Южная звезда
Загружено:
ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ № 1(66)
Поэзия
 Никита Брагин

* * *

Английский клуб. Печальный Чаадаев
уже не пьёт ни пунша, ни клико.
Когда в соседях видишь негодяев,
остаться благодушным нелегко.
Приходится дышать со всеми вместе,
аккумулируя чужую боль,
и отголоском прогрессивной вести
сгорает иноземный алкоголь
в мозгу, давно исследованном свыше,
официально взятом в «жёлтый дом»,
в груди, что так стенокардийно дышит
над каждым допетровским кирпичом,
что не тогда, не так, не там уложен,
и может дать лишь горестный урок
для человечества… Помилуй, Боже,
за европейский взгляд и русский рок.

Тем временем сквозь ночь и Бологое
пыхтящий поезд мчится из Москвы.
Исполнено решение благое,
и шпалы от Неглинной до Невы
уже воспеть готовится Некрасов,
оплакивая кости мужиков...
Шпангоуты петровского баркаса
напряжены, как рёбра бурлаков…
Здесь тиранию видят в каждом шаге,
чахоточно рыдая и смеясь,
и путь не гладок даже на бумаге,
а впереди всё непролазней грязь…
Из нашего прекрасного далёка,
как память о любви, они милы
и дороги. Приглажена жестокость,
глупейший сор повыметен в углы,
культурный слой промыт, рассортирован,
и с этикеткой каждый экспонат
лежит цветком в гербарии былого,
давно утратив прежний аромат.
Профессора авторитетно скажут,
кто прогрессивен был, кто - ретроград,
и мы, не различая тушь и сажу,
кладём в копировальный аппарат
листы иллюзий, палимпсесты мнений,
перемешав натуру, дух и быт…
А родины необъяснимый гений
всё так же и ликует, и скорбит.

***

И Грозный был, и был Тишайший,
и тополевый пух легчайший
по всем Черемушкам летал,
подковы цокали в булыжник,
и вырастал раскладкой книжной
пятиэтажечный квартал.

Все было вместе - пласт морены
в дорожной выемке, сирены
штурмующих проспект машин,
капуста и пучки укропа
у магазина «Изотопы»,
диагональ и крепдешин.

Дым бересты и «беломора»,
шум ругани и разговоры
о космосе и Корбюзье, -
Москва пестра и эклектична,
здесь все по-своему прилично,
но цель, конечно, в колбасе…

О, правда жизни! Ты прекрасна,
когда за далью безопасной
припоминаешь пафос твой, -
ночные записные бденья,
товарные столпотворенья,
уют, похожий на постой.

И только книги, книги, книги,
слепой души моей вериги,
всем дефицитам дефицит!
Собранья, серии, журналы -
шкафов и полок не хватало,
был век на прозу даровит.

И ныне, как студент в раскопе,
дивлюсь России и Европе,
их артефакты вороша -
тома лежат культурным слоем,
и шрифт чернеет в них золою,
и кладка слова хороша.

/Антракт

Из Петербурга едучи в Москву,
остановиться в пыльном городишке,
в гостинице из белых кирпичей,
таких провинциально-силикатных,
и в блинную пойти, чей антураж
вдруг ненавязчиво напомнит юность, -
семидесятые, Тарковский, Джо Дассен -
случайны сочетания примет.

И это всё покажется антрактом,
когда теснится очередь в буфет,
откуда стойко пахнет общепитом...
Но почему так дороги они,
воспоминанья собственных незнаний,
задуманных трудов и давних дней,
в которых похоронены слова,
когда-то обжигавшие до слёз?

И музыка звучит внезапным ливнем,
и кто-то прокричал - спеши, твой выход,
и на губах сгорает монолог,
всё оживает, рифмы и цезуры
друг друга ищут, и сухая речь
взрывается тюльпанными огнями,
и спешно завершается антракт...

***

Всё воздушней, всё скорее
через реки и холмы
от апостола Андрея
до апостола Фомы,
от распаханного поля
и соснового венца
до жемчужины в неволе
и железного кольца…
Дух любви и дух сомнений,
с вечной скорбью вечный спор,
по полям туман и тени,
в небесах молчанье гор…
От ручья до океана
в тихой музыке дождя
обезумевшие страны
незаметно обходя,
Ты всё видишь, Ты всё знаешь,
Ты опять прощаешь нам,
но с отравой кровь земная
делит души пополам,
по артериям и венам
растекается огнём,
то позором, то изменой
искушая день за днём.
Разум злобен, сердце немо,
страсть слепа и горяча…
Ты простишь и эту немощь -
самому бы не прощать,
самому надеть рубаху,
что как снег белым-бела,
самому пойти на плаху
за слова и за дела,
а потом с Тобой далёко
через горы и леса,
где, куда ни глянет око,
края отчего краса,
где Твоё благословенье
в подорожнике росой,
где откроется спасенье
душеньке босой.

Перепечатка материалов размещенных на Southstar.Ru запрещена.