Наконец и в Петрозаводск пришла долгожданная июльская жара. Под крышей открытого вокзального павильона утробно ворковали голуби, которые очумели от внезапного летнего пекла. Народу на автовокзале толкалось немного. Большинство дачников наслаждалась солнышком на берегах озер и речек.

Сергей почесал затылок - домой ехать обедать не было смысла, не успеешь приехать, как надо возвращаться обратно. «Ладно, перекушу в буфете, да надо прихватить бутылочку минералки», - решил он, вставая со скамейки…

 Возвращаясь на перрон, он столкнулся с пассажирами, которых только что доставил в город пышущий отработанной соляркой «Икарус». На переднем стекле автобуса Сергей прочитал название райцентра, в котором когда-то жили родители его первой жены.

Память услужливо подсказала, как давным-давно точно такой же «Икарус» увозил в неизвестное его сына Мишку - первоклассника. Тот сидел у окошка и радостно махал рукой, думая, что едет на побывку к бабушке с дедушкой. А ведь его навсегда увозила бывшая жена, которая сидела рядом и даже не посмотрела в сторону брошенного мужа… Сергей отчётливо вспомнил, как тогда у него сжалось сердце от неизбывной утраты семьи.

На его скамейке расположились двое. Женщина сидела вполоборота и дремала , уронив голову на скрещенные на высокой спинке руки. Рядом, запрокинув голову, громко храпел невзрачный старикашка, но в вполне приличном костюме мышиной расцветки и с ядреным выхлопом из открытого рта. Послеинфарктный трезвенник Сергей поморщился, посмотрел вокруг - все скамейки были заняты  - и присел рядом. Вдруг, после мощного всхрапа, сверкнув на солнце плешью, старикашка соскользнул на пыльный асфальт, продолжая, тем не менее, все так же храпеть.

Женщина проснулась и засуетилась около него в безуспешных попытках или вернуть на скамейку, или разбудить. Сергей поднялся и легко водрузил спящего на прежнее место. Вытащил из кармашка рюкзака холодную бутылочку минералки и прильнул губами к гор­лышку.

- Спасибо, Сережа!

От услышанных слов он поперхнулся и зашелся в надсадном кашле… Когда прокашлялся, внимательнее вгляделся в лицо женщины и неуверенно произнес:

- Лена.?!

Женщина поправила упавшую на глаза прядь волос, усмехнулась:

- Она самая… Не узнал? А я тебя сразу признала, еще в зале ожидания, когда ты торопился в буфет. Я покупала билеты на автобус.

- Чудненько! - пробормотал Сергей, поражаясь неожиданной встрече. - Сколько лет прошло, уже у Мишки большие детки, а мы только сейчас встретились. Чудненько.

- Да уж, да уж, - неуверенно отвечала она, теребя руками ремешок от сумочки.

Сергей внимательно посмотрел на женщину, которую он искренне и глубоко любил много лет назад. Правда, сейчас от бывшей Ленки-хохотушки мало чего осталось - вернее, почти ничего.

Огненно-рыжие крашеные волосы заметно поредели, возле когда-то чудных, завораживающих глаз столпились довольно глубокие «гусиные лапки». Тело хорошо увеличилось в объёме.

- А вы, Елена Васильна, располнели, м-да… Только цвет глаз не изменился, по-прежнему яркие и выразительные, как в молодости. А это что за предмет? - Сергей кивнул на старика. - Что с ним? Устал с дороги? Или нажрался ненароком? В таком виде его не пустят в автобус и запросто могут сдать в полицию.

Елена Васильевна негромко рассмеялась, у Сергея что-то дрогнуло в груди.

- Это он на радостях угомонил четвертинку. Пока я стояла в кассе за билетами, он, стервец, смотался в магазин, купил четвертинку и мигом её оприходовал. Такая жара, вот его и развезло. Но ничего, до нашего автобуса еще целых три часа, проспится.

- Ну, дай Бог, дай Бог, - посочувствовал Сергей. - А в город зачем приезжали?

- Да наши районные эскулапы так настращали страшными недугами, что мы выбили направление в республиканскую клинику на обследование. Результаты нас обрадовали, ничего страшного нет и в помине.

