

- Где ты их видела? - переспросил Нил, - Кто ко­лючий?

- Устрицы, - усмехнулась она. - Не бойся, не уколешься. Я их сварю в кипятке, обмякнут.

Нил с подозрением посмотрел на неё.

- Да не волнуйся, - засмеялась Илона, - нормальные устрицы. Панцирь у них колючий.

Нил улыбнулся. Его лицо показалось Илоне более привлекательным. Она пристально посмотрела на него.

- Знаешь, тебе пошли бы очки, - авторитетно заявила Нилу. Но про себя, конечно, подумала, что таким образом можно подкорректировать его внешность.

- Я хорошо вижу, - ответил Нил.

- Я имею в виду солнцезащитные или оттеняющие, - попыталась оправдаться она.

- Ни к чему, - коротко заявил он.

- Как хочешь, - решила больше не настаивать Илона, - я подумала, что этот аксессуар придал бы твоей внешности деловую нотку.

- Ничего он не придаст моей внешности, - сказал Нил, и она почувствовала себя неловко.

- Извини, я не хотела тебя обидеть.

- Меня сложно обидеть, не волнуйся на этот счёт.

- Хорошо, - ответила она, словно подвела черту под этой темой.

Пообедав непонятно чем с привкусом зелёного горошка, они прошли в комнату. Илона плюхнулась на тахту, а Нил стал укладывать раковины в свой рюкзак, предварительно протирая каждую суровой тряпкой.

- У тебя книги какие-нибудь есть? - поинтересовалась Илона. - Не могу же я просто лежать, пока ты будешь проворачивать свою сделку.

- Нет, - ответил Нил. - Книги у нас только в читальном доме.

- В библиотеке?

- Пусть в библиотеке, - согласился он.

- А если непогода, и хочется почитать, тогда как поступаете?

- Если непогода - сидим дома, а если хочется читать - идём в библиотеку.

- У вас что же, не продают книги?

- Продают. Но чтобы её купить - нужно предоставить все данные о себе и членах своей семьи, указать их взгляды и вкусы. А ещё - обязательно написать заявление с объяснением: почему ты решил приобрести именно эту книгу. А в читальном доме проще - там только записывают: кто ты, какую книгу взял, как долго читал. Отметят, что дома такой не имеешь. Хотя всё равно могут прийти и проверить. Но это бывает редко. Ещё там ведут учёт интересов каждого читателя. Это тоже неплохо. Тебе могут сразу предложить что-то на твой вкус. В любом случае - читать удобнее там. А дома нужно заниматься домашними делами.

- К чему такие сложности? - удивилась Илона.

- Никаких сложностей нет. Просто такой порядок. Управляющие островом держат всё под своим контролем. У них есть работники, которые фиксируют любые интересы и действия каждого жителя. Так легче предотвратить опасность.

- Для кого? - просто вырвалось у Илоны. - Для кого опасность?

- Не знаю, - коротко ответил Нил и направился к двери.

- Подожди, - остановила его Илона, - у тебя есть бумага, ручка, карандаш? Мне нужно хоть чем-то заняться.

- В шкафу поищи, - сказал он и вышел из квартиры, закрыв за собой дверь.

Илона подошла к шкафу и стала осматривать ящики и полки. «Как в казарме, - подумала она, - никакого баловства, никаких увлечений. Здесь, наверное, все приходят домой поесть, выспаться и переодеться. Потом каждый на своё рабочее место - приносить пользу обществу».

Под аккуратно сложенным джемпером она нашла тет­радь. Достала её, начала листать. Несколько страниц были исписаны крючковатыми иероглифами. Ни карандаша, ни ручки в шкафу не нашлось. Задвинув все ящики и закрыв дверцы, она пошла по квартире. Возле входной двери висел на верёвочке привязанный карандаш для записок. Илона сняла его. Усевшись на тахту, стала делать диктуемые воображением наброски.

В это время Нил демонстрировал Дику «улов». Он выложил раковины на стол.

- Смотри-ка! - восторженно выкрикнул Дик. - Вчера - красота, сегодня - красота.

Он не решался сделать выбор. Все раковины были разными. Хотелось оставить себе каждую, на какую ни посмотри.

- Похоже, море расщедрилось для тебя. Где ты всё это находишь?

- Илона их достала из глубины. На берегу такие найти невозможно. Во всяком случае, я ни разу не видел.

- Она что, может входить в воду? - удивился Дик, и в его глазах блеснул огонёк.

- Да ещё как, - решил похвастать Нил, - она так долго находится под водой, что любого бы за это время дыхание покинуло.

- Наконец-то тебе повезло! - сказал Дик. Правда, прозвучало это неискренне. Его воображение заиграло. Он тут же начал обдумывать варианты, как использовать Илону с пользой для себя. Но Нил его друг. Его нужно убедить в том, что это необходимо. Как именно - Дик ещё не решил. Нила придётся уговаривать - это он понимал. Но можно просто дождаться подходящего случая. А в том, что такой непременно подвернётся, Дик не сомневался. Всё это всего лишь вопрос времени.

Нил хорошо знал своего друга. Во всём доверял ему, потому что делить им, как он считал, было нечего. Но не в этот раз. Он почувствовал коммерческий интерес Дика к Илоне, и его он не разделял.

- Возьми те, что нравятся больше всего. Остальные я отнесу Грёзу, - сказал он.

- Знаешь, а неси-ка ты ему все, - неожиданно предложил Дик. - Он может щедро заплатить тебе. Такие раковины он вряд ли видел. А твоя «находка» наверняка ещё достанет. Тогда и принесёшь.

- Грёз и щедрость - разные понятия, - ответил Нил. - Мне хватит того, что ты дашь. Мои запросы знаешь.

- Твои запросы вызывают одни вопросы, - сказал Дик. - Кстати, Грёзу можно и девчонку показать. А если он ещё узнает, что она воды не боится…

Нил посмотрел на приятеля таким пронзительным взглядом, словно надеялся испепелить его за эту мысль. И тот понял его: «Да ладно, твоя находка - поступай, как знаешь. Да и кто, кроме неё, тебе подобные экземпляры достанет. Только ты цену достойную за них назначь. Вечно всё за так отдаёшь. А ведь можешь обеспечить себе шикарную жизнь».

- Дик, ты расфилософствовался. Берёшь что-то себе или нет?

- Нет, - не без сожаления в голосе сказал тот, - неси Грёзу. В следующий раз возьму. Хотя, скорее всего, он с тебя теперь не слезет.

- Вот и я об этом.

- Нет, уноси. Только не продешеви.

Дик сам не мог понять, почему так поступил? Дружбу он ценил. Личные интересы часто преобладали, хотя на ней не сказывались. Просто Нила мало что могло зацепить. Нельзя сказать, что Дик этим пользовался, но о себе думал в первую очередь. А тут вдруг…

Нил уложил раковины в рюкзак. Но одну, которую считал лучшей из этих, оставил: «Я хочу, чтоб ты её взял».

Навестив приятеля, Нил направился в центральную часть своего района - там жил зажиточный коммерсант Грёз. Его двухэтажный дом с террасой был роскошным по меркам этой части Перевела. Были и намного солиднее дома. Они находились ближе к центру острова. Их владельцам и даже некоторым из хозяев Перевела Грёз поставлял диковинки, позволяющие ему наслаждаться жизнью. Он не испытывал недостатка в поставщиках, вроде Нила. Ему он симпатизировал или, скорее всего, ценил сговорчивость. Нилу ни разу не удалось получить от Грёза запрашиваемую сумму, но с пустыми руками он никогда не выходил из его дома. В этот раз он рассчитывал на удачу. Хотя в душе металась тревога. Списал это на волнение и занял ум подсчётами. Он никак не мог определиться с ценами на новинки. Хотелось и не продешевить и не остаться ни с чем.

 

Тучный увалень с красным лицом сидел в кресле возле низкого столика, на котором стояла наполовину опустошённая бутылка крепкого напитка. Его лоснящиеся щёки свисали чуть ли не до ключиц и шевелились при разговоре, как наполненные водой пакеты. При этом они не были помехой ехидной ухмылке.

С другой стороны столика в таком же кресле сидел худощавый старик. Живым блеском светились его выпуклые глаза. Над ними складками нависал морщинистый лоб. Обвисшая шея напоминала тряпку, тянущуюся за подбородком при каждом движении головы. В его лице читался интерес к жизни: безудержный, алчный. Остаток лет он, видимо, собирался прожить максимально полноценно, и для этого не жалел средств.

Прислуга доложила хозяину о госте. Грёз распорядился направить его в свой кабинет, подождать.

- Твой поставщик пришёл? - поинтересовался старик.

- Один из них, - небрежно ответил толстяк.

- Зови сюда. Хочу посмотреть первым на товар. Вдруг что-то стоящее, а Клион меня опередит.

- Что ты, - словно извиняясь, ответил тот, - Ты всегда первым узнаёшь о новинках.

- Ладно-ладно, зови, - скомандовал разгорячённый спиртным старик. - Ты своего не упустишь. А у меня сейчас хорошее настроение - не омрачай мне его.

Перечить ему Грёз не смел. Это был один из владельцев острова и один из самых богатых его клиентов. Большая часть дохода приходила именно от него. Влияние на острове старик Уз имел огромное. И то, что он водил с ним знакомство, - делало Грёзу честь. Кроме того, благодаря этой связи он решал любую свою проблему.

Хозяин кликнул прислугу и велел позвать Нила. Тот вошёл в гостиную.

- Давай, что у тебя там, - рявкнул Грёз. Нил подошёл к столику и стал выкладывать из рюкзака морские раковины. Лишь первая появилась на столешнице - прохладный до этого момента взгляд Грёза воспылал.

- Где взял? - спросил он, не отводя взора от диковинок.

- Как обычно, на берегу.

- Да нет, любезный, это очень даже не как обычно. И берег ты, скорее всего, посетил необычный.

Когда Нил выложил все, Уз взял одну раковину, поднял вверх, покрутил, рассмотрел и даже понюхал:

- Что ты за неё хочешь? - спросил он Нила.

Гримаса досады исказила лицо Грёза. Он никогда не упускал своего навара. Сейчас у него проходила запланированная коммерческая встреча. Откуда ему было знать, что именно сейчас явится поставщик с товаром, на котором можно хорошо нагреться. Но, очевидно, это был день Нила.

- Мне сложно оценить её, - замялся Нил. Он впервые видел этого человека, хотя много слышал о нём. Их пути вряд ли пересеклись бы. Но вот случилось. Как себя повести в присутствии своего постоянного клиента, Нил не знал.

- Понимаю, такие цифры говорить непросто, - лениво пробормотал Уз, - но я беру эту раковину в любом случае. Так что, не церемонься.

Грёз проглотил ком негодования. Конечно, Уз мог повести себя, как ему заблагорассудится. Подобной ситуации не припомнит ни один из собравшихся. Ещё ни разу никто ничего не мог предложить человеку вроде Уза без посредника. Как впрочем и тот никогда не приобретал что-либо из первых рук. Нил решил выдержать паузу.

- Хорошо, скромняга, - продолжил Уз, поднося раковину к лицу Грёза: - Она совершенна, не правда ли, - прошипел он, и снова обратился к Нилу: - Два миллиона тебя устроит?

Нил молчал. Его обычный заработок едва позволял платить за жильё. Всё, что зарабатывали братья и мать - шло на питание. Лишь изредка они могли обновить себе что-то из одежды, да и тут у них всё было по очереди. Названная Узом сумма позволяла безбедно жить. О таких деньгах Нил никогда даже не мечтал. Более того: он не мог их себе вообразить, а тут - за раковину?..

- Ну, больше я вряд ли решусь выложить, хотя - смотря насколько больше.

- Хорошо, - взяв себя в руки, произнёс Нил.

- Хорошо два миллиона или хорошо плюс?

Грёз закашлялся и, ничего не говоря, вышел из комнаты. Нил решил воспользоваться ситуацией: - На какой плюс вы согласны?

- Больше трёхсот не добавлю, - ответил Уз, доставая из кармана портмоне.

- Годится, - чуть не заикаясь от волнения, сказал Нил. А тот уже отсчитывал купюры. И тут Нил понял, что триста - значило триста тысяч. Его волнение усилилось и это стало заметно.

- Я подвезу тебя, не волнуйся, - сказал Уз, - с такой суммой тебе идти по улицам будет тяжеловато. С Грёзом мы обсудили всё, ради чего я сюда пришёл, - он сухо усмехнулся, - да и бутылка уже почти пуста.

Нил взял деньги и положил их в рюкзак. Грёз к этому моменту вернулся в комнату. Он старательно изображал великодушие. Даже поздравил Нила с удачей, процеживая звуки сквозь зубы, боясь произнести лишнее доброе слово.

Остальные раковины остались лежать на столе. Нил совершенно забыл о них. То, что произошло, вытеснило все мысли. Он вообще не знал, о чём теперь думать и направился к выходу вслед за стариком.

- Завтра зайди ко мне, - сказал Грёз Нилу, когда они поравнялись, - а сейчас, конечно, поезжай с Узом. Не часто он так любезен с незнакомцами.

Он с ухмылкой подмигнул Узу. Тот никак не отреагировал.

Усевшись на заднее сидение автомобиля, Нил почувствовал себя некомфортно. Он весь сжался, обхватив руками рюкзак. Нет, он не думал в этот момент о деньгах. Ему хотелось скорее оказаться дома. Те несколько километров, которые он свободно преодолевал пешком, показались безмерно длинными. В голове пронеслось полжизни, а машина только отъехала от дома Грёза. Из её окон Нил не узнавал улицы - они были совсем другими. Создавалось впечатление, что дома вдавлены один в другой. Их ошарпанные стены напоминали потрёпанное выцветшее бельё. Нил, выросший на этих улицах, никогда не замечал этой убогости. Дома всегда казались высокими и крепкими. За их стенами жили люди, которых он знал с детства. И вот он увидел эти улицы из окна другого мира - жалкое зрелище, неприглядное. Как можно на него реагировать? Никак. Собственно, именно так и реагируют те, от кого зависит жизнь на этом острове.

Нила высадили из машины у самого дома. Водитель открыл ему дверь автомобиля. Из некоторых окон смотрели соседи: такой дорогой автомобиль на их улице появился впервые. Нил сконфузился. Конечно же, они теперь будут воображать себе невесть что. Его устроят любые их догадки, кроме правды. Таких денег, какие сейчас лежали у него в рюкзаке, ни один из любопытствующих не держал в руках. Он поспешно вошёл в подъезд, желая как можно быстрее скрыться от внимательных соседей.

- Удачно? - спросила Илона, как только он переступил порог.

- Не знаю, - ответил Нил, запирая за собой дверь.

- То есть?

- Мне дали большие деньги, - загадочно произнёс он.

- Так это здорово! - выкрикнула Илона. - И как много заплатили тебе?

Нил раскрыл рюкзак и достал оттуда купюры.

- Мне это мало о чём говорит, - пожав плечами, сказала она, - я не знаю вашего курса.

- Вот этого, - Нил взял одну банкноту с цифрой двести, - хватит, чтоб купить новый дом, хороший дом.

- Так отлично! - обрадовалась она, - а какие же так оценили? Я тебе ещё такие достану.

- Коричневую с розовыми полосками.

- Одну? - удивилась Илона. - Тебе за одну раковину отвалили такие деньги?

- Да.

- Она богато смотрится. Но я не могла предположить, что обыкновенная раковина может стоить целого состояния.

- Думаешь, я мог, - выдохнул Нил.

Он сложил деньги опять в рюкзак и засунул его на верхнюю полку шкафа.

- Так купи чего-нибудь, отпразднуем удачную сделку, - предложила Илона.

- Давай завтра. Что-то мне подсказывает, что мы можем подождать.

- Хорошо, завтра так завтра, - согласилась она.

Проходя по комнате, Нил увидел развёрнутую тетрадь. Взял её и стал рассматривать выведенные карандашом виньетки.

- Ты это умеешь?! - восхищённо произнёс он.

- Получается что да, - ответила Илона.

Он смотрел на рисунки, перелистывая страницы. Потом присел на тахту, не отводя взгляда от листов. Илона молча наблюдала, как Нил менялся в лице. Оно стало выразительным, взгляд по-детски восторженным. Рот приоткрылся, словно он что-то хотел сказать, но не мог произнести, потому что не находились нужные слова. Губы слегка наполнились багрянцем и растянулись в улыбке. Илоне подумалось, что так он и выглядит на самом деле. Просто тяжёлая повседневность накладывает свой отпечаток. Но если мысли меняются, то меняется и облик человека. Ей захотелось, чтоб он оставался таким.

- Жаль, что у тебя нет ещё бумаги и карандашей, - сказала Илона.

- Почему? - отведя, наконец, взгляд от тетрадного листа, спросил Нил.

- Я бы нарисовала твой портрет.

- Ты умеешь рисовать людей?

- Немного. Иногда получается хорошо. Твой портрет, мне кажется, был бы интересным.

- Завтра я принесу бумагу - сколько хочешь. И карандаши… много, - он просто светился от радости. - А мне можно этому научиться? - спросил Нил и его глаза выразили цепкую надежду, что Илона скажет «да».

- Не знаю. Давай завтра вместе попробуем.

- Годится. Я утром схожу к Грёзу - у него остались раковины. Как-то совсем про них забыл. Потом вернусь с бумагой, и ты меня научишь. Хорошо?

- Конечно, - улыбаясь, ответила она. - А кто такой, этот Грёз?

- Он часто покупает мои находки. Жадный, конечно, но зато надёжный.

- Жадность не может быть надёжной, - сказала Илона.

- Я неправильно выразился, - оправдался Нил.

- Думаю, что как раз правильно. Ты просто не успел оформить информацию подсознания.

- Чего оформить? - спросил он.

- Ты выразил то, что чувствуешь внутри себя, в уме - понимаешь?

- Понимаю, - ответил Нил, с взглядом полным непонимания.

Илона улыбнулась: - Потом на рисунках покажу.

- Ты и это нарисовать сможешь?..

- Попытаюсь.

Сидя на кухне за чашкой чая, Нил, как смог, описал Илоне человека, с которым ему приходится иметь дело, чтоб прокормиться. С первых слов она поняла, что её спаситель зависит от алчного и циничного типа. И как бы Нил не оправдывал своего благодетеля, Илона чётко вырисовала себе образ и не собиралась подвергать его сомнениям.

На следующий день Нил отправился к Грёзу. Илоне пообещал вернуться с карандашами и бумагой. Он ни разу не видел, как люди рисуют. О произведениях искусства слышал, но они находились в домах богатых жителей острова, и о том, как они выглядят, Нил мог только воображать. В основном это были морские трофеи: так говорили горожане. Каким образом они попадали к богачам, Нил не знал. Встречаться с людьми искусства ему не приходилось. И, конечно же, он не имел понятия, как они создаются - произведения искусства.

Дом Грёза словно вырос на пути замечтавшегося Нила. Толстяк, завидя издали долгожданного гостя, нервно ходил взад-вперёд по балкону. Он то и дело измерял взглядом сокращающееся между ними расстояние. Как только Нил вошёл в дом, Грёз вскочил в гостиную и ещё оттуда крикнул:

- Долго спишь, приятель! Не даёшь мне приступить к неотложным делам.

В сопровождении прислуги Нил вошёл в комнату. Самодовольный хозяин рухнул в кресло, не предлагая гостю присесть.

- Деньги принёс? - с ходу обрушился на Нила, демонстрируя недовольство.

Нил молча посмотрел на Грёза.

- Ты скажи мне, дружок, - размахивая взятой из коробки сигарой, начал циничным тоном толстяк, - ты когда-нибудь в жизни видел такую сумму денег, как ту, что вчера взял?

- Нет, - коротко ответил Нил.

- А почему - не задумывался?

- Нет.

Так я тебе скажу, - откусив и сплюнув кончик сигары, продолжил Грёз, - потому что тебе такие деньги не положено иметь. У тебя их отродясь не было, а значит - и быть не может.

Нил пытался сообразить, при чём тут полученные вчера деньги, но у Грёза уже был готов ответ:

- Ты же понимаешь, что получаешь проценты от моих сделок? Каждый товар имеет свою цену, и каждая работа оплачивается по определённой категории. Ты всего лишь находишь валяющиеся под ногами раковины. И никому до них может не быть никакого дела. Я же преподношу их клиенту как нечто неповторимое, убеждаю его в необходимости приобрести именно эту вещицу. Ведь ему, в сущности, наплевать на неё, в его доме наверняка их целая дюжина. И эта могла бы ещё век валяться на берегу. Кроме всего, с меня тоже спрос имеется, и я должен делиться с теми, кто мне позволяет этим заниматься. К тому же ты видел, что старый вчера хлебнул лишнего.

Тут Грёз сделал паузу, прикурил сигару и, выпустив не распробованный дым, сказал, словно бросил собаке кость:

- Что я тебе объясняю? Твои восемь процентов. Остальные выкладывай на стол.

 Нила будто пронзило током. В голове роем пронеслись сюжеты вчерашнего дня: ныряющая в море Илона, подвыпивший старик, карандаши… Да, он хотел купить ей карандаши… Как же так?.. Он снял с плеча рюкзак и вынул из него купюры, полученные вчера от Уза. Грёз выхватил их, не дожидаясь, пока они лягут на стол. Отсчитав сто шестьдесят тысяч, сунул их Нилу в руки. Остальные спешно положил в стоявшую на столе большую шкатулку.

- А… - хотел что-то сказать Нил, но толстяк не дал ему даже вымолвить слово, развернув к выходу: - Никаких «а». Давай, работай дальше. Если подобные экземпляры попадутся - быстро мне неси. Понял? Чем больше принесёшь - тем больше получишь. Может, даже разбогатеть сумеешь, хе-хе.

Неуместный смех над зависимым от него человеком сжал горло клубом дыма. Он закашлялся. Нил оглянулся.

- Да вот, - сделав глубокий вдох, сказал ему Грёз, - не вздумай подобное ещё кому-то показать. Узнаю, - он ехидно прищурился и погрозил дымящей сигарой, - а я ведь обязательно узнаю - лишу покоя на всю оставшуюся жизнь.

Нил вышел из дома Грёза и остановился среди улицы со сжатыми в руке банкнотами. Он не находил случившемуся ни объяснения, ни оправдания. Отчаяние и досада грызли сознание. Всегда спокойный и смиренный, он вдруг взбунтовал против своего положения. Казалось, голова вот-вот взорвётся от нестыковок планов, возможностей и реальности. Вдруг ярко вспыхнула мысль о карандашах. Нил поспешил в магазин, где продавалось всё для рукоделия; другого он не знал.

Медленно открыв дверь, он вошёл в квартиру. Илона стояла у окна. Она видела, как Нил шёл к дому: окно гостиной выходило на проезжую улицу, остальные - во двор.

- Ты устало выглядишь, - сказала Илона.

- Жара, - оправдался Нил.

- Идём к морю. На берегу зной не так донимает.

- Уже полдень. Не стоит в это время выходить из дома.

- Но там ведь никого нет, - сказала она, указывая рукой в окно, - улица пустая. Ты же сам говоришь - жара.

Нил раскрыл рюкзак и, достав узкую пачку карандашей, протянул ей: - Вот, возьми. И это, - он подал ей большую толстую тетрадь с белыми листами.

- Спасибо, - искренне улыбаясь, сказала Илона и поцеловала его в щёку.

Ему захотелось ответить тем же, но он не решился. Илона уловила конфуз в его взгляде.

- Что случилось? - участливо спросила она. Нил скорее бы признал свою застенчивость, чем неудачу.

Илона повторила вопрос, пристально глядя ему в глаза.

- Так неожиданно, - нашёлся он с ответом.

- Что неожиданно? - не поняла она.

- Не думал, что ты так обрадуешься.

- Ну, так я два раза обрадовалась, - сказав, она поцеловала его в другую щёку.

Нил присел на тахту и грустным взглядом посмотрел на свою гостью.

- Тебе это неприятно? - спросила Илона.

Он молчал.

- Да что с тобой? - продолжала она. - Ты должен радоваться жизни, как никогда. У тебя уйма денег, позволяющая иметь уйму свободного времени и ты можешь распоряжаться им на своё усмотрение.

- Нет у меня тех денег, - удивительно спокойно произнёс Нил.

Воцарилось молчание. Илона, прижав к груди тетрадь с пачкой карандашей, смотрела на Нила, не зная, что сказать.

- Ты что, потерял их? - шёпотом спросила она.

- Нет.

- Похитили? Тебя обокрали?

- Наверное.

- Что значит, наверное? Ты что, без памяти был?

- Похоже, что я сейчас её лишился.

- Не понимаю, - присев рядом с ним, сказала Илона, - может, объяснишь?

- Грёзу отдал, - ответил Нил.

- Что, все?

- Можно сказать - да.

Илона громко выдохнула. Понятно было, что любые вопросы сейчас будут неуместны. Нила она видела спокойным, но чтоб на столько!.. Таким спокойствием пеленают боль. Оно приходит само, как инстинкт самосохранения, чтоб не рассыпаться от отчаяния.

- Не волнуйся, - неожиданно улыбнувшись, сказал Нил. - Немного осталось. Хватит на какое-то время.

Илона положила в его рюкзак тетрадь с карандашами. Подошла к шкафу и достала ткань, которую наматывала себе на голову. Тоже самое проделала в этот раз.

- Что ты делаешь? - удивился Нил.

- Увидишь. Собирайся.

- Куда?

- Идём, буду учить тебя плавать.

- Зачем?

- Пора.

- А карандаши зачем?

- А без карандашей никак…

Нил послушно встал и направился к двери.

Они вышли на улицу и побрели безлюдными кварталами. Город казался покинутым, вымершим. Властвовал зной. Окна домов плотно закрывали ставни, сохраняя внут­ри остатки ночной прохлады.

Другое дело на берегу: бриз окрылял. С каждым вдохом возвращался вкус жизни.

Илона с Нилом прошли как можно дальше от города. Иногда вдоль этого берега бродили собиратели раковин, но они приходили сюда ближе к закату, когда спадает жара. А сейчас вообще был не сезон: изо дня в день полный штиль. Было маловероятным стать кем-то замеченными.

Выбрав удобное для захода в воду место, Илона повернулась к Нилу: «Раздевайся».

- Зачем? - смутился он, ставя рюкзак на камни.

- В одежде плавать нельзя, - коротко ответила Илона.

- Почему?

- Она от воды становится тяжёлой. Будет сковывать твои движения.

- Мне что-то не хочется, - сказал Нил и плотно сжал и без того еле заметные на лице губы.

- Не бойся, - улыбаясь, она пыталась подбодрить его, - нижнее бельё можешь не снимать.

Сняв с себя верхнюю одежду, Илона осталась в своей малиновой тунике. Конечно, в ней она смотрелась как поплавок, но ей не хотелось лишний раз смущать Нила. Она вошла в воду и окликнула его:

- Ну же, давай! Войди хотя бы для начала.

Он неторопливо снял выцветшую рубашку и штаны. Оставшись в длинных, почти до колена трусах, Нил выглядел неловким и несмелым. Осторожно ступая на мокрые камни, он вошёл в воду чуть выше колен.

- Смелее! Сюда! - громко командовала Илона, но глубже входить Нил не собирался.

- Да не бойся ты! - продолжала она.

Он обхватил свои плечи руками, нервно оглядывая поверхность воды, словно выискивал - за что можно будет ухватиться, в случае чего. Ему хотелось преодолеть страх. Но для этого нужно было на что-то отвлечься.

- А зачем карандаши? - неожиданно спросил он

Илона громко рассмеялась: - Позже узнаешь. Сначала нужно освоить навыки пловца.

- И что мне делать?

- Во-первых, зайди глубже. Не бойся. Ты же видишь, что со мной ничего не произошло.

- А во-вторых? - выкрикнул он.

- Сперва сделай то, что во-первых.

Нил, с трудом преодолевая страх, вошёл по пояс.

- Теперь поверь, что твои лёгкие, наполненные воздухом, легче воды, - крикнула Илона.

- Верю.

- Докажи.

- Как?

- Погрузись в воду.

- Как? - снова спросил Нил.

Илона подплыла ближе.

- Набери как можно больше воздуха, присядь и обними себя руками за колени.

- Под водой? - удивился тот.

- Под водой, - повторила она.

- Я же захлебнусь, - стал возражать Нил, но тут Илона сама показала ему, предложенный трюк. Она глубоко вдохнула и погрузилась в воду. Нил увидел её спину на поверхности.

Ей пришлось ещё несколько раз объяснить, прежде чем он решился повторить то, что она от него требовала. К счастью, у него получилось так же, как у Илоны - он всплыл поплавком, но тут же выскочил с выпученными от страха глазами и готов был бежать на берег. Илона попыталась его убедить, что есть чему радоваться, но он её не слушал. Хватаясь за большие валуны, он устремился прочь от воды. Но страх постепенно ушёл. Если бы первый опыт оказался неудачным, вряд ли бы Илоне удалось убедить его повторить приём. Во всяком случае, не в этот раз.

Она смогла уговорить Нила попробовать ещё раз, потом ещё… и, похоже, ему это понравилась. Он повторял и повторял погружения, радуясь, как дитя, своим успехам. Когда он выныривал, его лицо уже не выражало страха. Похоже, он был доволен своими успехами. Илона поняла, что оказалась права в своих догадках - его нужно учить плавать, как ребёнка.

Убедившись, что толк будет, она объявила отдых.

- А вот теперь очередь за карандашами, - улыбнулась она, и подмигнула Нилу.

Достала из рюкзака карандаши и тетрадь. Пройдясь по берегу, нашла устраивающий её фрагмент пейзажа. Присела на камень и стала зарисовывать его. Нил подошёл и присел рядом. Илона бросала быстрый взгляд на изображаемые объекты и поглядывала на Нила.

- Что скажешь? - спросила она, повернув к нему ри­сунок.

- Не знаю, - неожиданно для неё ответил Нил, но тут же объяснил, - я такого никогда не видел. У тебя хорошо получается. Если смотреть на твой рисунок, то понятно, о чём ты говоришь.

Илона улыбнулась и продолжила рисовать.

Они допоздна сидели на берегу. Илона увлечённо рисовала, Нил с интересом наблюдал за ней. Постепенно стемнело, и прибой замерцал синеватыми огоньками. Илоне не удалось убедить Нила в том, что это светится планктон. Наоборот: ей пришлось выслушать теорию переселения человеческого дыхания от людей к моллюскам. А ещё о не принятом водой дыхании, которое и скитается по морям, носимое волнами.

- На это нельзя наступать! - кричал Нил каждый раз, когда Илона становилась в воду, чтоб показать, как светится контур её ног. Она уже не спорила с ним, а лишь усмехалась в ответ.

 

С тех пор каждое утро и каждый вечер они ходили к морю. Нил оказался способным учеником и скоро стал отплывать всё дальше от берега. Он радовался своим достижениям. Илона не упускала момента нырнуть глубже, и каждый раз, возвращаясь домой, они приносили с собой раковины. В квартире Нила их собралось такое множество, что впору было открывать собственную лавку. Но Илона убедила Нила не торопиться с их сбытом. Она предложила каждую расписать и поднять цену. Днём, при ярком свете, она выцарапывала узоры по краю раковины. Потом повторяла их цветным карандашом и, втерев след грифеля в процарапанную канавку, затирала его воском. Такого, конечно же, никто здесь не видел. Илона верила, что рейтинг её спасителя среди конкурентов просто взлетит: он утрёт всем нос, заткнёт их за пояс и достигнет заслуженного благоденствия.

Конечно, всё это время её не покидала мысль - выбраться с острова. Реальной возможности она пока не видела. Но провести всю жизнь здесь - не собиралась. Она ждала озарения: должна же прийти нужная мысль, и подсказать тот единственный путь, который она никак не может отыскать…

Все эти дни Нил не ходил ни к Дику, ни к Грёзу. Он вообще ни к кому не ходил. Илона убедила его, что иногда нужно принадлежать самому себе, своему настроению, своим желаниям. Объясняла, что в таком состоянии легче находить пути решения проблем. Нил ей поверил. Илона создавала для себя настроение, в котором ей было комфорт­нее, легче. И ему оно тоже нравилось.

Илона неплохо рисовала. Делала наброски морского побережья и зарисовки раковин. Всякий раз, когда она заканчивала очередной рисунок, Нил прикреплял его на стену. Полквартиры было увешано иллюстрациями морских прогулок. С появлением Илоны всё вокруг Нила изменилось, как впрочем и он сам. Изменилось его настроение и некоторые взгляды на жизнь. Всё новое, что он узнавал от Илоны, раскладывал на полках своей памяти так, чтоб вовремя «достать нужное». С ним стало интереснее общаться. Заметно изменилась и его внешность: глаза стали крупнее и выразительнее, но при этом задумчивее; всё чаще появлялась улыбка. Единственное, что оставалось неизменным - его стеснённое состояние перед Илоной. Он постоянно прикрывал ладонями - то рот, то нос, то уши… и только раскрепостившись, забывал о своей внешности и вёл себя естественно. Но потом спохватывался и весь сжимался от неловкости.

- Да перестань ты душить себя, - сказала как-то Илона в один из таких моментов, - каждый такой, какой есть, и ничего здесь не поделать. Нужно воспринимать себя собой.

- Как это - собой?

- Ты чувствуешь, какой ты на самом деле?

Нил смущённо посмотрел в сторону.

- Я говорю не о твоей внешности, - решила исправить ситуацию Илона. - У тебя ведь есть твой внутренний мир, где тебе комфортно. Какой ты там?

Нил улыбнулся.

- Вот видишь, - не замедлила поддержать это настроение Илона. - Вот и чувствуй себя таким, и будь таким. И какая разница, как на тебя посмотрит кто-то, кто тебе даже не интересен?

- А как ты смотришь на меня? - тут же спросил он.

Илона поняла, что медлить с ответом нельзя. Черты лица Нила ей уже не были так неприятны, как при первой встрече, но назвать их привлекательными она не могла, скорее - терпимыми.

- Как на человека другой национальности, расы или что-то вроде этого, - быстро нашлась она. - Ведь бывают темнокожие, узкоглазые, низкорослые и много ещё какие. Они от этого не хуже и не лучше, а такие, как есть. Среди них много порядочных людей, и есть подлые личности, вроде твоего Грёза.

- Да, - спохватился Нил, - чуть не забыл: он меня разыскивал.

- Кто тебе сказал?

- Дик. Я вчера его встретил, когда за продуктами ходил. Он стал обижаться, что редко захожу, - Нил окинул взглядом лежащие по всей комнате морские раковины, - нужно хоть пару штук ему отнести.

- Неси, - поддержала Илона. - Послушаем, что скажет. Возьми вот эти, - и она указала на три, по её мнению, готовые для продажи. Взяв одну, она поднесла к окну и подняла на ладони. Раковина просвечивалась, как тончайший фарфор. В самых тонких частях окостенелых складок она казалась полностью прозрачной, а волнистый край губы окаймляла мелкая, неназойливая витейка: она то исчезала, то становилась чётче. Создавалось ощущение волшебства. Илона старательно и очень художественно выгравировала её.

- Жалко такую отдавать, - прошептал Нил.

- Во-первых, не отдавать, а продавать, - объяснила она, - во-вторых, тебе их все почему-то стало жалко. До этого ты их не очень-то жалел. В-третьих, скажи, зачем я над ними заморачиваюсь - просто от нечего делать?

- Ладно, - позволил себя убедить Нил. Он взял из её рук раковину и положил в свой рюкзак.

- И вот эти, - она подала ему ещё две небольшие.

- Тогда я сейчас и схожу к нему, чтоб не откладывать, - решил Нил.

- Хотелось бы мне взглянуть на его реакцию. Ведь он таких раньше не видел? Интересно, что скажет?

- Я тебе подробно опишу.

- Ты подобное мне обещал в прошлый раз. Описание - это не то. Тут важно уловить первую эмоцию - она настоящая. А дальше уже может хитрить, юлить, льстить и прочее.

- Не нужно рисковать лишний раз, - сказал Нил, - К Дику идти в другую сторону, а там встречаются прохожие - рядом магазин. Ты и так часто появляешься на улице. Поверь, я не держу тебя взаперти. Но это - то немногое из всего лучшего, что я могу предложить.

На Илону тут же нахлынуло настроение, которое она старалась подавлять все эти дни. Грустно взглянув на Нила, опустилась на тахту. Смеясь, рисуя, плавая - она создавала иллюзию прежней жизни; иллюзию, за которой прятались её переживания. Ей не хотелось выглядеть слабой и беззащитной. Но в этот раз она не смогла преодолеть себя, понимая, что вероятность покинуть этот остров очень мала. Надеяться можно только на чудо. Её глаза заблестели, и Нилу несложно было догадаться, что будет дальше.

- У меня появилась идея, - сказал он.

Илона подняла на него взгляд: - Снова? - спросила она. Но в глазах читался иронический вопрос «что ты мне можешь предложить?»..

- Почему снова? - Нил удивлённо посмотрел на неё.

- Ты говоришь так всякий раз, когда хочешь что-то предложить.

- Это неправильно? - спросил он.

- Почему сразу неправильно, - улыбнулась Илона. - Просто это твоя привычка.

Нилу стало легче, увидев на лице Илоны улыбку. Ему показалось, что он сделал что-то важное, а скорее - нужное, просто необходимое. Он отвлёк её от печальных мыслей - спас.

- Я скоро вернусь, и мы сходим в одно место. Там без опаски можно посидеть часок-другой.

- Что это за место, где мне можно посидеть без опаски?

- Там собираются простые люди: беседуют, выпивают, расслабляются…

- Что-то вроде бара?

- Наверное, - усмехнулся Нил. - Но ничего более безопасного пока предложить не могу.

Он направился к двери. Илона крикнула вдогонку: «Не продешеви».

Нил, конечно же, сначала зашёл к Дику. Выложил на стол раковины. Тот долго и молча смотрел на них: каждая отличалась формой, цветом и рисунком. Ему трудно было сделать выбор - хотелось взять все три.

- Ты бы какую себе оставил? - спросил он Нила.

- Вот эту, - ответил Нил, указывая на небольшую розовую раковину с круглыми сиреневыми пятнышками. Они сочетались с витиеватой обводкой такого же цвета по нижнему краю губы. Создавалось впечатление, что горошины скользят по блестящей поверхности и только кайма удерживает их от возможности осыпаться с раковины.

- Да, - на выдохе произнёс Дик, - она прекрасна!

Он посмотрел на две другие и оставил у себя ещё одну - чёрную с бледно-жёлтыми звёздочками. Илона каждой из них продлила тонкими линиями лучи, и раковина словно покрылась звёздчатой сеткой.

- Хорошо, - согласился Нил. Оставшуюся положил в рюкзак, - эту отнесу Грёзу.

- Да, он тебя заждался, - сказал Дик. - Я пару раз заходил к тебе, но не застал дома. Вы где-то прогуливаетесь, или просто никому не открываете?

Нил только усмехнулся в ответ и, повесив на плечо рюкзак, вышел за двери.

Идти к Грёзу ему хотелось меньше всего. Он медленно плёлся вдоль душной улицы и неожиданно поймал себя на мысли, что ему хочется бросить всё и уплыть с этого острова. Уплыть куда угодно, хотя бы просто на другой остров. Илона столько рассказывала о разных землях … А плавать он уже умел, как ему думалось. И уверенность в своих силах появилась. Кроме этого у Нила всё чаще возникало желание не встречаться с теми, от кого он хоть в какой-то степени зависел. К сожалению, обойтись без некоторых из них он пока не мог.

Грёз будто караулил Нила. Издали увидев его из окна, стал расхаживать по комнате. Уз охотно похвастал своему не менее богатому, но довольно болтливому приятелю, раковиной, которую приобрёл у Нила. Сработало то, на что рассчитывал Грёз. И теперь он был в предвкушении обогащения. Вот только зависело оно в большой мере от Нила.

- Ты куда запропастился? - крикнул Грёз, едва Нил вошёл в комнату.

- Так ведь жара, - оправдался он.

- Раньше она тебе что-то не мешала.

- Всё, видимо, меняется со временем, - смело посмотрев в глаза Грёзу, произнёс Нил. Он теперь понимал свою значимость для этого человека. Никто из поставщиков раковин не принесёт таких, какие теперь есть у него.

- Это ты о чём? - что-то насторожило толстяка в той фразе, которую так запросто произнёс Нил. Всегда смиренный, с опущенным взглядом, на всё соглашающийся - и вдруг…

- Да так, о разном.

- Надеюсь, ты не хандришь?

- Да уж какая там хандра, - ответил Нил.

- Ты мне вот что скажи, - тут же перешёл к делу Грёз, - сколько ты можешь раковин мне принести в ближайшее время?

Нил хотел что-то ответить, но тот не дал: - Я понимаю, вопрос не совсем правильный. Но мне нужно с десяток отборных, я бы сказал, необычайно красивых раковин. Я подниму проценты, не сомневайся.

- Как высоко?

- В разумных пределах, конечно, но ты сможешь радоваться жизни.

- Я и так не очень грущу. Но хочется знать - насколько веселее мне станет?

- На четыре процента, - с важным видом заявил Грёз.

- На четыре? - переспросил Нил.

- Ты считаешь - мало? - прошипел толстяк. - Да это же половина того, что ты всегда от меня получаешь.

- Получал, - уточнил тот.

Глаза Грёза сверкнули. Он, прищурившись, подошёл к нему ближе: «У меня появился достойный соперник?».

Произнося это, Грёз почувствовал всю пекущую силу своего подозрения. В один миг у него пронеслась перед мысленным взором галерея портретов всех возможных конкурентов. Среди них были и более щедрые, чем он. Но они редко брали раковины. Эта мысль его успокоила, он взял себя в руки.

Нил тем временем выложил раковину на столик и спросил: «Такая подойдёт?».

Грёз, едва оправившись от прошлой эмоции, тут же был сражён новой. Он молча смотрел на раковину, не находя нужных слов. Нужных - в том понимании, чтоб и восторг выразить и цену этим не поднять для Нила. Но тот лукаво улыбнулся, что не ускользнуло от взгляда Грёза. И новые подозрения нахлынули на слабую психику толстяка. Он взял раковину, покрутил её, повертел, понюхал, потёр рукой, провёл пальцем по декору и спросил: «А это откуда? Где ты такую взял?».

- Каждая профессия свои секреты имеет, ведь так? - смело сказал Нил.

- Так-так, - повторил Грёз. Он подошёл к окну и посмотрел на раковину против света. Она была почти прозрачной, и в руке казалась чем-то вроде призрачной мечты, воображения. Изнутри исходило свечение, которое давал солнечный свет. Процарапанный узор становился ещё более ярким.

- Ладно, - голос Грёза изменился, будто он разговаривал с партнёром по бизнесу. - Я рискну заплатить тебе больше. Но только рискну. Если всё, что я наметил, решится успешно, я буду платить тебе эту цену и дальше. Но! - выкрикнул он, - Ты помнишь, что кроме меня, больше ни одному человеку на всём Перевеле ты не показываешь свои находки. А я за это кроме достойной оплаты, не буду задавать тебе нежелательные вопросы.

Грёз положил раковину на столик и, удалившись ненадолго в другую комнату, вернулся с пачкой купюр. Он заплатил Нилу в два с половиной раза больше обычного.

- Здесь тебе надолго хватит, - сказал он властным тоном, - но это не означает, что ты можешь отдыхать. Давай, работай, - с этими словами он подтолкнул Нила к выходу, и когда тот был у дверей, выкрикнул вслед: - Жду тебя через два дня!

В этот раз Грёзу не удалось испортить Нилу настроение. Нил впервые отстоял свой интерес. Впервые ему уступил человек, которому он никогда не перечил. Даже небольшая победа - всё же победа.

- И как? - спросила Илона, услышав, что Нил открыл дверь.

По его лицу она сразу поняла, что сделка удалась. У Нила был взгляд довольного собой человека.

- Неплохо! - выкрикнул он сквозь шторм своих эмоций. Снял рюкзак и достал из него деньги.

- Поздравляю! - искренне радуясь за него, сказала Илона. - Хотелось бы услышать подробности - всё же у меня дебют.

- Да какие там подробности. Грёз чуть насквозь не просверлил взглядом раковину. И теперь хочет много таких же.

- Ну, это понятно, - усмехнулась Илона. - А Дик?

- Дик, кажется, тоже на это рассчитывает. Только вот Грёз, ещё в прошлый раз, поставил мне условие: чтоб кроме него я больше никому раковины не поставлял.

- Жаль, что я не видела их лиц, - произнесла Илона.

Она ожидала, что Нил опишет какие-то нюансы. Но он был под впечатлением своей победы. Все образы в его голове смешались. Хотя не помешали вспомнить про обещанную прогулку. Ему захотелось быть безгранично щедрым. Он размышлял над тем, как это выразить и в чём проявить. В его руках деньги, хорошие деньги, которые Грёз сам предложил. Впервые Нил пойдёт в бар с самой красивой девушкой в мире. Ничего, что её красоту никто кроме него не увидит, ведь ей придётся прятать свою внешность. Но он-то знает!..

Надев уже привычный костюм, Илона припудрила мукой брови и намотала на голову отрез ткани. Усмехнулась смой себе, и вышла вслед за Нилом из квартиры.

После удушливого дня вечерний воздух казался спасительным дуновением жизни. Всюду в домах были раскрыты настежь окна. Из них доносились запахи готовящейся еды. В безветрии они смешались в один, напоминающий Илоне общественную столовую. Жители Перевела в более прохладное время готовили себе ужин, а может и обед на следующий день. Ведь с рассветом многие уходили на работу.

Илона с Нилом подошли к двухэтажному зданию. Нил открыл дверь в полуподвальное помещение. Их тут же ударила в лицо волна едкого дыма. Илона отшатнулась назад, но Нил удержал её и провёл к пустому столу.

- Как ты здесь ориентируешься? - спросила она.

- По памяти, - усмехнулся он. - Ты присядь, а я сейчас закажу что-нибудь.

- С тобой, конечно же, нельзя, - скорее для себя сказала Илона.

- Нет. И ни с кем не разговаривай.

Он скрылся в гуще дыма, а перед Илоной тут же возникла непонятная фигура и выдвинула стул из-за стола. Бесцеремонно усевшись рядом, «фигура» отмахнула нависающие на лицо лохмотья. Илона предположила, что это девушка. Разглядеть что либо вообще было сложно. Но едва прозвучал голос подсевшей «фигуры», Илона поняла, что не ошиблась.

- Привет, - сказала она. Илона кивнула в ответ.

- Что, голос потеряла? - продолжала «фигура».

 Илона пожала плечами и стала нервно оглядываться по сторонам, ища Нила. Ей показалось, что его нет слишком долго. Кроме того, она не знала, как себя вести.

- Я Гела, - сказала незнакомка. - Ты здесь впервые? Во всяком случае, я тебя никогда не видела. Нил приходит сюда редко и всегда один. Вот меня и удивило: кто мог составить ему компанию? - она иронично усмехнулась. Вставать, кажется, не собиралась. Илона разволновалась, но тут из тумана вынырнул Нил с двумя стаканами тёмного напитка.

- А вот и он, - игривым тоном сказала Гела, и раскинулась на стуле, - ты решил меня угостить?

Нил, видимо, не очень был рад встрече. Он один стакан подал Илоне. Отпив из второго, поставил его на стол. Поставив свободный стул между Гелой и Илоной - присел на него.

- Давно не виделись, Гела, - нехотя произнёс он.

- Ладно, скупердяй, - поднимаясь из-за стола, сказала она, - вечно ты без лишнего гроша в кармане. Хотя сегодня как видно именно лишний завалялся, раз не один пришёл.

Она хмыкнула, взглянула на Илону и растаяла в дыму.

Нилу не жаль было угостить свою давнюю знакомую. Но почему-то не хотелось, чтоб рядом сидел ещё кто-то кроме Илоны. Он желал насладиться тем моментом, в котором порой завидовал другим. Конечно, подругу найти себе он мог. Но та нерешительность, которая им владела многие годы, подавляла многие желания. А сейчас он был уверен, что ждал именно Илону. И не сомневался в этом; ведь её принесло море.

- Её можно не опасаться, - сказал Нил, кивнув в сторону удалившейся Гелы. - Она вечно ко всем цепляется, но никогда никому ничего ни о ком не говорит.

- Ну, почему же никогда и никому, - ответила Илона, - несколько минут назад мне она поведала, что ты здесь бываешь редко и всегда один.

- Это не страшно, - усмехнулся он, - такая информация - предел её повествований. Она в основном любит расспрашивать и пить за чужой счёт. Но даже охмелевшая, никогда не болтнёт лишнего. Поэтому к ней все неплохо относятся.

- Она что, одна живёт? - спросила Илона.

- Почему ты так решила?

- Значит, угадала.

- Не совсем.

- Это как?

- Её родители работают на фабрике в другой части острова. Помнишь, я тебе рассказывал про специальные территории для работников? Туда долго добираться, поэтому они там и живут. Сюда наведываются раз в год. Геле подбрасывают немного денег, чтоб выжить могла. Всё ждут, что она работу найдёт. Но она не работящая.

- Я же говорю - одна живёт.

- Тебе понравился коктейль? - решил сменить тему разговора Нил.

Илона держала в руках стакан, но так ещё и не попробовала напитка. Она посмотрела на тёмную жидкость, понюхала и пригубила.

- Нравится? - тут же спросил Нил.

- Ничего, - не давая определения, ответила она. Напиток напоминал вишнёвую наливку, но горечь сбивала вкус. - Что это?

- «Аромат неба», - ответил Нил, решив, что напиток Илоне всё же понравился.

- У неба много оттенков, - с улыбкой ответила она.

Нельзя сказать, что ей пришлась по вкусу странная болтушка. Такой она отродясь не пробовала. Но всё же это было угощение. Кроме того, Илона понимала, что мартини здесь вряд ли есть. И Нил наверняка выбрал самое лучшее из того, что мог себе позволить, или из того, что здесь имеется.

Пытаясь разглядеть хоть что-то вокруг, Илона то щурила, то тёрла глаза. Мутно-жёлтый туман пропускал очертания фигур, движущихся и сидящих за столиками. Они были почти рядом, поэтому их можно было видеть. Временами дым немного рассеивался - то ли меньше курили, то ли проветривалось. В такие моменты можно было оценить пространство заведения. Илона с Нилом сидели почти в углу, через один стол от выхода. Никто не обращал на них внимания. Входившие люди сразу направлялись к стойке и растворялись в плотном облаке. Звучала негромкая музыка, к ней подмешивался гомон. К вечеру всем было о чём поговорить за стаканом расслабляющего напитка. Некоторые так расслаблялись, что то и дело вываливались из жёлтого тумана, их кто-то подхватывал и выводил на улицу.

- Я поняла, почему ты меня сюда привёл, - сказала Илона, отпивая из стакана. - Здесь даже если захочешь кого-то рассмотреть - вряд ли получится.

- Это от непривычки, - ответил Нил. - Гела ведь тебя заметила.

- Может она обладает сверхспособностью.

- Что это значит?

- Когда кто-то может то, что другим не под силу. К примеру: видеть будущее, или через стену, или вот - сквозь дым.

- Нет, - усмехнулся Нил. - Сквозь дым мы все видим. Плохо, но видим. И ты, если бы чаще здесь была, тоже научилась бы.

- Что-то мне не хочется часто здесь бывать, - ответила Илона.

Нил допил свой напиток и, слегка повеселев, взял ещё. Илона отказалась.

- Я заметил, что ты с каждым разом, когда ныряешь, всё дольше не выходишь из воды, - отпив из нового стакана, сказал Нил.

- Правильно заметил, - ответила Илона. - Тренируюсь на выносливость. Ты ведь не думаешь, что я останусь здесь навсегда?

- Я понимаю это, - произнёс Нил на выдохе. - И ты собираешься уплыть отсюда под водой?

- По-всякому, лишь бы уплыть.

- В каком направлении?

Илона задумалась. Она ведь даже не знает где находится. Ей известно только название города, не имеющего координат ни на одной карте мира. Она может плыть без отдыха несколько часов, но что это даёт? Даже подготовившись к «борьбе за звание чемпиона мира по плаванию», как она это для себя назвала, - куда плыть?

- Ты не расстраивайся, - заметив перемену её настроения, сказал Нил. - Видно ещё будет.

- Боюсь, что у вас всё видно, как в этом баре.

Илона сделала глоток «недопиваемого» напитка и, немного скривившись, наклонилась к Нилу.

- А скажи, от чего ты лекарство принимаешь каждый день? - спросила она. - Ты болен? Я заметила, что ты всегда в одно и то же время пьёшь какую-то таблетку. И у вас их полно в шкафчике.

Он усмехнулся: «Нет. Я абсолютно здоров».

- Поняла, это витамины, - она улыбнулась в ответ.

- Что-то вроде этого. У нас все принимают такие витамины.

- На вашем острове авитаминоз?

- Нет. Просто всем жителям Перевела удаляют при рождении ненужный орган.

- Рудимент?

- Что? - переспросил Нил.

- Ну, так называют недоразвитый орган. Тот, что никогда не будет функционировать, понимаешь?

- Ах, да, - кивнул Нил. - И чтоб мы могли жить, нам приходится принимать витамины. Иначе можно умереть.

- Так значит орган-то нужный, получается, - удивилась Илона.

- Вообще-то здесь этим вопросом никто не задаётся, - ответил Нил. - Просто рождаемся, удаляют, пьём витамины и спокойно живём.

- Странно как-то у вас здесь всё. Как в какой-то зоне исследования или преследования.

Тут вошла компания, не прикрыв за собой дверь. Туман пополз на улицу, словно сам учадел и захотел смешаться со свежим воздухом. Илона теперь могла осмотреться. По периметру квадратного помещения стояли столы. Все места уже были заняты. Посетители были похожи друг на друга. Они воспринимались однородной серой безликой массой. Ни на одном лице не просматривались черты. «Странный генотип, - подумала она. - У каждого словно туман на лице». Сначала Илона думала, что это из-за дыма. Но сейчас воздух внутри был почти прозрачен. Она вспомнила, что у Нила, при встрече, она увидела лицо таким же, и у Дика тоже. Но Нил за это время изменился. А может она просто привыкла к его внешности. Нет, она хорошо помнит, как у него начали проявляться черты лица, когда он рассматривал её рисунки. Пелена растаяла. Так проявляются лица на фотобумаге: медленно проступая из пустоты. Да, Нил стал другим. А здесь… Ущербность и убогость.

Столы повсюду заставлены посудой. За уходящими не прибирали. Тут же их места занимали другие посетители и количество пластиковых стаканов, чашек и тарелок прибавлялось. Они были такого цвета, что не понять: чистые или по ним размазаны остатки еды.

С некоторых столов капали напитки, разлитые подвыпившими отдыхающими. Но это никого не возмущало. Все здесь были в своей тарелке и всех она устраивала. Мрачно шевелящаяся масса издавала то крики, то хрипы, то ржание. От стола к столу ходила особа, нигде не задерживаясь надолго. Это была Гела, так сказал Нил. Её угощали, чтоб она отвязалась. Некоторым приходилось это делать по нескольку раз.

Илоне захотелось уйти. Но тут Гела снова подошла к ним.

- Нил, с кем ты сегодня, такой загадочный? - она говорила развязно и, похоже, её совсем не интересует ответ.

- Мне кажется тебе на сегодня достаточно, - ответил ей Нил.

- Откуда тебе знать, работяга? Я, может, только во вкус вошла, - она перевела взгляд на Илону. - Ты тоже так считаешь? - спросила, указывая пальцем на Нила.

- Думаю, у каждого своя норма, - неожиданно для Нила ответила Илона. Он укоризненно взглянул на неё.

- О! Слыхал?! - громко выкрикнула Гела, взглянув на Нила вытаращенными глазами. Как показалось Илоне, они у неё были довольно выразительные. Гела то и дело убирала лохмотья с лица. Они нависали со странного головного убора. Может это был такой фасон, или мода. Илона поняла, что и у неё далеко не последнего форса рубище.

- Не волнуйся, - прошептала она, наклонившись ближе к Нилу, - твоя Гела в таком состоянии, что через пять минут ничего не вспомнит.

- Ты её не знаешь.

- Зато я знаю, как себя ведут выпившие люди и какими бывают последствия. Наблюдательная. Ей, конечно, лучше убраться отсюда. Но вряд ли она послушает подобного совета.

Гела смотрела на каждого из них по очереди, в зависимости от того, кто говорил в этот момент. Она усердно изображала из себя серьёзного слушателя. Но долго держаться в таких рамках не смогла и, неожиданно расхохотавшись, ушла прочь.

Дверь в заведение кто-то закрыл. Помещение снова погрузилось в туман. Илона встала из-за стола.

- Извини, но больше не могу, - скривившись, сказала Нилу. - Ещё минут пять - и я задохнусь.

С этими словами направилась к выходу. Нил так и не опустошил второй стакан. Поднялся вслед за ней, и они вышли на улицу.

Тут же, у стен питейного заведения, творилось месиво страстей и вожделений. Изрядно разогревшись, посетители «выпускали» себя на волю. Почти у двери бара парень справлял свою нужду; чуть дальше, то же самое, присев, делала девушка - похоже, это была его подруга. Они, хихикая, переговаривались, не прерывая процесса. С другой стороны, движениями обезумевших животных, мяли друг друга двое полуголых молодых людей. Они издавали хрипящие звуки, и им было наплевать на свидетелей. Это была настоящая горячка, в которой они, похоже, готовы были сгореть дотла. Неожиданно выскочивший из бара посетитель едва удерживал просящееся наружу содержимое желудка и не донёс его дальше самозабвенной пары. Его вытошнило прямо у их ног. Но и на это они не обратили внимания. Чуть дальше полз на четвереньках человек. Он икал и взвизгивал. Илона ускорила шаг. Хотелось скорее уйти как можно дальше от этого зрелища. Она уже почти бежала, когда услышала за спиной голос Нила:

- Не беги так. Нам в другую сторону.

Она остановилась. Сделала глубокий вдох. Ощутив свежесть воздуха, запрокинула вверх голову. В глубоком чёрном небе светились звёзды. Ни одного знакомого созвездия она не увидела. Не было даже тех, которые знала по карте звёздного неба другого полушария.

- Куда я попала? - тихо произнесла она. Нил, хоть и расслышал, отвечать не стал.

- Ты знаешь названия ваших созвездий? - спросила его Илона.

- Каких?

- Да хоть каких. Вот то, к примеру, - она указала на тесное скопление мерцающих звёздочек.

- Красиво, - не скрывая восторга, ответил Нил.

- Мне тоже нравится. Но как оно называется?

- Что?

- Созвездие.

- Какое?

- Очень надеюсь, что ты притворяешься, - возмущённо сказала она.

- Почему? Ничего я не притворяюсь. Говорю честно - не знаю.

- А какое-то другое знаешь. Можешь показать или назвать?

- Нет.

- Почему?

- Не знаю я твои созвездия.

- Они не мои, а твои. У нас другие. Но ты ведь в школе учил астрономию?

- Какую?

- Это такая наука о Вселенной, понимаешь? О звёздах, о космосе.

Она смотрела ему в глаза своими, широко открытыми от удивления, и не знала, что сказать дальше. Нил молчал. Ему трудно было понять, что она от него хочет. Вроде бы всё хорошо. При чём тут какая-то астрономия?

- Вам в школе рассказывали о звёздах? - спросила Илона. Ей это уже было принципиально интересно.

- Нет, - коротко ответил Нил.

- Как? - удивилась она. - Вон их сколько там, - указала рукой на звёздную россыпь.

- У нас в школах о таком не говорят.

- А о чём говорят?

- О том, что нужно для жизни.

- А звёзды, значит, не нужны.

- Так они вон где. Что им до нас?

- Это да, - ответила она. - А что у вас нужно для жизни? Что вам преподают в школах, вузах? - заинтересовалась Илона.

- Тебе правда это интересно? - удивился Нил.

- Ещё как интересно.

- Преподают культуру поведения с высокопоставленными лицами. Но это совсем бесполезный предмет. Никто из нас всё равно с ними не встречается.

- Так. Ещё.

- Законоведение; объективное видение мира; теория и практика взаимоотношений…

- А это что за наука? - удивилась Илона.

- Наука о разнице между мужчинами и женщинами.

- И что, большая разница?

- В общем-то - никакой, судя по теории. Что мужчина, что женщина способны выполнять одинаковую работу. И те и другие одинаковы перед законом. Разве что мужчина рожать не может.

- А на практике?

Нил расслабился от выпитого и стал разговорчивее обычного.

- На практике - сложнее. Мне кажется, это один из тяжёлых предметов. В конце третьего класса каждый ученик сдаёт экзамен. Он должен на живых экспонатах объяснить все половые отличия и функции органов. В следующий класс переходят только те, кто получил высшую оценку. Остальные - в ремесленный интернат. В старших классах уже практика по этому предмету.

- И как с практикой? - не удержалась от вопроса Илона.

- Подробно не опишу, извини. Я окончил интернат. Но большинство тех, кто проходит этот экзамен, не вылезают из таких вот баров, - он кивнул головой назад. - Гела, кстати, была отличницей.

Илона поняла, откуда у него такая застенчивость. Не у каждого ребёнка психика готова принять непринятное.

- А какие-то общие науки, история - вам такое преподают?

- Да. Есть и математика, и история острова, и гео­графия…

- Стоп! - выкрикнула она. - Это по географии вам рассказывают, что материк на другой планете?

- В общем - да.

- Так другая планета в космосе. Значит, астрономию преподают?

- Нет у нас никакой астрономии. А космос - это чуждое нам пространство. Из него приходят плохие волны. От них болезни. Именно из-за влияния космоса нас всех и оперируют в младенчестве.

Они медленно шли вдоль улицы. Илона слушала Нила и молча возмущалась всей той ерундой, о которой он рассказывал. Ей невдомёк было, зачем, к примеру, нужна двухгодичная программа вязания узлов? Она могла бы за десять минут обучить его этому. К чему полтора года изучать костюм своего народа, когда все ходят в лохмотьях? Кому нужно изучать сны правителей острова?..

- А звёзды?.. - тихо спросила Илона.

- Они очень далеко. Никто на них не смотрит.

Илоне стало так тоскливо!.. Она закрыла лицо руками и снова открыла - ничего не изменилось.

- Мне кажется, что я здесь прожила вечность. Только не могу определить: устала от этого ощущения или стала свыкаться с ним. Мне иногда становится страшно. Я не говорила об этом, но я боюсь.

- Чего?

- Боюсь остаться здесь навсегда. Я не смогу смириться со всем этим.

- Это вечер так действует на тебя. Завтра будет лучше.

- Рассветы на меня действуют так же. Они здесь другие. Здесь всё другое. Ты ведь видишь, что и я другая.

Нил промолчал.

Вдруг в витрине единственного на улице магазина Илона заметила плакат - впервые за все дни, что здесь находилась. Подошла ближе. На листе красовался симпатичный парень, сидящий в стильном кресле.

- Это кто?! - выкрикнула Илона, указывая пальцем на плакат.

- Реклама магазина. Здесь продают дорогую мебель.

- Я не про мебель говорю.

- А этот парень помогает её продавать. Каждому хочется посидеть в кресле, которое выбрал он.

- Это я понимаю, - эмоционально заговорила Илона, - меня интересует, кто это, и где он, если у вас никто, как ты говоришь, не покидает остров?

- Мне откуда знать? - спокойно реагируя на её эмоции, ответил Нил. - Может где-то раздобыли фотографию…

- И усадили в кресло, - перебила его Илона. - А вон там, - она указала на другой плакат в следующем окне, - уложили на диван. А если войти внутрь, то, уверена - его можно будет найти за столом или даже на унитазе.

Она уставилась в витрину, всматриваясь в лицо парня, глядящего на неё с рекламного плаката.

Послышались шаркающие шаги. Насколько бы это ни казалось странным, за ними плелась Гела. Её кидало со стороны в сторону, но с курса она не сбивалась.

- Тебе что нужно? - выкрикнул в её адрес Нил.

- Да не кипятись, - не совсем внятно пробормотала она, - нужен ты мне больно…

- Твой дом в другой стороне, - ответил ей Нил.

- Да тут все стороны мои! - выкрикнула Гела и сплюнула. - Противные какие все.

Она подошла ближе к Илоне и ухватила её за руку. Та хотела отдёрнуть, но увидела, что Гела может упасть, и придержала её!

- А вот за это спасибо, - сказала она Илоне, не глядя на неё. При этом подняла вверх другую руку с торчащим указательным пальцем.

- Не за что, - ответила Илона.

- Не скажи, дорогая, - промямлила Гела. - Редкий житель Перевела способен поддержать. Вот разве что Нил, - она расхохоталась и переметнулась к нему, хватаясь за его одежду обеими руками. Нилу ничего не оставалось делать, как подхватить её.

- Вот видишь? - обернулась она к Илоне. - Я же говорила.

- Похоже, ты эксперимент решила провести, - сказал ей Нил. - Придётся тебя провести домой.

- К себе? - хохоча, спросила она.

- К тебе, - коротко ответил он.

- А я бы с удовольствием прошлась с вами, - лопотала Гела, но Нил её уже развернул в другом направлении.

- Погоди минутку, - спохватилась Илона и крепко взяла Гелу под руку. Она подвела её к витрине магазина и указала на плакат.

- Ты знаешь, кто это? - спросила её.

Гела постаралась широко открыть глаза. У неё это плохо получалось. Но через минуту она выкрикнула: - Эди! Ты теперь здесь?..

Илона взглянула на Нила и снова обратилась к Геле: - Ты знаешь его?

- Его все знают.

- Да вот не все, - и она снова посмотрела на Нила.

- Это она всех знает, - оправдался он.

- Вот и хорошо, - ответила ему Илона. - Давай её возьмём на ночь к себе.

- Зачем?

- Я с ней поговорю.

- Она ничего больше не скажет. Будет болтать про своё детство и несбывшиеся мечты. Гела никогда ни о ком много не говорит.

- Думаешь?

- Знаю.

- Но она сейчас в таком состоянии, что можно что угодно выведать.

- Она в том состоянии, в котором через несколько минут засыпают, неважно где. Давай хоть до её дома доведём.

Похоже, что Нил был прав. Илона согласилась с его предложением, и они повели Гелу к ней домой, крепко держа под руки. Она что-то бормотала, но всё тише и тише. Скоро Илона услышала сопение и посмотрела на Нила.

- Что я говорил?

- Так я ведь не настаивала, только предложила. Между прочим, у нас в таких случаях, друзей ведут к себе и не оставляют без присмотра.

- Утром она будет трезвая и сообразительная, - ответил Нил. - Хочешь ей объяснить, откуда ты взялась?

Жила Гела не так далеко от бара. Поэтому она и «фигурировала» там каждый вечер. Она всех знает, её все знают… и никто не имеет ничего против неё.

Достав из кармана её кофты ключ, Нил открыл дверь. Они с Илоной уложили её в постель. Домой добираться пришлось дольше. Но у Илоны настроение заметно улучшилось. Увидела портрет парня привычной для неё внешности. Появилась надежда. Илона пока не могла понять, на что именно ей теперь можно надеяться. Но, по крайней мере, она знала, что такой человек есть и Гела его знает.

- Я бы хотела ещё раз встретиться с Гелой, - сказала она Нилу.

- Зачем она тебе?

- Хочу узнать про того, кто рекламирует вашу мебель.

- Он не только мебель рекламирует, - ответил Нил.

- Что ещё?

- Всё.

- Как это понять?

- Очень просто: он необычный, а это привлекает. Вот его внешность и используют для рекламы. Это то, о чём я тебе говорил.

- Он, должно быть, разбогател у вас? Может ему здесь понравилось?

- Не знаю. Слухи разные ходят. Лично с ним не знаком и ни разу не встречался. Знаю только, что на нём наживается один из хозяев острова. Когда-то давно - ещё один был. Куда он делся - никто не знает.

- Может, уплыл?

- Не думаю. Ещё никто не уплывал.

- Что, больше ничего сказать об этом не можешь?

- Мог бы - сказал.

За разговорами они не заметили, как перед ними вырос дом Нила. Илона вообще ни на что сейчас не обращала внимания. Она уже строила планы. У неё появилась надежда, улучшилось настроение. У её оптимизма отросли крылья.

- Эх, ласты бы купить, - вырвалось у неё. - В них бы я…

Услышала щелчок замка. Нил открыл перед ней дверь.

- Ты, как хочешь, а я спать, - сказал он и ушёл в свою комнату. Не раздевшись, рухнул на кровать и, едва коснувшись подушки, уснул.

Илона не могла сомкнуть глаз всю ночь. Она представляла себе знакомство с человеком, портрет которого видела в витрине. Строила догадки о его возможностях и тайнах. Пару раз заходила в комнату Нила. Ей хотелось разбудить его и допытаться, хотя бы до чего-нибудь ещё. «Он наверняка знает больше, чем сказал, - размышляла она. - Просто не хочет, чтоб я исчезла из его жизни. Это же очевидно».

Под утро всё же сон сморил Илону. Она не слышала, как Нил, проснувшись, ушёл из дома. Он отправился к Дику. Тот расплатился за проданные раковины. Просил принести ещё пару штук. Нил оказался в трудном положении. Ведь Грёз запретил кому-либо ещё поставлять диковинки. Предстояло принять непростое решение.

- А может тебе самому начать торговать? - предложил Дик, как выход из ситуации. - Что я, что Грёз, можем покупать у тебя и предлагать дальше.

- Вы и так этим занимаетесь, - усмехнулся Нил. - Вот и скажет Грёз снова: «Мне продавай, а тому - нет». В чём разница? Даже если я открою свою лавку, он её разгромит.

- Тогда, при случае, я скажу, что у меня другой поставщик - вот и всё.

- Получится, я тоже буду брать у того же, у кого и ты. И того «кого-то» Грёз непременно начнёт искать.

- Пусть ищет.

Нил посмотрел на Дика с иронией. Тот усмехнулся:

- Знаешь, пусть всё идёт, как идёт. Там видно будет. Всё равно такие штуки, пока, кроме тебя никто достать не может. И всё же, пару раковин я бы взял у тебя. У меня уже заказчики есть. Они дали деньги вперёд.

Дик открыл шкаф и достал купюры: «Возьми, это тебе полагается».

Нил взял деньги.

- Пойдём ко мне, сам выберешь, - неожиданно для самого себя сказал он.

Дик долго уговаривать себя не заставил. Тут же накинул жилет поверх рубахи и, выпихав Нила из квартиры, закрыл за собой дверь.

Илона прохаживалась по комнате с чашкой чая. Она была вся в мечтах. Но её планы во многом зависели от Гелы. «С ней непременно нужно встретиться, - рассуждала она, - хорошо бы - с трезвой. Хотя, слегка подвыпившая, будет разговорчивее». Илона запомнила, где находится дом Гелы. Но идти туда без Нила не решалась. Ей, конечно, хотелось плюнуть на все условности, двинуть напролом к цели - выбраться отсюда.

«Раковин здесь уже больше, чем он за год насобирает, - окинув взглядом комнату, подумала она. - К тому же, каждая из них - годовой заработок, по меньшей мере. Можно отчаливать со спокойной совестью».

Щёлкнул замок входной двери. Илона поспешила навстречу Нилу. Но первым вошёл Дик. Они буквально схлестнулись взглядами. Илона стояла в шортах и малиновой тунике: по дому она ходила в своей одежде. Дик не мог отвести взгляд. Он буквально «поедал» её.

- Чего застрял, - раздался голос Нила из-за спины Дика, - дай пройти.

Нил бесцеремонно подтолкнул друга вперёд. Илона отошла в сторону, продолжая искоса смотреть на Дика.

- Не хочется показаться грубой, - сказала она, - но складывается впечатление, что у тебя в горле застряли слова приветствия.

- Привет, - процедил Дик.

- Чай будешь? - предложила она.

- Пили мы чай, - вместо него ответил Нил, выкладывая на столе готовые раковины.

Дик продолжал рассматривать Илону. Она с ироничной ухмылкой, указала ему на раковины. Он повернулся к столу. Долго стоял молча, осматривая все экземпляры. А Илона, попивая чай, рассматривала его. На лице Дика она видела ту же мутную дымку, что окутывала образ каждого жителя Перевела: как и у тех людей вчера в баре. Сквозь неё просматривались некрасивые черты. Илона никогда не видела столько некрасивых людей в одном городе - целый остров некрасивых людей!.. Конечно, они будут преследовать малейшие отклонения от уродства, использовать их себе во благо. И тот парень, на рекламном плакате… Гела назвала его Эдом - он наверняка работает на полную катушку. Кто знает: в выигрыше он здесь или в проигрыше?..

Дик ничуть не изменился с момента знакомства. Разве что не таким циничным казался ей, как при первой встрече. Его взгляд сейчас был более открыт, но через некоторое время в глазах заиграли искорки - началась оценка.

- Это коллекция, - прошептал он.

- По отдельности каждая из них тоже восхитительна, - сказала Илона. - Возьми в руки любую и отойди в сторону. Увидишь, насколько она хороша сама по себе.

Дик оглянулся на неё. Взял ближнюю к нему раковину и отошёл в сторону. В его руках она играла зелёным перламутром, ребристая форма.

- Опусти её ниже, - посоветовала Илона. Он положил раковину на край стола. Солнечный свет светил ей в «затылок». Контур поверхности, упавши тенью на губу, совпал с изображённым на ней рисунком. Красиво выгравированная граница света и тени создавала чудесный эффект! Дику захотелось выразить своё впечатление, но слов подобрать он не мог.

- Берёшь? - коротко спросил Нил.

- Несомненно! - ответил тот.

- Вот видишь, - улыбнулась Илона, - я ведь говорила, что любая из них достойна восхищения. Можешь ещё одну рассмотреть.

- Одну? - переспросил Дик.

- Это к слову, - уточнил Нил, - бери, сколько тебе нужно.

Не выбирая, Дик взял ещё три раковины. Каждую аккуратно завернул в мягкие полотенца и бережно уложил в свою сумку.

- Пойду, - сказал он, направившись к выходу.

Только дверь закрылась, Нил плюхнулся на диван. Вынул из кармана полученные от Дика деньги, и подбросил их вверх. Они сыпались, словно облетающие с дерева листья.

- А вот теперь мне конец, - тихо произнёс он.

Услышав эту фразу, Илона повернулась к нему.

- В каком смысле? - настороженно спросила она.

- Завтра узнаем.

- Почему завтра?

- Потому что Грёз об этом узнает только завтра.

- При чём здесь твой Грёз? - не понимала его Илона.

- Так ведь он запретил мне продавать раковины кому-либо, кроме него. К тому же, я за это взял деньги. И у Дика я сегодня тоже взял деньги. Я не смог ни отказать ему, ни отказаться от денег. Как я мог не дать ему раковины, когда мы с ним начинали это дело? Он мой друг, кроме всего.

- Тогда отказал бы Грёзу.

- Ему нельзя отказать. Он измором возьмёт.

- Что теперь делать?

- Не знаю. Но завтра он меня ждёт с раковинами.

- Вот и иди, как ни в чём не бывало. Мало ли что ты себе надумаешь. Он увидит раковины, заработает калькулятор и всё.

Сейчас Нилу не хотелось даже думать о событиях, которые для него, скорее всего, будут неминуемыми.

- А если обратиться в полицию? - продолжала Илона.

- Сказать, что я нарушил договор? - вопросом на вопрос ответил Нил.

- Можно сказать, что тебе угрожают, и ты нуждаешься в защите.

Нил постарался рассмеяться. Смех был рваным и не­естественным.

- Я не думаю, что это так смешно, - отреагировала Илона. - Каждый человек имеет право на защиту.

- Эта затея заранее обречена. Вот и видно, что ты с другой планеты, - с досадой в голосе сказал Нил. - Может у вас так и есть. А у нас полиция защищает только хозяев Перевела.

- Это почему же?

- Они нужны острову, без них жизнь оскудеет…

- Да уж, - прервала его Илона. - Куда тут скудеть?..

- Они организовывают жизнеобеспечение, следят за порядком, понимаешь? Если с кем-то из них что-то случится, возникнет катаклизм. Мы все выйдем из-под контроля. Нарушатся поставки продовольствия…

- И так далее, и тому подобное, - снова прервала его Илона. - А полиция у вас только на случай катаклизма? Что, простой люд полностью лишён надежды на защиту? Ты же говорил, что у вас со школы учат какое-то там законоведение? Даже интересно, что вам вдалбливают, что вы становитесь такими?

- Я же сказал, что они охраняют безопасность только хозяев острова. Мы к ним обращаемся лишь в том случае, если нужны какие-то документы.

- Документы?! - воскликнула Илона. - Так вы здесь ещё документами пользуетесь?

Она съязвила, но Нил на это не обратил внимания.

- А зачем вам документы? Что они дают?

- Моя мать с братом, к примеру, смогли поехать в другую часть острова. Там они работают. Мне разрешено остаться здесь.

Илона вскочила и схватилась за голову:

- У тебя есть документ, разрешающий быть у себя дома?! - крикнула она в недоумении.

- А что здесь такого? - удивился Нил.

- Дай хоть посмотреть на этот документ, - на выдохе произнесла она.

Нил открыл шкаф, достал с верхней полки коробку, открыл и вынул сложенный вдвое лист бумаги. Развернул его и подал Илоне. Она взяла почти пустой лист. На нём только и было что печать и две даты: когда они уехали и когда должны вернуться.

- Тебе что, можно здесь жить, только пока их нет? - удивилась Илона.

- Потом дадут другой документ, - спокойно отреагировал Нил. - У нас такой порядок.

- Ну, хоть в чём-то у вас порядок, - возвращая бумагу, сказала Илона.

Нил положил документ на место. Предчувствие ожидаемой неприятности снова нахлынуло на него: лицо утратило выражение, взгляд ушёл куда-то глубоко внутрь. Настроение изменилось у обоих. Даже воздух в квартире стал казаться вязким.

Острое желание выбежать из дома охватило Нила. Выбежать и нестись вдоль улиц, обгоняя ветер. Хотелось скрыться. Сейчас он как никогда понимал Илону её стремление покинуть остров.

Илона предложила дождаться темноты и уйти к морю. Там на какое-то время можно укрыться в пещере. Нил объяснил, что Грёз не то что из пещеры - из-под земли достанет.

Они просидели в квартире весь день. Ни единого выхода из ситуации не просматривалось. Моральное напряжение изматывало. В состоянии полного бессилия оба уснули. Беспокойный сон всю ночь не позволял вырваться из кошмаров, заставляя метаться и вскрикивать, будто там, во сне, Грёз уже вершил разборки.

Разбудил сильный стук в дверь. Нил вскочил. На часах было восемь. Он велел Илоне закрыться в ванной, а сам направился к двери. Стук не прекращался. Нил едва приоткрыл дверь. Тут же кто-то силой толкнул её, и она больно ударила Нила по лбу. Он пошатнулся и потёр ушиб - вздулась гематома, и тупая боль начала расползаться по голове. В квартиру вошли два крепких парня в форменной одежде. Вслед за ними - незнакомый Нилу мужчина в строгом костюме: невысокого роста, полностью лысый, с выпуклыми бесцветными глазами и, такой же, как у каждого жителя Перевела, дымкой на лице.

- Пойдём, - сказал он Нилу, - тебя ждут в больнице.

- Хорошо, что не в морге, - нервно сыронизировал Нил.

- Всё в твоих руках, - спокойно прохрипел лысый и спросил вышибал, сновавших по квартире: - Никого больше?

Два здоровяка, огромных и крепких, как боевые быки, тупым взором блуждали по квартире. Похоже, это не первые двери за утро, а может и за ночь, в которые они вломились. Покрасневшие глаза устало моргали: видимо, работы невпроворот.

Нил разволновался, и стал натягивать на себя рубаху, чтоб не выдать эмоции.

- Вроде нет, - ответили здоровяки.

- В ванной смотрели?

Илона услышала эту фразу и прижалась к стене за дверью. Один из вышибал стукнул ногой в дверь ванной комнаты. Та стукнулась об стоящую коробку с инструментами. Звук был похож на стук ручки об стену. Расстояние между стеной и дверью позволило Илоне остаться незамеченной и непострадавшей. Нил, одевшись, подошёл к ванной и закрыл дверь. Илона тут же залезла под ванну и дверь снова открылась. В этот раз её распахнул человек в костюме.

- За дверью смотрели? - и заглянул туда. - Вам ведь только морды бить. Думать не умеете.

Нил больше не сомневался: ищут Илону. «Но как они узнали? Кроме Дика и Гелы никто про неё не знал. Неужели Дик выдал?». - мысли путались в голове. Подталкиваемый в спину, он вышел из дома. Его усадили в машину, и через несколько минут он вошёл в самую престижную больницу Перевела. Навстречу вышла медсестра и, подав стерильные накидки, указала палату. Все четверо прошли по ярко освещённому коридору и остановились у открытой двери. Нил замер… Его ноги стали «ватными». Он не чувствовал себя, словно весь растворился в воздухе…

В просторной палате, оборудованной по последним требованиям медицины, на специальной кровати, под капельницей, без сознания лежало загипсованное тело с синюшным лицом, покрытым швами. Рядом с ним в кресле, с ножницами в руках, сидел Грёз.

- Молодец, - с ехидцей сказал он, - быстро пришёл проведать друга. А то ведь можно чем-то увлечься, или кем-то; можно съездить куда-нибудь. А друг - лежи себе, умирай от тоски. А ты вот оказался настоящим. Чувствуешь в своих руках его жизнь?

Нил молчал. Перед ним лежал изувеченный Дик.

- И правильно делаешь, что молчишь, - с ухмылкой произнёс Грёз. Он старался держаться невозмутимо. Но багровое лицо выдавало едва сдерживаемую ярость. Казалось, он вот-вот лопнет от злости.

- Знаешь, что это такое? - он показал ножницы. - Вижу, что знаешь. Ты прав - это орудие смерти. Им перерезают пуповину жизни, серебряную нить. И сделаешь это ты. Ты ведь не хочешь, чтоб твой друг корчился от боли?

- Нет, - наконец совладав с собой, произнёс Нил.

- Я забыл тебе сказать, что у него сломаны все рёбра. Он сейчас похож на хорошую отбивную. Но в этой больнице способны творить чудеса: если надо - и мёртвого на ноги поставят. Ты, конечно, можешь выбрать ножницы. Хотя нет, я это сделаю сам. Ты ничего толком делать не умеешь. Но если решишь продлить ему жалкую жизнь, то здешние специалисты выпустят его через неделю-другую совсем новеньким, без единого шрама. Так что слово за тобой.

- Что я должен сделать? - спросил Нил, понимая, что без торга здесь не обойдётся.

- Видишь ли, ты отнял у меня деньги. Хорошие деньги. Я не говорю о тех, что ты получил два дня назад, хотя их ты тоже мне вернёшь. Ты сорвал мне сделку. Вчера мой клиент заявил, что его соперник приобрёл диковинку. Я сразу заподозрил тебя. Однако выяснилось, что продавец другой.

Грёз достал из кармана лёгкого пиджака сигарную тубу, медленно открутил крышку, достал сигару, понюхал её и продолжил: - Так мы познакомились с твоим другом.

- Он-то здесь причём? - возмутился Нил.

- Разумеется, не причём, - усмехнулся Грёз. - Просто он знает, где ты берёшь раковины.

- И что? Этого достаточно для того, чтобы искалечить человека?

- Конечно, нет. Когда мы дали ему обезболивающее, а после пообещали вообще снять боль - он нам описал подробно твою главную находку. Так что советую сделать дружеский жест: один из двух. Решай быстрее, я устал.

Такого поворота Нил никак не ожидал. В его голове всё смешалось. Он не хотел предавать Илону. Не для этого он её так старательно от всех скрывал. Но тут же понимал, что она, рано или поздно, покинет остров. Она обязательно что-то придумает. А вот он останется здесь жить дальше. Но теперь - если позволит Грёз. И Дика терять он не хотел. Тот не раз выручал его в трудные моменты жизни. Хотя они порой ссорились, но что это в сравнении с тем, что может произойти теперь…

- Хорошо, - прошептал Нил. - Пойдёмте.

- Вот и молодец, - спрятав сигару, сказал Грёз и встал с кресла. Он нажал кнопку на пульте и дал распоряжение вошедшему доктору. По указанию Грёза, Дика за пять дней должны были поставить на ноги. По крайней мере, так он сказал.

- Но смотри, - Грёз вплотную подошёл к Нилу, - если мутишь, знай: ломать - не строить. Мы твоего приятеля будем разбирать на части и снова собирать, сколько бы это ни понадобилось. Наша медицина всесильна. А если ей хорошо заплатить, её возможности безграничны.

Он развернулся к выходу. В палате тут же собрался консилиум. Посетители удалились.

В этот раз к дому Нила подъехали две машины. Илона, услышав шум автомобилей, выглянула из окна. Увидела, как Нил вышел из одной из них и посмотрел в её сторону. Она поняла, что прятаться уже не стоит.

Дверь открылась и в квартиру церемониально вошла свита короля и не иначе. Безликая серая свита. Последним зашёл Грёз.

Илона стояла у окна в своём наряде. Она пристально всматривалась в каждое лицо, кроме Нила.

Грёз проглотил слюну, увидев Илону. Все замерли.

- Что вам угодно? - спросила она вошедших.

Никто не решался заговорить.

Нилу хотелось провалиться сквозь землю, только бы не встретиться взглядом с Илоной. Она подошла к нему и взяла за руку.

- Мне кажется, у тебя не было выбора, - тихо произнесла она.

Опьянённый её голосом, Грёз стоял, как вкопанный. Никто из находящихся в комнате ни разу ещё не видел его таким. Но и Илону они тоже видели впервые. Стояла тишина. Казалось, будто каждый боялся спугнуть мгновение. Илона прошла по комнате. Дойдя до окна, распахнула его.

- Так какие всё же у вас планы? - прервала она затишье перед неминуемой бурей. Она, конечно, не знала, чего ожидать от явившихся уродов - иначе она их не воспринимала. Но то, что ничего хорошего этот визит не сулил, понимала отчётливо.

- Планы у нас простые, - пропыхтел Грёз, усаживаясь на стул, - поедешь с нами.

- Далеко?

- Это для тебя не имеет никакого значения.

- Ну почему же? Если далеко, меня может укачать.

- Постараемся, чтоб не укачало, - абсолютно серьёзно ответил Грёз.

- А Нил?

- Что Нил? Нил останется дома. У него пока есть дом. Но это зависит от тебя.

- Что ещё от меня зависит?

- По дороге расскажу, пойдём.

Илона встала на подоконник.

- Обещайте оставить Нила в покое, или я выпрыгну из окна, и ваш план сорвётся, - заявила она.

- Что ты, детка? - ухмыльнулся Грёз. - Стоит ли себя калечить?

- Не уверена, что пригожусь вам, если выпаду из окна. Прыгать я не собираюсь. Только головой вниз.

- Примитивно рассуждаешь, девочка, - сказал он, - мы на твоей смерти заработаем ничуть не меньше. Ты даже не представляешь, по какой цене и в каком количестве будут раскупаться гробы после того, как жители Перевела увидят в одном из них тебя. Так что отбрось свои игры и пойдём по-хорошему.

Ситуация оказалась безвыходной.

«Кто знает, - подумала Илона, - может всё-таки удастся выпутаться безболезненно для себя и без последствий для Нила. Уроды ведь тоже люди и ничто человеческое им не чуждо».

Она не могла даже представить себе, что человек может проявлять только одну сторону своей натуры, навсегда задавив другую.

- Хорошо, - спустившись с подоконника, сказала она, - я пойду с вами, и буду исполнять ваши требования. Только прошу - не трогайте Нила.

- Да шут с ним, с твоим Нилом, - поднимаясь со стула, прокряхтел Грёз, - Пусть работает. Только как следует.

Он злобно взглянул на Нила. Потом обернулся на стол, уложенный раковинами и рявкнул здоровякам: «Всё это отнесите в мою машину».

Он лениво, не оглядываясь, прошёл к двери. Илона направилась за ним.

- Вот это и есть полиция, - тихо произнёс Нил, когда Илона поравнялась с ним.

- Держись, я что-нибудь придумаю, - сказала она ему в ответ и вышла из квартиры.

Комната опустела. Стало необычайно тихо, будто пронёсшийся ураган унёс с собой все звуки и даже запахи. Нил почувствовал хищное одиночество. Ему казалось, что оно вот-вот раздерёт его на кусочки и разбросает по ветру - потому что он не нужен. И у него не было желания сопротивляться.

Часы на стене остановились. Нил стоял, не понимая: жив он или нет. Ему не хотелось верить в то, что всё случившееся произошло на самом деле. «Вдруг это сон… - думал он. - Может, никакой Илоны и не было» - о ней ничего не напоминало. В квартире не было ни одной раковины. Рисунки… Его взгляд, через приоткрытую дверь, скользнул по стене другой комнаты. Нил зашёл туда, присел на тахту и неподвижно просидел до вечера. На улице зажглись фонари. Через не зашторенное окно квадрат света упал на прикреплённый к стене лист. Нил встал, подошёл к нему, снял со стены и присел на пол. С листа на него смотрел он.

- Почему не она? - вслух спросил себя Нил. - Её портрета нет. Значит она ушла совсем, навсегда.

Он не согласен был с этой мыслью. Оставив на полу рисунок, Нил встал и направился к двери. Проходя мимо часов, бросил на них взгляд - они продолжали молчать.

- И правильно, - прошептал он, - сейчас одно время - поиска Илоны.

Бесшумно закрыв за собой дверь, Нил спустился по лестнице и вышел в полумрак густых сумерек. Такой же полумрак он ощущал в душе… и пустоту - холодную пустоту. Жизнь показалась невыносимо тяжёлой… ещё неопытной, но уже невыносимой.

Редко расставленные фонари казались ненужными. Что толку от них, когда на душе темно?.. Нил выхватывал из памяти обрывки воспоминаний. От этого становилось ещё тяжелее.

Он добрёл до дома Гелы. Она - единственная, кого Нил желал видеть, как бы это странно не было для него самого. Несколько раз постучав в дверь и не дождавшись, когда её, наконец, откроют, он развернулся к лестнице. В эту минуту щёлкнул замок: из приоткрытой двери выглянула Гела.

- Нил? - удивилась она. - Вот это номер. Как тебя сюда занесло?

- Штормовым ветром, - ответил он.

- И что, сильно штормит?

- Сильно.

- Ну, влетай, - она распахнула дверь и тут же захлопнула её за Нилом.

Квартира Гелы напоминала свалку хлама. По всему было видно - хозяйке некогда заниматься домом. Но, похоже, её это не волновало. Редко кому она позволяла заглянуть к себе. Самой же было глубоко безразлично, что там окружает её изнурённое жизнью тело.

Без своего «маскарадного костюма» она больше похожа была на парня: плоская грудь, отсутствие талии - ровная, как гусеница. Только голос помогал определить, что это девушка. Да и то, многие бы усомнились.

- Что должно было стрястись, что ты пришёл в такое время? - она почесала голову над плоским лбом. - Или рано - ума не приложу.

- Помнишь, я с девушкой был в баре? Потом ты нас на улице встретила…

- Ты с девушкой? - Гела рассмеялась, грубо и некрасиво.

- Что, совсем без памяти была?

- Да ты говори, что случилось. Чего допрос вести: помнишь, не помнишь. Ни фига я не помню. Но если что нужно, могу представить.

- Вот и воспроизведи в закоулках своей памяти недавнее прошлое.

- Зачем? - снова засмеялась она. - Ведь оно прошлое, про-шло-е, понимаешь? Мне хлам в мозгах ни к чему.

Нил решил не острить - не тот случай. Немного успокоившись, он собрался с мыслями. Трудно было начать. К горлу подкатывал ком. Потерев лоб, Нил начал делиться своим секретом. Он рассказал Геле: как встретил Илону; как она помогла ему в его промысле; как научила не бояться воды… Он изъяснялся, как мог, но Гела всё поняла, как надо. Когда же повествование коснулось главного - похищения Илоны, Гела не выдержала.

- Вот гад! - выкрикнула она.

- Мне кажется, только ты мне, то есть - ей, сможешь помочь, - умоляюще прошептал Нил.

- И чем же я помогу? - опять засмеялась она. - Предложу Грёзу себя вместо неё?

- Нет, вовсе нет, - заговорчески проговорил Нил. - Ты можешь узнать, где она сейчас. Или отвести меня к тому парню.

- Какому?

- Что изображён на всех рекламных плакатах - к Эду. Ты ведь знаешь, где его найти, я уверен.

 Гела наклонила голову и стала медленно водить пальцами по лбу. Нил молча ждал ответа. Долго ждал. Она не спешила делиться своими соображениями.

- Хоть что-то можешь сказать? - не выдержал Нил.

- Хоть что-то тебя не устроит, - ответила Гела, - и твою Илону тоже.

Она прошла по комнате и обернулась к Нилу.

- Кажется, придумала.

- Говори, - нервно выкрикнул Нил.

- Я утром пойду к Узу.

- Почему к Узу?

- Долго рассказывать. Можешь идти домой. Я тебе сообщу, чуть что узнаю.

- А если я тут у тебя, - он указал на заваленный тряпками диван.

- Нет-нет, - категорично отказала она. - Ты меня к себе тогда не захотел привести, значит и у меня тебе нельзя.

Нил быстрым взглядом окинул Гелу и его глаза сверк­нули огоньком подозрения.

- Значит нормально всё с памятью? - усмехнулся он

- Не твоё дело, - резко оборвала Гела. - Моя память касается только меня. Я ведь согласилась помочь? Остальное тебя не должно трогать.

- Легко сказать, - ответил Нил и встал с дивана.

Он вышел от Гелы с надеждой. Она пронырливая и находчивая, ей часто удавалось разговорить самых молчаливых, и те охотно делились своими тайнами. К тому же ума Геле не занимать. В её жизни, к сожалению, всё это перевешивало безразличие. Мало кому удавалось разбудить в ней трезвый взгляд на жизнь.

Нил даже не мог вообразить себе, что она задумала в отношении Уза. Станет ли тот вообще с ней говорить? Да и подпустят ли её к нему?..

Едва Нил переступил порог своей квартиры, на него нахлынуло чувство опустошённости. Он лёг на диван, на котором всё это время спала Илона, и пролежал до рассвета, не сомкнув глаз.

«Зачем в тот день вообще пошёл к морю? - подумал он, вспомнив, как оглянулся на голос Илоны. - Ведь хотелось же в жару не выходить из дома. Всё бы сложилось по-другому. Правда, сколького бы так и не узнал: до сих пор боялся бы воды - а она, оказывается, ничем не страшна. Знаю, что такое устрицы - они мне понравились, хотя и не сразу. Я чаще смотрю на звёзды. Ещё Илона обещала научить рисовать. Она говорила, что всему можно научиться. С её появлением изменился мой мир. Жизнь стала интереснее. Но не стало её - той, что изменила меня».

Не находя покоя, Нил встал. Начал ходить по квартире. Зашёл в кухню, сделал бутерброд, надкусил и положил на стол: есть не хотелось. Мысли путались, ничего конкретного не вырисовывалось.

Зайти в больницу к Дику не решался. То, что друг оказался там, Нил считал своей виной.

Каждый день, с утра до вечера, Нил сидел у моря. Долго всматривался вдаль. Представлял, что из воды вот-вот вынырнет Илона. Раковины его уже не интересовали - их не хотелось видеть.

С наступлением темноты он медленно плёлся к дому, ловя себя на мысли, что совсем не хочется туда приходить. С момента ухода Илоны в квартире ничего не изменилось. Он не переложил ни единого предмета. Ему казалось, что так будет легче. Но получалось наоборот: всё напоминало о злополучном дне.

В один из таких вечеров, возвращаясь с берега, Нил увидел Гелу. Она «подпирала» своей нескладной фигурой стену его дома.

- Что же ты так долго? - крикнул он, едва узнал её.

- Кому как, - ответила она. - В дом пустишь?

- Что за вопрос, - удивился Нил.

Войдя к нему, Гела кинулась на диван, раскинув в стороны руки.

- Как у тебя просторно, - простонала она.

- Это потому что ты здесь редко бываешь, - не удержался в этот раз от ехидства Нил.

- Да я вообще здесь впервые, - ответила Гела. - Но всё можно исправить. Я охотно переберусь к тебе.

- Ты что-то другое хотела мне сказать, - быстро сменил тему Нил, - ведь так?

- Так-так, - ответила она, - Тик-так и только так.

- Говори же, - настаивал он.

- Чайку плесни.

Нил поспешил в кухню. Пока готовил чай, Гела осматривалась по сторонам. Взгляд её скользнул в комнату Илоны. Попавшиеся на глаза рисунки заставили её подняться с дивана. Она подходила к каждому и внимательно рассматривала. Когда Нил вошёл в комнату с чашкой чая для Гелы, она ткнула пальцем в один из рисунков и выкрикнула: «Вот этот!».

- Что «этот»? - переспросил он, подавая чай.

- Вот этот рисунок дашь мне, - не церемонясь, сказала Гела. Она взяла чашку, сделала глоток: - Ты же не надеялся, что я буду даром что-то делать для тебя?

Нил промолчал. Ему было жаль расставаться с любым предметом, к которому прикасалась Илона, а тут - её рисунок. Причём один из самых романтичных. На листе был изображён знакомый берег: он залит солнцем; камни отбрасывают тени, напоминающие фигуры людей; а вдали - уплывает в неизвестность парусник. Ветер бойко наполнил его паруса, и тени не смогут догнать корабль - их удерживают слишком тяжёлые камни.

- Если по-другому никак, то мне некуда деваться, - ответил Нил. - Но только за дело, настоящее дело. Пони­маешь?

- Ещё как понимаю, - ответила Гела, - Настоящее некуда.

- Так ты скажешь хоть что-то? - возмутился он.

Она снова уселась на диван и сделала большой глоток чая. Он с грохотом покатился вниз по гортани. Потом залпом опустошила чашку и попросила ещё. Нил не возражал: пусть хоть весь выпьет, лишь бы сообщила, наконец, что-то. И, желательно, хорошее.

- Видела я Эда, - заносчиво сказала она.

- Как тебе это удалось? Где ты его нашла? Как тебя к нему пустили?

- Подожди, подожди, - прошипела Гела, - что ты затараторил? Я всё расскажу. Наберись терпения.

Нил присел рядом с ней. Ему захотелось её обнять, как самую родную. Но вместо этого он выкрикнул: - Не томи!

- Ох, посмотрите-ка, - усмехнулась Гела, - устал ли ты так, как устала я?

- Ты будешь говорить, или чая попить пришла?

Гела не обижалась на Нила. Она считала, что обладает даром понимания, и очень жалела, что его не имели остальные по отношению к ней.

- Сперва я подобралась к Узу, - начала она, - сказала его тельнику, что должна тому кое-что, и пришла отдать лично. Убедить получилось. Но не Уза. Он шельмец ещё тот. Но я наврала, что знаю за ним грешок, - Гела подмигнула, - а у кого их нет?

- И что?

- Молодость свою многие плохо помнят. Особенно мужики. А с возрастом и вовсе мечтаемое могут принять за действительное. Тут можно такое воротить… Непаханое поле возможностей.

- И ты его вспахала?

Гела рассмеялась. Она подала ему пустую чашку, а сама откинулась на подлокотник дивана. Потом вовсе разлег­лась, закинув ногу на ногу.

- Я намекнула Узу, что моя мать участвовала в одном его шабаше. А мне теперь есть что держать за зубами. Только всё тяжелее и тяжелее. И что есть доказательства, но до поры до времени спрятаны в надёжном месте. Он, разумеется, усомнился. Обещал всё выяснить и проверить. Мне придётся даже кровь сдать на исследование. Ты знаешь, в их больницах есть удивительные приборы. Там у них вообще заоблачные технологии. Говорят: остались от какой-то цивилизации. У самих-то мозги работают только в одном направлении. В общем, дело у меня, можно сказать, кровное - улавливаешь? А ты рисунок зажилить хочешь. Я кровью расплачиваться буду, понимаешь? - она закатила глаза и махнула рукой. - Да что ты понимаешь?

- Кровь тут твоя при чём? - удивился Нил.

- А как же кровопийцам без неё, - сказала Гела и расхохоталась. - Пацан, я ведь на риск пошла. Ты можешь это понять? Если выяснится, что в моей крови нет и тени Уза - мне кранты. Но, пока это выяснится, я ещё что-то придумаю, - она вздохнула. - Уз у меня всё же поинтересовался - чего я от него хочу?

- И что, ты спросила где Илона?

- Чудак ты. Он может и сам не знать, если она не на него работать будет. Я спросила, где Эд. Уза это удивило. Но мой мотив ему показался нормальным.

- И чем ты мотивировала свой интерес к нему?

- Я сказала, что хочу красивого ребёнка. И что, если всё получится, то дитё будет рекламировать детские вещи. Дело предложила, понимаешь? Удивляюсь, почему до сих пор эта ниша пустует?

- Потому, что дети здесь мало кого волнуют, - ответил Нил.

- Не скажи, - возразила Гела. - на них ведь тоже можно заработать.

- Не переживай. Они своё и с этого имеют. Чего стоит хотя бы разрешение на рождение ребёнка. Тебе таких денег за полжизни не собрать. Всё боятся перенаселения. Вот скажи, у скольких твоих знакомых есть дети?

Гела поводила взглядом из стороны в сторону.

- Ты прав, как всегда, - усмехнулась она, - чего только не в бюро работаешь? Таскаешься со своими ракушками. Имел бы приличную должность, хороший костюм. Глядишь, разрешили бы жениться, а там и дитё родилось бы.

- Меня пока и такая жизнь устраивает, - он нахмурился и поправил себя: - Устраивала.

Гела не стала дальше разогревать ему нервы.

- Так вот, - продолжила она, - меня провели к Эду. Только ни на минуту не оставили наедине. Обыскали с ног до головы, и позволили побыть рядом с ним. Загородили ширмой, чтоб не стеснялись лишних глаз. Но Эди спал, как убитый. Его невозможно было растормошить никакой силой, - она хитро подмигнула Нилу: - Зато я знаю теперь где он. Красивенный он, гад, конечно!.. У меня ёкнуло что-то внутри. Еле сдержалась, чтоб не кинуться на него. Но завидовать ему не могу, даже если бы мне за это заплатили.

- Почему? - спросил Нил.

- Он у них на подпитке. И, похоже, без неё уже никак. Они как-то приводят его в чувства для съёмок. Но очень ненадолго. Знать бы, чем его откачать, хоть на пару слов?..

- И как он нам поможет? - с отчаянием в голосе спросил Нил.

- Что-то придумаем, - на удивление серьёзно в этот раз сказала Гела. - Главное, что я знаю, где его найти. Осталось продумать, как туда пробраться. Действовать нужно без промедлений. Не исключено, что твою Илону ожидает та же участь.

Нил, похоже, не согласен был с подобным выводом. Он вскочил с дивана. Оглянулся на Гелу.

- Я не думаю, что она так просто сдастся, - рассуждал он вслух, - Илона не глупа. Она всякий раз что-то придумывает.

- А Эди, по-твоему, был дурак? - усмехнулась Гела. - Я же его видела года четыре назад. Он тогда был славным мальчиком - принцем из сказки. Его половина жителей острова запомнили таким. Он явился будто с луны: белолицый, тонкокожий и немного испуганный. Всё выяснял, где он находится и как попасть в аэропорт? Нашлись доб­рые люди, указали дорогу. С тех пор он никак не приземлится.

- Что такое аэропорт? - тихо спросил Нил.

- О! - воскликнула Гела. - Это такой вокзал. Но там нет поездов и автобусов. Есть только летающие вагоны. И не спрашивай больше ничего. Я сама знаю только то, что сказала.

- Ну и ладно, - вздохнул он.- У Илоны потом спрошу подробнее.

- Ты её сперва найди, - ответила Гела, вставая с дивана. - Спасибо за чаёк. Пока. Я сама приду, как только что-то узнаю.

Она оглянулась на понравившийся рисунок, указала на него пальцем и суровым тоном сказала: - Спрячь его подальше, чтоб не потерялся. Я скоро за ним приду.

В находчивости и изворотливости Нил проиграл бы Геле - он это понимал. Она была наблюдательной и неплохо разбиралась в людях. Знала слабости многих жителей Перевела и при случае виртуозно сыграла бы на них. Очевидно, эту способность она и проявила в отношении Уза. Нил доверился ей. Строить свои планы не зная её - было неразумно. Сидеть сложа руки и ждать, когда явится Гела - тоже не вариант. Он решил всё же навестить друга. Может Дик пришёл в себя и способен хоть что-то сказать. Даже малейшая деталь могла бы дать подсказку, как ему казалось.

В больницу, где лежал Дик, его не впустили. Простым жителям острова туда дорога была заказана. Окна располагались так высоко, что желания воспользоваться ими не возникало.

- Вот это я понимаю, - раздался вдруг голос Грёза. Нил не слышал, как подъехала машина. - Вот так выглядит настоящая дружба, - продолжал тот не без ехидства.

Нил оглянулся. Один из воротил Грёза держал сложенную инвалидную коляску.

- Я тоже твоего дружка проведать пришёл, - подмигнув Нилу, сказал Грёз. - Ходить он пока не сможет. Вот, принесли ему подарочек.

Смешанное чувство охватило Нила. Грёз мог запросто провести его в лечебницу. Но идти рядом с ним, значило, что они заодно. Спрашивать про Илону не имело смысла: в лучшем случае нахамит.

- Пойдём, - рявкнул Грёз, - тебя самого всё равно не впустят. А я сегодня великодушен как никогда.

Нилу показалось, что ноги его сами понесли вслед за противным ему толстяком. Они вместе зашли в палату. Дик сидел на кровати, опираясь спиной на подушку. Его глаза были закрыты. Ни гипса, ни бинтов не было. Только пара пластырей на лице. Нил удивился, как можно за такой срок поправиться? Что должны были медики сделать, чтоб результат оказался таким?

Тут же вошла медсестра и сделала Дику укол. Через пару минут он проснулся.

- Принимай гостей, - с наигранной радостью сказал Грёз.

Дик посмотрел на Нила и отвернулся. Нил понял укор в свой адрес. Тот снова взглянул, но как-то странно, словно хотел что-то сказать взглядом.

- Он всё время молчит, - объяснил Грёз. - Может что-то повредилось при операции? Может нерв какой-то задели?

Нил готов был упасть в ноги Дику и просить прощения. Он не находил нужных слов и тоже молчал.

- Вот и отлично, - неожиданно сказал Грёз, - вы тут пока помолчите о чём-нибудь вместе, а мне нужно ещё кое-кого проведать.

Едва он вышел из палаты, Дик прошептал: - «Проследи за ним».

Нил с удивлением посмотрел на Дика.

- Да, - ответил тот на его взгляд, - я могу говорить. Просто не с кем. И ходить я могу.

Нил подошёл к Дику и обнял его. Не успел он открыть рот, как снова услышал тихий голос Дика: «Прости, Нил. У меня не получилось сохранить твою тайну».

- Ты прости меня, - ответил Нил, - это ведь из-за меня ты здесь.

- Потом будем считаться, - снова прошептал Дик, - а сейчас послушай меня и двигай за Грёзом. Но не попадись никому на глаза. Ему тем более.

- Как это сделать?

- Не знаю. Придумай что-нибудь. Иди. Ты упус­тишь его.

Нил вышел из палаты. Грёза нигде не было. Пройти незамеченным в любую часть здания было нереально.

Из кабины лифта вышла медсестра, похожая на обезьянку. Выпученными от удивления глазами оглядела Нила.

- Ты как сюда попал? - взвизгнула она.

- Я с Грёзом, - ответил Нил. - Он вышел из палаты и забыл свою записку.

Нил вынул из кармана свёрнутый лист бумаги. Конечно, это не было никакой запиской. Но ничего более подходящего он придумать в этот момент не мог.

- Давай, я передам ему, - протянув руку, сказала медсестра.

- Нет, - отдёрнул свою руку Нил, - это очень личное.

- Присядь вон там, - она указала на кресло в конце коридора, - Он скоро вернётся.

- Но тут необходимая ему информация! - возмутился Нил. В этот момент на её кармане засветился сигнал вызова. Она тут же поспешила в указанную палату, но успела шепнуть: - На пятом, в коматозной. На посту возьми халат.

Нил воспользовался её советом и, похожий на медработника, заскочил в лифт. Он был готов возблагодарить всех духов и богов.

Поднявшись на пятый этаж, осторожно ступая, пошёл вдоль коридора, прислушиваясь к любым звукам. Неожиданно, прямо перед ним открылась дверь, придавив его к стене. Нил не сожалел об этом. Так размашисто выносил своё бренное тело Грёз. К счастью, он повернул в другую сторону, толкая перед собой своего телохранителя. Нил никак не мог понять, зачем такому телу хранитель? Грёз и без помощника раздавит кого угодно. Но эта мысль его больше не занимала. Ему удалось прошмыгнуть в палату до того как Грёз обернулся и приказал своему воротиле вернуться и закрыть дверь.

Кабина лифта постукивала, опуская грузного пассажира с его помощником. Грёз вынул из кармана лист бумаги, развернул.

- Надо написать парню, какие кнопки для чего на его кресле, - обратился он к своему спутнику, - а то вдруг не поймёт, сломает что-то…

Как раз в этот момент его встретила медсестра - та, что подсказала Нилу, где искать Грёза.

- Всё в порядке, я вижу, - улыбнулась она, обратив внимание на лист бумаги, решив, что это и есть записка, которую хотел передать Нил.

А он тем временем прошёл вдоль стены огромной палаты. Вся она была разделена на полупрозрачные кабинки. Нил заглянул в одну из них: в подвесной барокамере лежало белое, кажущееся безжизненным, тело мужчины. Грудь и голова были опутаны проводками. Сбоку прозрачной капсулы мигали кнопки. В следующей кабинке было подобное зрелище, и - в следующей за ней, и в каждой другой… Но вот, отодвинув тёмную штору в одной из кабинок, он застыл, как вкопанный - перед ним лежала Илона. Её обнажённое тело было полностью погружено в прозрачную зелёную жидкость. Вакуумная маска закрывала нос и рот, толстая прозрачная трубка от неё, через клапан в крышке барокамеры, тянулась к аппарату искусственного дыхания.

Нил присел, заглянул под капсулу. Там тоже были какие-то трубки, много. Рассматривать их времени не было - всё равно в этом ничего не смыслит. Быстро вышел из палаты, осмотрелся по сторонам: на счастье, в коридорах было пусто, - и поспешил к Дику. Едва распахнул дверь в его палату - встретился взглядом с той же медсестрой. Она собиралась делать Дику очередной укол.

- Что-то ещё забыл? - спросила она.

- В этот раз нет, - нашёлся Нил, - Грёз оставил кресло и просил немного прогуляться с Диком. Ему будет комфортнее, если кто-то из близких будет рядом при первой обкатке.

- Грёз не давал такого распоряжения, - удивилась та. - Он тебя искал. Дик дал понять, что тебе понадобился туалет. Но ждать тебя у него не было времени.

- Он сегодня рассеянный немного. Не выспался и весь на нервах.

- Что ж, - медсестра недовольно скривила губы, - может, ты и правду говоришь. Я тебя с ним дважды здесь видела. Но только Дику пора спать. Режим нарушать запрещено.

- Мы немного прокатимся и вернёмся в палату. Потом можно будет и укол сделать, - Нил подмигнул медсестре, кивнув в сторону Дика. Та вздохнула, и положила шприц в карман.

 

Наконец-то Нил остался с Диком наедине. Он разложил кресло, усадил в него своего друга и вывез из палаты. Они повернули по коридору в сторону выхода.

- Прогулки только во внутреннем дворе, - услышали оба голос медсестры.

- Во дворе так во дворе, - буркнул Нил и покатил коляску к выходу. За дверью открылся парк: тенистые аллеи, раскидистые деревья, цветущие кустарники. В чаше небольшого фонтана плавали рыбы. Вокруг стояли скамейки. На одну из них присел Нил и развернул к себе сидящего в кресле Дика.

- Ты что, знал? - тихо спросил он своего друга.

- Что именно? - также шёпотом ответил Дик.

- Что Илона здесь.

- Нет.

- А зачем отправил за Грёзом проследить?

- Я догадался, что тут что-то не так. Вчера он зашёл в мою палату вместе с доктором, но абсолютно не интересовался мной. Он просто сопровождал врача, пока тот осматривал меня в его присутствии. Они переговаривались: Грёз требовал крайней осторожности в обращении с каким-то новым пациентом. Я не припомню, чтоб он о ком-то беспокоился. Вот у меня и возникли подозрения.

Нил смотрел на Дика: лицо его было красноватым - очевидно от уколов. Но шрамов не было. Нилу не верилось, что несколько дней назад он видел его изрядно «заштопанным». Дика не беспокоили переломы. Руки и ноги были подвижны, хотя он это скрывал от врачей и Грёза - так он сказал Нилу. Нил слышал от Гелы о чудо-технологиях в этих больницах. Очевидно, что-то такое применяют в лечении Дика. Другого объяснения Нил не находил.

- Как думаешь, можно её отсюда забрать? - спросил Нил, не дослушав рассказ Дика.

- Так ведь я сейчас об этом говорю, - удивился тот. - Ты что, не слушал меня?

- Нет, извини.

Нил и правда в своём воображении, улетел куда-то: за пару минут он мысленно встретился с Гелой, тайно вывез Илону в аэропорт и быстро вернулся обратно. Но как это сделать в реальности?..

- Вот я тебе и повторяю, - сказал Дик, - постарайся как-то тут затеряться, чтоб остаться на ночь. Больница закрывается надёжно и никто ничего не осматривает. Всем вкалывают снотворное и до утра пациенты никого не беспокоят. Только на приёме дежурит группа работников - мало ли что с кем может случиться.

- Это хороший план. Но, кажется, его не одобрит твоя медсестра. Она сказала, чтоб мы её позвали, когда вер­нёмся.

Плотно сжав свои и без того тонкие губы, Нил заду­мался.

- Так, - заговорчески прошептал он, - я, кажется, что-то придумал. Побудь здесь, только ни с кем не разговаривай. Я скоро вернусь за тобой. И чтоб ты знал - тебе очень захотелось пить. Ясно?

Дик кивнул головой в ответ.

Распахнув входные двери, Нил направился на пост дежурной медсестры. Её в этот момент не оказалось на месте. Зато внизу стойки лежали несколько шприцев с лекарством. Нила не интересовало - с каким именно. Схватив один, сунул в карман, быстро отошёл от стойки, сделал вид, что только вошёл и тут встретил медсестру.

- Чего тебе ещё?

- Дик попросил воды.

- Воды? - притворно повторила она.

- На улице жара, - объяснил Нил.

- Так зачем по жаре таскать больного? - возмутилась она. - Вези в палату.

- Что, воды жалко?

- Идём, - смилостивилась она, - дам тебе воды.

- Не мне, а моему другу, - на всякий случай уточ­нил Нил.

Медсестра зашла в комнату и через минуту вышла из неё со стаканом воды.

- Возьми, это для твоего друга, - сказала она, язвительно усмехаясь.

Нил вернулся в парк.

- Прости, но я не знаю, что тут вам дают пить, - сказал он Дику, и вылил воду из стакана. - Вдруг ты после этой воды уснёшь, а мне может понадобиться твоя помощь.

Развернув коляску, он повёз своего друга в палату. Сразу же сообщил медсестре, что они вернулись. Она, войдя, положила шприц на столик и перед уколом померяла давление пациенту. Нил, будто случайно, сбросил шприц на пол.

- Ой, надо же! - выкрикнул он тут же.

Медсестра укоризненно посмотрела на него: - Мало того, что одного шприца не хватило в комплекте, так ещё и этот в минусе. У нас всё строго по норме и под отчёт, - торжественно заявила она. Направившись к двери оглянулась: - Теперь придётся обойтись таблеткой.

Ни Нила, ни Дика это не огорчило.

- А что вам тут дают, ты не в курсе? - Спросил Нил.

- Нет, - чуть слышно шепнул тот.- Одни лекарства вводят в сон, другие - выводят из него.

- Это я уже понял. Снотворное у нас теперь на всякий случай есть. Но мне нужен ваш «разбудитель».

Дик покачал головой, давая понять, что он не знает. Нил выглянул из палаты и услышал голос медсестры. Она договаривается с другой об обмене препаратами. Нила она тут же заметила. Поманила к себе. Он подошёл ближе.

- Мне сейчас некому доверить пост, но оставить его без присмотра я не могу - пропадают лекарства. Ты, я вижу, вроде человек Грёза. Побудь здесь, я быстро в реанимационную и назад.

Нил согласился. Она направилась к лифту. Только его двери за ней закрылись, Нил тут же взял лист назначений Дика. Догадаться было несложно, когда пациенту дают бодрящее. Он посмотрел по времени и записал на листке два названия, которые были написаны рядом через плюс. В лекарствах Нил не разбирался: кто знает, какое из них бодрящее, а какое излечивающее; и что там вообще?.. Но тут ему в голову пришла новая идея. Ведь дежурная сестра понесла на обмен препарат, которым обеспечивают это отделение. У каждого отделения своя маркировка. Значит ему тоже нужно в реанимационное. Она могла отнести приводящий в чувства в обмен на снотворное.

Он дождался её. Теперь нужно было всего лишь сделаться незаметным и метнуться на два этажа выше. Другого такого случая может не представиться. Нил удивлялся своей ловкости и смекалке. Никогда раньше ему не приходилось быть в подобном напряжении. Ему удалось, направившись к палате Дика, резко проскочить коридорный проём и оказаться у лифта в другом конце коридора. Белый халат придавал уверенности. Его могли принять за нового доктора или санитара.

Нил смело прошёл по отделению реанимации. На посту сидела медсестра. Взгляд её был рассеянный: то ли не выспалась, то ли работа вымотала - что, в общем, почти одно и то же.

- Срочно нужно привести в чувство человека, - сказал ей Нил. - Он без сознания. В приёмном, как на зло, только седативное. Хоть что-то из стимуляторов есть? Потом верну.

Девушка достала из шкафчика коробку и вынула один шприц. В нём уже был препарат.

- Только до утра бы вернуть, - сказала она, подавая шприц Нилу. - Я в семь буду отчёт сдавать.

- Да-да, конечно, - сказал Нил и шепнул, - а списать не получится?

Девушка выпучила удивлённо глаза, словно не понимала о чём речь.

- Я пошутил, - решил успокоить её, - такая напряжённая работа, что угодно в голову лезет.

Он вышел из отделения и вернулся к Дику.

- Вот, - тихо сказал, показывая из кармана колпачок шприца. - Даже не пришлось отыскивать тот, что ваша отнесла. Раздобыл, кажется, то, что надо. Осталось вернуться в коматозное и как-то вытащить Илону. Тут мне нужна помощь. Я сам не справлюсь. А ты ещё слаб.

- Ну, на что-то сгожусь, думаю, - ответил Дик, - хоть дверь придержу.

В палату вошла медсестра и попросила Нила удалиться. Дик притворно зевнул и помахал Нилу рукой. Тот вышел из палаты, и демонстративно направился к выходу. Заранее присмотрев подходящее укрытие, без особого труда проник туда. Это оказалась кладовая для уборочных средств. В завали затеряться было несложно. Нил присел на корточки и обхватил голову руками. «Что дальше? - подумал он. - Илону нашёл - и что? Стимулятор есть, и что с ним делать? Взять-то я его взял. Но я ничего не смыслю в этом. А тем более в тех дурацких аппаратах». Он понимал, что не может просто вытащить её из камеры и увезти домой. Нужен кто-то, кто знает - что с ней и как её вывести из этого состояния. Хорошо бы это успеть за ночь. Утром, а скорее - к полудню, снова придёт Грёз. Нил решил снова обратиться к молоденькой медсестре, которая помогла со стимулятором. Что-то же она должна понимать в оборудовании их больницы. Или хотя бы скажет, что написано в истории болезни. Да хоть что-то…

В кладовой Нил просидел до наступления ночи. Ему даже удалось подремать. Выбравшись оттуда, первым делом зашёл к Дику. Тот спал богатырским сном. Что только не предпринимал Нил - разбудить не удавалось. «Ввели всё же дозу» - подумал он. Ничего не оставалось, как сделать укол стимулятора, выпрошенного днём в реанимационном отделении. Он повернул Дика на бок и сделал инъекцию. Пяти минут хватило, чтоб тот проснулся и сообразил, в чём дело. Они вдвоём поднялись в отделение реанимации и разыскали медсестру.

- Вот и хорошо, - тихо произнесла она, решив, что Нил принёс обещанный препарат.

- Да пока не очень, - ответил он.

Увидев Дика, медсестра забеспокоилась. Нил заме­тил это.

- Что не так? - спросил её.

- Всё так, - вместо неё ответил Дик и вышел вперёд. - Привет, Ида.

- Привет, - сконфузившись, ответила она.

- Вот, значит, откуда поступления ты ожидаешь обычно. Недалеко склад находится.

- Ты о чём? - не понимая ничего, спросил Нил.

Медсестра замялась. Она не находила нужных слов, чтоб ответить Дику. Встреча была абсолютно непредвиденной, более того - нежеланной.

- Сейчас объясню, - сказал Дик Нилу.

- Может потом, как-то, - нерешительно намекнула Ида. - И стоит ли вообще выносить сор.

- Да ты ведь не сор выносишь, милая, - усмехнулся Дик. Он, судя по всему, знал, о чём говорил.

- Перестань, а, - уже умоляющим голосом попроси­ла она.

- Можно, конечно, и перестать. Только за услугу.

- Что, прям здесь, сейчас? - возмутилась она.

- Вы о чём вообще, ребята? - встрял в разговор Нил.

- Всё просто и понятно, - начал было Дик, но Ида перебила его.

- Что ты хочешь? - решительно спросила она.

- Нам нужно одного человека вытащить из вашей больницы, - чётко объяснил Дик.

- Какого человека?

- Друга, - ответил Нил.

- И что я должна сделать?

- Для начала пойти с нами.

- Пойдёмте, - согласилась она.

Они вышли из отделения и направились по лестнице вверх. Лифт отключали: к чему он, когда все спят? Ида шла впереди, Дик с Нилом немного отстали.

- Она приторговывает в баре нужным товаром, - шёпотом сказал Дик Нилу. - Препарат редкий, трудно достать. А тут у неё он весь в распоряжении, оказывается. Молодец. Да и тягается направо и налево от зари до зари. Сюда, наверное, отсыпаться приходит.

- Так если попадётся, ей крышка, - удивился Нил, поняв суть дела.

- Вот ведь не попадается каким-то образом. Профес­сионал.

- Ох и кстати она сейчас, - шепнул Нил.

На пятом этаже было так же тихо, как по всей больнице в это время. Никогда ещё никому не приходило в голову шнырять по ней среди ночи.

Нил приоткрыл дверь в палату, где лежала Илона. Сперва пропустил Иду, потом Дика. Ида, войдя, вскрикнула и тут же зажала себе ладонью рот.

- Чего ты испугалась? - шёпотом спросил Нил.

- Кто это? - прошептала она.

- Я же говорил, что друг.

- Но это - женщина.

- А что, женщина не может быть другом? - он сделал паузу и прошептал: - Если ей не помочь, то она и правда не сможет больше быть другом.

- И как вы хотите, чтоб я помогла?

- Я надеялся, что ты поймёшь, в чём тут дело, - удивился Нил.

Ида обошла камеру. Внимательно осмотрела баллоны, от которых шли в капсулу тонкие шланги. Потом подошла к аппарату вентиляции. Рядом лежал журнал. Перелистав его, посмотрела на Илону, потом на Нила и Дика.

- Скажи хоть что-то, - прошептал Дик.

- Я только скажу, что она не в коме. Её держат на системном снотворном.

- Что значит - системном? - спросил Нил.

- Оно вводится по определённой схеме. Нельзя нарушить ни дозу препарата, ни время введения. Каждая вторая даётся сильнее.

- А что это зелёное?

- Это вещество за определённое время впитается в клетки эпидермиса.

- Что это значит?

- Это значит, что её кожа будет зелёной.

- Зачем? - удивился Нил.

- Наверное, из неё хотят сделать русалку, - шепнула Ида, - у неё запланирована через десять дней какая-то операция на обеих ногах.

- Ты можешь её привести в чувство? - с мольбой в глазах обратился к ней Нил.

- Я могу ввести нейтрализатор и протектор. Но как открыть эту камеру - я не знаю.

- С камерой мы разберёмся. Ты её приведи в чувство, - сказал Нил, посмотрев на Дика, - Правда, дружище?

Дик пожал плечами.

- Хорошо бы её сначала вытащить оттуда, - сказал он. - Представь себе, что она проснётся внутри, вся в зе­лёном…

- Ты прав, - согласился Нил и стал рассматривать кнопки и крепления. - Посоветуй хоть что-то, - обратился он к Иде, - ведь что-нибудь знакомое тебе здесь имеется?

Та нажала кнопку управления, но ничего не сработало.

- А должна была открыться, - пробормотала она.

- Может там какой-то фиксатор стоит? - спросил Дик.

Она посмотрела на все кнопки и увидела сбоку пульта небольшой рычаг.

- Точно, - прошептала она, - есть.

Щёлкнув его вверх, она снова нажала кнопку, и крышка барокамеры медленно поехала.

- Ей нужно что-то надеть, - забеспокоился Нил и снял с себя больничный халат.

Дик привёз каталку. На неё уложили Илону. Ида вытерла её раствором и вколола препарат, который назвала нейтрализатором.

- Ваш «друг» ещё около часа будет спать, - сказала она. - За это время вам нужно добраться в безопасное для неё место и там сделать ещё один укол. Это будет протектор, он восстанавливает активность.

Она подала Нилу два шприца.

- Почему два? - спросил он.

- И через шесть часов нужно ввести стимулятор. А сейчас поторопитесь. Меня слишком долго нет на посту.

- Но все ведь спят.

- Я не сплю, - ответила она и вышла из палаты. - Воспользуйтесь вон тем ходом, - она указала на дверь, - он пожарный и никогда не закрывается. А я иду на своё место, откуда мне ничего не видно. Если что - я не в теме.

- Если что-то пойдёт не так, то в теме будут все, - ответил ей Дик. Так что держи язык за зубами.

- Само собой, - ответила она. - И ты тоже.

 

Нил с Диком вынесли Илону на улицу. Высокий забор вокруг больницы был серьёзным препятствием. Перелезть его с трудом можно было бы. Но как быть с бесчувственным телом Илоны? К счастью, под забором оказался лаз. Видимо, кто-то уже отсюда сбегал. Ни Нил, ни Дик здесь пролезть не смогли бы. Но худенькое тело Илоны свободно можно протащить за территорию больницы. Её положили на землю под самим забором, и немного продвинули за него. Нил перелез через забор. Оттянул подальше Илону.

- Как же мне перебраться? - услышал он голос Дика.

- Тебе пора в палату, - ответил Нил,- Ты сейчас и пол-улицы не пройдёшь. А вдруг придётся бежать?.. Я двоих точно не смогу нести.

- Они же из меня завтра фарш сделают!..

- Так ты же ничего не знаешь, - с удивлением ответил Нил, - да и говорить ты не можешь. А если хорошо вспомнишь, то и ходить тоже. И что с тебя такого взять?

- А если Ида проговорится?

- Не думаю. Ей работу не найти в центре острова.

- Если нас выдаст - может сразу в начальство выбиться, - тревожился Дик, понимая, что хорошего ничего не предвидится.

- Какое начальство с её наркотой? Она ни одной комиссии не пройдёт. Ты только не волнуйся,- сказал Нил. - Если будешь вести себя как ни в чём не бывало - никому и на ум не придёт тебя подозревать. И поторопись. Мне тоже медлить нельзя.

- Ты хоть продумал, куда идти?

- Да, но тебе не скажу - так спокойнее будет.

Взвалив Илону на плечо, Нил направился к дому Гелы. Больше он никому не доверял. К тому же, вряд ли у неё их будут искать. К Геле все относились настолько ровно, что порой вообще забывали о ней, не появись она сама. Нила это устраивало сейчас как никогда.

Идти пришлось больше часа. Делая передышки, он каждый раз опускал Илону на землю и всматривался в её закрытые веки - вдруг они дрогнут. Он слышал биение её сердца. Ему казалось, что оно гонит кровь по его венам. Хотелось скорее привести её в чувство, не лишившись своего. Всю дорогу Нил нашёптывал утешительные речи, веря, что она слышит его.

Тусклый свет из окна Гелы был виден издали. Просыпаться ещё рано: до рассвета не меньше двух часов. «Значит ещё не ложилась, - подумал Нил. - Это хорошо - не разбужу. Но почему не спит? Может только пришла? Откуда?».

Нил с осторожностью вошёл в дом. Поскребясь в дверь Гелы, прислонил к ней ухо. Послышались шаги. Дверь приоткрылась.

- Входи, - тихо сказала Гела, и направилась в свою комнату.

- Откуда знаешь, что это я? - спросил Нил. - Кажется, не предупреждал, что сегодня приду.

- Меня не нужно предупреждать. В это время прийти можешь только ты.

- Почему?

- Потому что все остальные спят.

- Ты ведь тоже не спишь.

- Ты пришёл, вот и не сплю, - тут она обернулась и замерла. Нил держал под руки Илону. Та обвисла всем телом, волосы закрывали её лицо.

- Мне нужно срочно сделать ей укол, - с волнением в голосе сказал Нил.

Гела быстро подошла, помогла донести Илону до дивана. Он вынул из кармана шприц и, не церемонясь, вколол препарат, от которого ожидал чуда. Но оно не произошло: Илона продолжала спать.

- Чего она такая зелёная? - спросила Гела.

- Проснётся - отмоется.

Нил рассказал Геле о своих приключениях. Рассказчик он был не ахти какой, но она поняла, что его поступок вызовет большие последствия. Её в компании Нила никогда не видели, поэтому переживать на свой счёт Геле пока не стоило. Могут, правда, объявить всеобщий обыск. Подобное бывало. Дня два-три можно пересидеть спокойно. Но потом у Нила вообще не будет возможности выйти из дома.

Геле тоже было что рассказать. Но это были новости скорее для Илоны. Ей удалось пробраться к Эду и даже поговорить с ним.

- Ты ему про Илону сказала? - спросил Нил.

- А как же.

- И что он?..

- Чтоб не говорить дважды, подождём, пока она проснётся, - ответила она и посмотрела на Илону. - Если проснётся. Она хоть дышит?

- Дышит, - ответил Нил и пощупал пульс.

Что пытать Гелу бесполезно Нил знал. Она всегда говорила лишь то, что хотела сказать. Могла при этом хохотать и ёрничать. Но те, кто её знал, понимали, что говорит она всерьёз.

- Мне нужно ей через шесть часов сделать ещё один укол, - обеспокоенно сказал Нил.

- Через шесть часов будет совсем светло.

- И что?

- Да, в общем-то, ничего. Нам нужна следующая полночь.

- Зачем?

- Слушай, - она посмотрела Нилу в глаза с мольбой, - давай просто выспимся. Я поставлю будильник, и через шесть часов ты проснёшься, даже если не захочешь этого.

Так крепко, как сейчас, Нил давно не спал. Не слышал он ни прокуренного кашля Гелы, ни её шарканья по полу: её сон оказался не таким спокойным. Время от времени она подходила к Илоне, прислушивалась к её дыханию. Гела была человеком сострадательным. Таким качеством мало кто на всём острове мог похвастать. Многие этим пользовались. Ей самой пришлось хлебнуть немало неприятностей. И, конечно, имея возможность помочь человеку, она это делала.

Будильник Гела отключила, едва он был готов затрещать.

- Где твой шприц? - толкая Нила, спросила она.

- Какой шприц, - не открывая глаз, ответил Нил.

Гела начала рыться в его карманах. Он, с трудом открыв веки, взглянул на неё.

- Шприц где, спрашиваю? - повторила она.

Нил протёр глаза и поднялся с дивана. Из кармана штанов достал смотанную тряпку, развернул.

- Вот, - протянул шприц Геле.

- Ты хочешь, что бы я сделала ей укол? - удивилась та.

- Ладно, - еле пробормотал Нил, - только умоюсь. Глаза еле открываются.

- Давай сюда, - Гела взяла шприц и подошла к Илоне. У той в этот момент дёрнулись веки. Гела оглянулась на Нила: - Жива.

Она присела к лежащей на кушетке Илоне, повернула её на бок и, задрав халат, вколола препарат. Илона застонала и потянулась рукой к болезненному месту, пытаясь потереть его. Руки её слабо слушались. Но уже само пробуждение радовало. Нил вскочил. Взгляд его был встревоженным.

- Чего ты? - прошептала Гела.

- Лучше её разбудить, - сказал он.

- А мне кажется, что ей лучше проснуться естественным образом.

Гела встала, одёрнув халат Илоны.

- Ты тут карауль, а я чайку крепкого приготовлю, - сказала она, и ушла на кухню.

Нил присел возле Илоны. Он всматривался в её лицо, слушал, как она дышит, гладил по волосам и чуть слышно шептал обо всём, что на ум приходило: рассказывал о Дике, о том, что уже утро и скоро будет готов чай…

- Чай, - тихо прошептала Илона.

Нил подхватился, снова присел, обхватил её и прижал к себе.

- Просыпайся. Пожалуйста, просыпайся, - бормотал он. Из его глаз потекли слёзы. Он не замечал стоящую в дверях Гелу - она любовалась трогательной сценой.

Илона стала ворочаться и, наконец, приоткрыла глаза. Увидела перед собой Нила. Улыбка скользнула на её губах, и она попыталась подмигнуть ему. Тут подошла Гела.

- С пробуждением, - сказала она гостье.

- Где мы? - еле слышно прошептала Илона.

- Всё нормально, - крепко держа её за руку, сказал Нил. - Мы у Гелы. Отдохнём, чаю попьём. Ты ведь хотела чаю?

- Чаю, - повторила Илона, - да, кажется, хотела.

Гела вернулась в кухню, поставила три чашки с ароматным напитком на пластиковый поднос и принесла к кушетке. Нил помог Илоне подняться и подал ей чай. Обхватил своими ладонями её руки: они еле удерживали чашку. Гела присела рядом.

- Пей, - сказал Нил Илоне. - Чай тебя немного взбодрит, а чашка согреет руки, они у тебя холодные.

Илона сделала глоток.

- Как ты? - спросил он.

Она постаралась улыбнуться, но вместо этого расплакалась.

- Это хорошо, - сказала Гела, посмотрев на Нила, - немного стресса скинется и будет легче. - Поплачь, дорогая, поплачь, - обратилась она к Илоне. - Хочешь, могу присоединиться. Поверь, поводов предостаточно.

- Я хочу домой, - тихо сказала Илона и разрыдалась.

Гела поставила чашку на пол и обняла её. Нил прижался к ней с другой стороны и обнял её вместе с Гелой. Он начал бормотать о том, что всё будет хорошо; что это хорошо наступит совсем скоро; что они с Гелой что-то придумали и теперь есть большая надежда.

Сейчас перед ним была совсем другая Илона. Прежняя, учившая жизни, помогавшая и внушающая уверенность в себе, теперь сама нуждалась в помощи и поддержке.

Гела посмотрела на Нила: «Да, я кое-что узнала».

Илона немного успокоилась. Ещё захлёбываясь от рыдания, вытерла слёзы и посмотрела на Гелу. Та ей подмигнула: «Нил прав: скоро всё будет хорошо. У нас непременно получится. Только тебе нужно окрепнуть, а времени на это нет. Говорить будем только о хорошем. Тебя обещаем ни о чём не спрашивать. Потом сами узнаем, что произошло. В Перевеле болтунов валом. А тебе расскажем, что мы знаем, то есть - я».

Нил и Илона смотрели на Гелу.

- В общем, дело такое, - начала она почти шёпотом. - Мне известно одно место, откуда ты можешь уехать домой.

Казалось, сколько бы Гела ни молчала, никто не проронил бы ни слова. Две пары удивлённых глаз смотрели на неё.

- Чё замерли? - оживила ситуацию Гела.

- Как уехать? - удивилась Илона. - На чём? С острова?

Гела поднялась с кушетки, подошла к зашторенному окну. Осторожно отодвинула выцветшую гардину и выглянула на улицу. Потом прошлась по комнате и снова присела к Илоне.

- Есть у нас старый заброшенный завод, - начала она. - С детства много про него странного слышала. Считала это сказками. Вчера одну такую мне рассказал вполне взрослый человек.

- Да не томи ты, - выпалил Нил.

Гела посмотрела на него укоризненно и продолжила:

- Так вот, думаю, пришло время поверить в сказку. Ровно в одну минуту после полуночи оттуда отправляется поезд. Откуда он прибывает, никто не знает. Следует только в одном направлении. Стоит на платформе полторы ми­нуты.

- На какой платформе? - спросил Нил.

- На заброшенной. Той, что на территории разваленного завода. Помнишь, мы там в детстве играли? Тогда ещё много страшилок про этот завод рассказывали. Какие-то древние люди когда-то высадились на этот остров и создали здесь цивилизацию. Теперь остатки их технологий в руках хозяев острова. Но это скорее осколки, чем остатки. И поезда, наверняка, ходили в разных направлениях. По крайней мере, об этом мне говорила бабушка, а ей её бабушка.

- Ну, про цивилизацию я тоже знаю, - сказал Нил. - Это есть и в учебниках по истории Перевела. А вот про поезда ничего не слышал. Знаю только, что ту цивилизацию волной смыло: было землетрясение, потом большая волна. Она всё разрушила, остались руины, типа этого завода.

- Ага, волна всех смыла, а потом нас сюда илом занесло, - усмехнулась Гела. - Какая волна? Кто в неё верит? Свидетелей-то давным-давно нет. Теперь говорить можно всё, что пожелаешь. А самое главное, что всем плевать: откуда мы и куда кто-то там делся. Главное - забота о брюхе. Лучше вспомни, как мы по тем руинам лазали, как нас оттуда гоняли. А мы всё страха натерпеться хотели.

- Да, помню, - ответил Нил. - Только вот платформы там никакой нет.

- Есть, - авторитетно заявила Гела. - Не бойтесь, проведу, куда надо.

- Это тебе Эд сказал? - спросил Нил.

- Да, нам удалось немного поговорить. Я пробралась в его уборную. Там он бывает точно не в сонном состоянии. Целый день просидела в ожидании. Получилось - не зря. Когда он приходит в себя перед очередной рекламной съёмкой, - Гела замолчала и поправила себя, - приводят в чувство - так будет вернее. Так вот должен же он облегчиться, в конце концов. Вот я и подумала, что лучше встретиться с ним именно там. Где он ещё будет так же сосредоточен? - Гела засмеялась.

- Так чего сам не уехал до сих пор? - спросила Илона.

- Он уже не сможет, - грустно ответила Гела. - Эд редко самостоятельно стоит на ногах. Его водят под руки. Сам может пройти метра три-четыре. С тростью чуть больше. Но не на столько, чтоб уйти далеко, а тем более - бежать. Его держат на препарате, который разрушает костную ткань. Жить ещё сможет, а вот ходить, - она прикусила губу, выражая сожаление.

- Бедный, - прошептала Илона.

Да, - согласилась с ней Гела. - Не встретился ему Нил в своё время. Глядишь, и Эду помог бы.

Гела посмотрела на Нила. Тот усмехнулся.

- Забыла уточнить, - Гела потёрла себе лоб, - этот поезд приходит раз в месяц. И тут снова повезло тебе, - она посмотрела Илоне в глаза. - Эта полночь как раз следующая. Не успеем - придётся ещё месяц ждать. И ещё одна деталь, - она замолчала и посмотрела на своих гостей.

- Какая? - спросила Илона.

- Этот поезд видит только тот, у кого на него билет.

- Какой билет? - выкрикнул Нил. - Билет на невидимый поезд? Гела, ты ничего с Эдом не принимала?

- Нет, - коротко ответила она и встала. Отнесла чашки в кухню. Потом присела к Илоне.

- Это единственный путь отсюда, понимаешь? - тихо сказала она. - Другого нет. Покинуть этот остров может лишь тот, кому это суждено. Мы пойдём и посмотрим. Может, билеты на месте продают.

Гела улыбнулась. Улыбка получилась печальной.

- Вы посидите здесь, - сказала она, - А мне нужно кой-куда метнуться.

- Надолго? - поинтересовался Нил.

- Не волнуйтесь, к вечеру обязательно буду.

Нил кивнул головой.

- Чувствуйте себя, как дома. Не стесняйтесь. Воды полно, еда есть. Я зря задерживаться где попало не намерена, - Гела подмигнула Илоне. - Не переживай, худшее позади.

- Надеюсь, - ответила она.

 

Солнце поднялось, и жара продолжила своё дело. Люди старались с рассветом добраться до работы. Транспорт ходил только по центральным улицам и лишь в часы пик. Не успеть на свой автобус было равно неявке на работу: такие дни не оплачивались. К тому же достаточно было трёх таких дней, чтоб услышать объявление об увольнении. Все торопились ко времени и в восемь часов утра улицы уже были пусты.

Гела обычно выбиралась из дома вечером. Но ей захотелось, во что бы то ни стало, разведать обстановку: насколько всё пока терпимо? Ведь никто не сомневается, что Грёз поднимет бурю. А он большой мастер представлений. Может подключить всех, кто хоть что-то должен ему, и тех, кому что-либо давно обещает. К тому же связи у него завидные.

Гела решила навестить Дика. Она добралась до больницы, из которой Нил похитил Илону. В здание её вряд ли кто впустит - это она понимала. Поэтому воспользовалась тем же лазом, что и Нил: он ей объяснил, с какой стороны можно подойти незамеченной. Парк был хорошо притенён деревьями и кустарником. Гела, чтобы её невозможно было увидеть из окон больницы, украдкой пробиралась за деревьями. Вдруг услышала голоса. Притаилась. Присела под кустом. Собеседники приблизились. Поравнявшись с ней, опустились на скамью, как раз напротив неё. Она узнала по голосу Дика. Кто был вторым - не поняла. Выглянуть не рискнула. «Вот так проведала, - подумала Гела. - Зато теперь не придётся искать способ проникнуть в здание». Она уселась на землю. Неухоженные заросли послужили надёжным укрытием.

- Так вот, чтоб тебя не ломать по-настоящему, - услышала Гела командный голос, - завтра до полудня узнаешь, куда он её поволок. И как ты это сделаешь - меня не волнует. В полдень за тобой приедут. Не вздумай исчезнуть. Не то у тебя это получится навсегда. То, что ты сам сдал девку, могу и не засчитать тебе. И счёт за спектакль выпишу. Так что тебе лучше отработать на совесть. Ты ведь хотел тридцать процентов. Эта сумма тебе непосильная. Поверь мне, я лучше разбираюсь в людях и безошибочно могу определить, кому какую сумму денег нужно иметь. Деньги, это не то, что даёт покой и сытость. Деньги - это возможность двигаться вперёд. А куда тебе двигаться? Если завтра до полудня не узнаешь где она, так недвижимым и останешься. Хе-хе.

Послышались шаги. Второй, которого Гела не узнала, ушёл. Она выглянула между ветками и увидела сидящего на скамье Дика. Окликнула его и поднялась во весь рост.

- Что ты тут делаешь? - удивился он.

- Тебя пришла проведать. Слышу, ты не один. Я и спряталась.

- Как ты узнала, что я здесь?

- Так Нил мне пару дней назад сказал. Извини, раньше не смогла прийти - дела.

- А Нил где?

- Понятия не имею. Наверное, где-то по берегу бродит.

Она не сочла нужным сообщать Дику, где Нил. Раз он спросил, значит, Нил не сказал ему про неё. Вот и ей самой на себя говорить резона нет.

- Ты-то как? Кто приходил проведать?

- Ты ведь слышала, если рядом была.

- Что, забыл, что у меня со слухом проблемы? - состроив гримасу, спросила Гела. - Ещё со школы. Я слышу, только когда говорят громко или почти в ухо. Могу и по губам кое-что понять. Но твои губы, извини, мне за кустами не было видно.

- Извини, я такого о тебе не знал.

- Теперь знаешь, - подмигнула она. - Я тебе фруктов принесла.

Гела протянула Дику свёрток.

- Спасибо, - с печальной ухмылкой ответил он. - Я, правда, рад. Только мне сейчас они в глотку не полезут. Не подумай, это не потому, что ты принесла. А то надумаешь себе разного. Мне нужно Нила найти. Возникла проблема. Без него мне крышка, кажется.

- От этого? - Гела кивнула головой в сторону ушедшего Грёза.

- Какая разница, от кого именно.

- Не скажи. С некоторыми можно договориться.

- Не в этот раз.

- Ну, как знаешь. Я в чужие дела не лезу. Тем более в мужские. Своих проблем хватает. Просто по-дружески заглянула. Теперь, не обижайся, пойду дальше. Увидела тебя целого и, кажется, невредимого.

- Это, может, не надолго, - ответил Дик.

- Всё будет хорошо, не переживай, - Гела хлопнула его по плечу и направилась к лазу под стеной.

- Выход с другой стороны, - сказал ей Дик.

- Ничего, - ответила Гела. - у меня свои тропы.

- А про эту откуда знаешь? - Дик заподозрил, что про лаз Гела узнала от Нила. А значит, она его видела совсем недавно.

- Ты думаешь, я им первый раз пользуюсь? - засмеялась Гела, догадавшись о его подозрении. - Наивный. Я тебе могу провести экскурсию по всему Перевелу. Узнаешь то, о чём и не догадывался.

Она снова усмехнулась и, помахав рукой, ушла.

- Встретишь Нила, скажи, что он мне срочно нужен, - крикнул ей вдогонку Дик. Она не ответила.

Пока Гела проведывала Дика, Нил раз двадцать просил прощения у Илоны. И столько же раз слышал от неё слова утешения. То, что он не находил себе места от случившегося, она понимала прекрасно. Как и то, что по-другому бы и не получилось. Рано или поздно, её всё равно обнаружили бы недоброжелатели. И то, что Нил совершил поступок, тоже понимала.

Он был теперь совсем непохожим на прежнего Нила: глаза стали очень выразительными, взгляд - глубоким, черты лица - более тонкими. Он даже разговаривать стал иначе. Его по-прежнему спокойная речь, была лишена той застенчивой неуверенности, за которую Илона его однажды назвала мямлей.

А её сейчас, кроме всего, волновал цвет собственной кожи. Он отдавал зеленцой, сколько бы она не тёрла себя под душем. Поверив в возможность возвращения в свой мир, она представила, как испугаются близкие, увидев её такой.

- Ты ведь будешь там вспоминать наш остров? - вдруг спросил Нил.

- Ещё как, - ответила она. - Он теперь будет меня преследовать всю жизнь.

- Это хорошо.

- Что же тут хорошего? - удивилась Илона. - Я же спать спокойно не смогу до конца своих дней. Буду на любой шорох оглядываться.

- И это хорошо, - улыбнулся Нил.

- Ты смеёшься?

- Нисколько. Когда ты будешь оглядываться, то в толпе призрачных преследователей, может, заметишь меня. И так до конца дней. Мне будет приятно это знать.

Момент расставания казался почти ощутимым. Илоне его не хотелось спугнуть: лишь бы он не исчез. Каким бы оно ни было, это расставание, главное - чтоб оно случилось. И как можно быстрее. Если что-то пойдёт не так, что-то не получится - всё: ей никогда отсюда не выбраться. Это она понимала очень хорошо, этого она боялась больше всего.

Беззвучно открылась дверь. Вошла Гела. Резко бросила в кресло свой странный головной убор. Илона никак не могла подобрать к нему слово: ни шапка, ни шляпка, ни тряпка. Там уже лежал ворох барахла, и брошенная ветошь вписалась в кучу лохмотьев.

- А ведь подлец твой Дик! - выкрикнула Гела.

Сказав это, она могла бы пронестись вихрем по комнате, потому как была слишком эмоциональной, чтоб просто выразить своё мнение. Должен был раздаться хотя бы звон вдребезги разбитой тарелки. Но они у неё, как Илона успела заметить, все пластиковые.

- Что? - словно не расслышал её Нил.

- Да-да, - она выпучила на него свои маленькие круглые глаза, - ты не ослышался. И это очень ласковое слово для него. Гадёныш, - прошипела она.

- Ты толком сказать можешь? - Нил был вне терпения.

Потерев свою лохматую голову, Гела резко подскочила к нему, присела на корточки и посмотрела в глаза.

- Он ведь сдал твою Илону, знаешь?

- Знаю, - ответил Нил со свойственным ему спокойствием.

- Тогда ты, наверное, знаешь и о том, что он в сговоре с тем громыхалой? И цена их сделки тебе известна?

- Каким громыхалой?

- Грёз, кажется. Я это после уже поняла по манере разговора. Вначале подумала: кто это так заботливо опекает нашего пострадавшего? Ты красочно мне описал его муки. А он-то никакой не пострадавший, оказывается. И очень даже весь из себя. Да ещё и тебя видеть хочет. Велел тебе передать, что ты ему нужен.

- Значит, нужен, - задумавшись о чём-то, прошептал Нил. Он понял, что произошло нечто такое, о чём Дик хочет предупредить.

- Ты, наверное, невнимательно меня слушал, Нил, - хлопнув себя по колену, сказала Гела и поднялась.

- Просто ты не всё знаешь, - оправдался Нил.

- Да нет, - с прищуром посмотрела она на него, - кажется, ты не всё знаешь.

Всё это время Илона с интересом наблюдала за Нилом и Гелой. Два собеседника не могли понять друг друга: один вёл себя вроде спокойно, но недоверчиво; вторая была в яростном недоумении. Неужели же Нил не знал то, что так кипятило её разум?.. Она желала выплеснуть озлобленность от новости, которую узнала.

- Так всё же, что произошло? - вмешалась Илона.

- Ничего существенного, - Гела скривила лицо саркастической улыбкой. - Просто Дик с Грёзом разыграли представление для одного зрителя. А платой за убогое зрелище была ты.

Нил с Илоной переглянулись.

- Это как? - всё ещё не понимал Нил.

- Проще простого. Я слышала об их сговоре. Твоего Дика никто пальцем не трогал. Он сыграл на стороне Грёза. Но тот сказал, что если Дик не выяснит, где сейчас Илона, то поломает его по-настоящему. Я это слышала так же чётко, как вы сейчас слышите меня.

Нил встал с кушетки, прошёлся по комнате; так же как Гела, отодвинул оконную гардину...

- Ты ещё выгляни из него, - с иронией сказала Гела.

- Не может такого быть, - повернувшись к ней, ответил Нил. - Я видел его всего загипсованного, со швами на лице, с кровоподтёками. Он не дышал. Так не бывает по договорённости.

- С Грёзом? - усмехнулась она. - С ним нельзя договориться только о том, что интересует тебя. Но он великодушен и может иной раз уступить. Вот Дику, видно, и уступил. Как тому было не откликнуться на такой широкий жест? Так хоть бы предупредил! - негодовала Гела. - Не первый день на свете живёт.

- Вот он и помог мне Илону вытащить из клиники. Наверное, таким способом хотел загладить свою вину.

- Ага, совесть его изгрызла. И он, едва живой от ран на истерзанном самолюбии, полз заглаживать вину перед другом. Наивный ты, Нил. Самый наивный на всём острове. Ты, наверняка, не весь сценарий знаешь. Так вот, чтоб не выяснять, какой подготовили эпилог, до полуночи нам нужно быть на заброшенном заводе, никем не замеченными. Сейчас мы плотненько пообедаем и выспимся. Как стемнеет - выдвигаемся. А темноты до полуночи у нас всего часа три. Илона пойдёт со мной. Если тебя вдруг заметят, - она посмотрела на Нила, - то на меня внимания не обратят, с кем бы я ни была.

- Она слаба, - возмутился он, - ей тяжело идти самой.

- Я тоже не из сильных. Такие здесь никому не нужны.

С этими словами Гела ушла в кухню и оттуда позвала Илону. Нил помог ей пройти. На скорую руку, но щедро, настрогав бутербродов, они поужинали. Илона почувствовала аппетит, и ей без разницы было, чем угощала хозяйка - очень хотелось есть. Они с Нилом ждали Гелу, без неё решили не ужинать.

Жуя бутерброды, Гела продолжала возмущаться Диком, а Нил, словно прозревая от очевидного, всё глубже уходил в себя. Он очнулся лишь от громкой команды: «Спать»! Гела выкрикнула, чтоб растормошить его. Илону уговаривать не стоило. Сейчас ей и правда хотелось наесться и выспаться, только без снотворного, а по-настоящему.

До полуночи оставался час. Гела разбудила крепко уснувших гостей. Спросонья они даже не сразу сообразили, в чём дело. Когда она показала им на циферблат часов, первой вскочила Илона. В голове пронеслась мысль о мистическом поезде. Да, опоздать нельзя!

Тихо выйдя из квартиры, они спустились по лестнице, и пошли на разные улицы: так велела Гела. Встретиться, конечно же, должны были в одном месте и в одно время. Гела объяснила, что Илону, скорее всего, будут искать рядом с парнем. Да и Нил, одиноко бредущий окольной улицей, мало кого заинтересует. Две подвыпившие молодые особы вполне могут бесшабашно петлять по ночному городу. Илону Гела одела на свой вкус: они почти не отличались одна от другой. И ковыляя из стороны в сторону, как две закадычные подруги, пошли вдоль улицы. Гела что-то тихо бормотала, напевала, присвистывала - словом вела себя естественно, как и каждый, кого можно встретить в это время.

До заброшенного завода было не так далеко. Всю часть острова, где жили люди вроде Гелы и Нила, можно было назвать заброшенной. Про сам завод никто не вспоминал - от него и руин почти не осталось: несколько мрачных стен, фонарные столбы, заросший колючим кустарником котлован и та самая платформа, о которой сказала Гела. Да, там были рельсы. Но дальше территории завода они не шли. Никто не знал, для чего они, потому что даже старожилы острова помнят это место таким. И заводом его называют, потому что так его называют.

Все трое знали, что опоздать нельзя. Илона была ещё слаба. Гела предусмотрительно решила выйти раньше. Сама она могла пройти это расстояние минут за двадцать-тридцать. Но, учитывая ситуацию, подумала, что часа должно хватить с запасом: лучше там побродить, чем провалить дело.

Илоне было велено молчать до самой платформы. Она послушно выполняла приказ Гелы. Та справлялась за двоих: сама себя, о чём попадя, спрашивала и себе же, хихикая и покашливая, отвечала. Яркая луна светила как прожектор. В её свете остаться незамеченным было сложно. Неожиданно появившийся прохожий узнал Гелу и окликнул. Она сделала вид, что не расслышала.

- Оглохла, что ли? - выкрикнул в её сторону незнакомец. По его голосу было понятно, что он пьян. Такой может прицепиться - не отвяжешься.

- Чего тебе? - Гела взялась разрешить эту проблему сразу. - Домой идёшь?

- Ага, - весёлым тоном ответил парень.

- Так вот и иди молча, не создавай себе проблем, - ответила она, даже не зная кому.

- А мне скучно идти одному. С тобой кто? Я не узнаю твою подругу.

- Тебе это сейчас ни к чему, - грубо ответила Гела.

- Ой, не скажи, - сказал незнакомец и, хихикая, стал приближаться.

- Не волнуйся, - шепнула Гела Илоне, - он в таком состоянии родную маму не узнает.

- Тебя же узнал, - усомнилась в сказанном Илона. - Может пусть с нами волочится, где-то по пути отвяжется. А я молчать буду, как договорились.

- Как же, такой отвяжется. Для него сейчас самый кайф начинается. Втроём будем заметнее и слышнее. Думаю, его стоит чем-то дербалызнуть, пусть отдохнёт здесь, раз до дома дотянуть не может.

- Нет-нет, что ты, - разволновалась Илона, - он может закричать. Так нас обнаружат раньше, чем мы можем себе вообразить.

Гела прижала Илону к стене здания, мимо которого они шли: «Стой здесь», - сказала и пошла навстречу парню.

- Чё ты прицепился? - похабным тоном процедила она. - Не видишь, веду подругу. Она сама не может. Вот я отошла от неё, а если она сейчас рухнет, я её до дома не дотяну.

- Я помогу, - с ухмылкой ответил парень.

- Тебе самому сейчас помощь потребуется, если не отстанешь. Ты же меня знаешь. А я, в отличие от тебя, трезвая. Вот давай и договоримся по-хорошему: ты домой и мы домой. Завтра, если ты об этом вспомнишь, приходи, без проблем.

- Договорились, - погрозив пальцем, ответил незнакомец, сам не поняв, почему согласился.

 Гела развернула его в другом направлении, а сама быстро подошла к Илоне и, взяв её под руку, направилась в сторону завода.

Дома вдоль улицы были уже только одноэтажные: маленькие, тёмные. Девушки свернули в переулок, потом ещё поворот и вот то самое заброшенное и забытое всеми место - развалины старого завода.

- А ведь этот завод, наверное, когда-то был очень полезен острову, - тихо сказала Илона.

- Несомненно, - шёпотом ответила Гела. - Иначе бы его не развалили. Кто знает, что на уме у тех, кто желает быть здесь царём и богом?

Прислонив указательный палец к губам, Гела другой рукой взяла Илону за плечо. Потом шепнула на ухо: «Кто-то идёт. Ни шагу в сторону. Оступишься и в яму угодишь. Тогда не до поезда будет».

Илона крепко вцепилась в Гелину руку. Вдруг почувствовала, что с другой стороны её кто-то взял под локоть.

- Это я, - громко шепнул Нил.

- Договаривались же: на платформе, - сказала Гела. Тут же споткнулась: - Осторожно, - сказала она, - это рельсы. Дальше будем идти вдоль них.

Полуразрушенные каменные стены смотрели пустыми проёмами окон на украдкой идущих друзей. Может, эти руины уже были когда-то свидетелями подобных историй. Может, здесь вовсе не завод был, а какой-то вокзал или транзитный пункт дальних перемещений… Ведь никто из жителей Перевела не может с уверенностью сказать, что здесь был именно завод. Да и кого это интересовало?..

Гела достала из кармана домашний будильник. Она редко следила за временем, и настольных часов ей вполне хватало. В этот раз случай был необычным, и она взяла его с собой.

- Ещё есть время пожать друг другу руки на прощание, - сказала она, посмотрев на циферблат.

Вот оно - расставание. Все трое молчали. Каждый не знал с чего начать. Сказать хотелось о многом. Мысли у друзей по несчастью спотыкались одна об другую. Да, несомненно - друзей.

- Ты так изменился за это время, - начала Илона. Она прислонила ладонь к груди Нила. - Там, на неприветливом берегу я встретила другого Нила. Это был не ты.

- Это был я, - ответил он, накрыв её ладонь своей. - Просто там, на родном мне берегу, я встретил тебя. Не знаю, зачем я пошёл в тот день к морю. Было невыносимо жарко…

- Да, я помню, - сказала Илона.

- Я мог остаться дома, остаться собой - таким, каким все меня знают. О том, какой я там, где-то глубоко внутри, знал только я сам. Мне этого было достаточно. Я больше никогда не вернусь домой прежним. Буду искать тебя по комнатам, в кухне… искать и, не находя, идти к морю, и бродить часами в ожидании чуда. Я буду каждый день искать тебя в каждой волне, каждой выброшенной на берег раковине; ловить доносимые ветром звуки. Думаю, что однажды я услышу твой голос.

- Так, романтики, - оборвала их Гела, - мне жаль вас прерывать. Я не думала, что услышу подобные речи вообще. Время - беспощадная штука. Оно отмеряет без добавок. И скоро полночь. Давайте обнимемся напоследок.

- Послушайте, - громко сказала Илона, - может, втроём сядем в поезд. Что вы теряете?

Взгляд Гелы азартно вспыхнул, но быстро погас.

- Нет, милая. Нам нельзя туда, - сказала она.

- Почему ты так думаешь?

- Вдруг у вас с нами делают то же, что у нас с вами? Зачем рисковать? Мы лучше письма тебе писать будем, - Гела подмигнула Илоне, а глаза уже застилали слёзы. - Дай обнять тебя, что ли. У меня никогда не было настоящей подруги. Здесь ни у кого не бывает настоящих друзей. Но вот ты, мне кажется, могла бы ей стать. Жаль, что тебе захотелось домой. Ой, не слушай меня, - Гела вытерла слёзы, - это я разволновалась. Я не плачу. Я никогда не плачу.

Слёзы текли и у Нила, и у Илоны. Гела вытирала их лица. Это выглядело грустно и забавно. Илона улыбнулась и в этот момент будто из ниоткуда появилось синее свечение. Оно не распространялось дальше платформы, на которой стояли трое друзей. Илона увидела яркую вспышку: будто несколько прожекторов направили свои лучи в одну точку. Ни Нил, ни Гела этого не видели.

- Вот он! - выкрикнула Илона, показывая на открывающиеся двери невидимого вагона. Яркий свет не позволял его рассмотреть, но за то ей хорошо было видно салон вагона и проводника, подавшего ей билет.

- Где? - спросили в один голос Нил и Гела.

- Да вот же двери, - ответила Илона, подойдя к ним вплотную.

Нил хотел что-то сказать, но Гела крикнула: - Полторы минуты!

Это было последним, что слышала Илона. Она шагнула в вагон, и будто в капсуле времени за ней закрылась вакуумная дверь. Больше - ни звука. В её руке был билет с её именем.

Светлый салон, пустые кресла. Илона прошла по вагону и присела у окна. За стеклом была сплошная темень. Поезд отправился беззвучно, неощутимо. Она сидит внутри этого поезда, в мягком кресле - и это не сон. Во всём теле необыкновенная лёгкость, голова ясная, а за плечами словно выросли крылья!.. Илоне подумалось, что она рождается заново. Все ужасные проблемы позади. Даже воспоминания о них потускнели.

Свет в салоне стал приглушённым и глаза Илоны сомк­нулись. Она уснула.

Яркое солнце разбудило Илону и первое, что ей подумалось: - она снова на каменистом берегу Перевела. Потёрла глаза и посмотрела в окно. Был просто день, обычный солнечный день. Навстречу взгляду бежали привычные кварталы знакомых улиц. Рядом с Илоной сидел мужчина в летнем костюме и читал деловой журнал. Он взглянул на неё и улыбнулся: - С вечеринки?

- Да, - нашлась с ответом Илона, - разыгрывали сценку. Моя одежда намокла, пришлось ехать в театральном костюме.

- Он вас не портит, - с улыбкой ответил мужчина. Илона улыбнулась в ответ. Оглянулась по сторонам. Увидела, что сидит в пригородной электричке.

«Если бы не эти лохмотья, - думала Илона, - я бы решила, что просто задремала по пути домой из гостей, видит Бог. Но это было на самом деле. Моя кожа уже не зелёная, но оттенок ещё есть. Карнавал какой-то».

- Вам бы, девушка, позагорать не мешало, - словно услышав её мысли, сказал сосед. - Солнца, наверное, совсем не видите».

Илона улыбнулась в ответ. «Видел бы ты столько солнца, сколько видела его я», - подумала она.

Поезд стал сбавлять скорость. Знакомая станция. Илона никогда на ней не выходила, но часто проезжала мимо неё. Одни пассажиры вышли, другие вошли. Двери закрылись, электричка пошла дальше. Следующая остановка - её. За окном знакомые дома. Сердце забилось сильнее. Состав остановился. Илона поднялась и замерла в нерешительности. У неё ещё никогда не было подобного ощущения. «Вот он - мой родной город, - думала она, - моя станция. Внизу за переходом остановка трамвая, который довезёт до самого дома. Что же я медлю?».

- Выходите? - спросил сосед, вставая, чтоб пропустить её к выходу.

- Да-да, - спохватилась она, - спасибо.

Илона направилась к двери, попутно рассматривая пассажиров. «Откуда они взялись? Как я оказалась в обычной электричке?». Взгляд скользил по лицам выходящих на её станции людей. Но вот к выходу подошёл мужчина, который заставил её вздрогнуть. Это был типичный житель Перевела: с мутной пеленой на лице и отсутствующим взглядом. Он был хорошо одет. Но это был некрасивый человек - именно так Илона называла обитателей странного острова. Мужчина, не обращая на неё внимания, вышел из вагона и пошёл своим путём. Илону кто-то подтолкнул к выходу. Она вышла на платформу и спустилась к трамвайной остановке. Было утро. Многолюдно. Все спешили по своим делам: садики, школы, работа. Илона стояла на тротуаре и смотрела на прохожих. Среди них она замечала таких же некрасивых людей: мужчины, женщины, дети - безликие, непривлекательные. Больше, почему-то, было некрасивых детей и ни одного некрасивого старика.

- Где же я на самом деле? - тихо прошептала она.

Зной и полное безветрие. На море штиль. Камни ещё отдают накопленную за ночь прохладу. Поднимающийся над ними пар дрожит и сквозь него всё кажется приподнятым и нереальным - мираж. Осторожно ступая по ним, к воде подошёл Нил. Он долго смотрел вдаль. Так долго, что устал стоять и присел на мокрый камень, сняв с плеча рюкзак. Потом достал из него раковину, завёрнутую в ткань - ту, что Илона наматывала себе на голову. Это была та самая раковина, которую он оставил себе. Она была самой красивой и необычной, на его взгляд. Нил тогда решил ни за что на свете не продавать её. Сейчас он трепетно держал её в руках.

Повсюду тишина: ни плеска волн, ни крика птиц. Нил снял спортивные туфли и в одежде пошёл в воду. Ткань упала и медленно расстелилась по водной глади.

Нил зашёл как можно глубже и нырнул. Под водой, хорошо просвечиваемой солнцем, всё было прежним, как и тогда, когда Илона учила его не бояться моря. Теперь ему совсем не было страшно. Как только он увидел дно - развёл руки и отпустил реликвию. Отпустил, как все воспоминания об Илоне. Раковина уходила вниз, выпуская последние пузыри воздуха, последнее дыхание мечты.

 

Перепечатка материалов размещенных на Southstar.Ru запрещена.