- Вот и чудненько, я рад за вас, - безразлично произнес Сергей, всматриваясь в когда-то родное лицо.

- У тебя-то как, Сережа? Я слышала от Мишки, что всё нормально - хорошая, приветливая жена… Почти не постарел, только голову словно припорошило инеем да малость погрузнел телом...

- Да, всё чудненько. Сейчас вот на дачу еду, если бы рейс не отменили, то так никогда бы и не встретились, м-да… Смотри, Лена, какие высокие облака, совсем как тогда на Ладоге…

Он тряхнул головой, отгоняя наваждение давно ушедших в небытие времен, еще раз глянул на бездонное небо...

- Хорошее тогда было наше последнее лето на Ладоге! - проникновенно начал Сергей, вспоминая. - Жар песка, крики Мишутки при каждой пойманной на удочку рыбки и ласковый ветерок с неповторимым ароматом цветущих трав. Чудненько!

Елена Васильевна слушала с закрытыми глазами; под левым веком, как заметил Сергей, набухала крупная слеза, готовая вот-вот скатиться вниз по щеке. Он замолчал и тоже прикрыл глаза, вспоминая…

 …И вот наступила та самая пятница, которая необратимо перевернула доселе безмятежную жизнь Сергея. Благостный покой базы отдыха крупного районного предприятия нарушил приезд целого ПАЗика сотрудников, жаждущих отдохнуть на природе. Они разбились на команды, которые оккупировали подготовленные для них дощатые домики. Затем приезжие переоделись и побежали на коротенький песчаный пляж. Купались долго, брызгались, сломя голову носились друг за дружкой по пляжику, резвились, как дети. Потом уединились в домиках и началась вульгарная гулянка с обилием спиртного, транзисторной оглушительной музыкой и безудержным весельем по всей территории доселе тихой базы отдыха.

Активное участие в отдыхе принял и приехавший шурин, черноволосый громогласный весельчак Анатолий, который поспособствовал в устройстве летнего отдыха семье младшей сестры. Анатолий приехал один, жена осталась дома с младенцем, и поэтому он мог оттянуться на славу. Вот он-то и пригласил сестру с мужем разделить скромную вечернюю трапезу в теплой компашке. Лена и Сергей с радостью согласились, уложили сына спать, а сами ушли в соседний домик выпить, потанцевать - отдохнуть, одним словом.

Отдых получился бурным, с обильным возлиянием портвейна. Непривычный к таким употреблениям, Сергей довольно быстро захмелел и не заметил, как отключился. Но перед впадением в бессознательное состояние он непроизвольно отметил, какими невероятно яркими, погло-щающими глазами Лена смотрела на бледнолицего недомерка, который невесть откуда появился на их веранде. «На меня она так никогда не смотрела, с-странно... И чего она так страстно танцует с этим мелким, ведь он её ниже почти на полголовы»…

Проснулся он от недостатка воздуха и болезненных ощущений в области собственного носа. Кто-то яростно теребил ноздри, периодически сжимая их тонкими пальчиками. Не без усилия раскрыв глаза, он обнаружил себя лежащими на полу в одежде, голова, правда, покоилась на подушке. Его будил заплаканный сынишка, который тянул бесконечную волынку:

- Папа, папа! Где мама, мне страшно!.. Папа, папа…

Он кое-как поднялся и, с трудом переставляя ноги, пробрел из веранды в спальню. Супружеская кровать была нетронута. Сынок, между тем, продолжал надрываться криком о потерянной маме.

- Михаил! Прекрати вопить, ведь ты уже взрослый, осенью пойдешь в школу. Сейчас найдем твою маму.

Сергей вернулся в веранду и на натянутой веревке не обнаружил купальника жены. Его плавки и Мишкины были на месте.

«Вот любительница с утра побарахтаться в воде», - подумал он, выходя на свежий воздух.

Солнце уже хорошо поднялось на почти безоблачном небе, еще не наступила изнуряющая жара последних дней, а с неоглядной водной глади Ладоги налетал легкий ветерок. Сергей снял сандалии и пошел по теплому песку. Навстречу ему попалась парочка в купальниках. Женщина, как показалось Сергею, усмехнулась и довольно ехидно рассмеялась, мужик тоже скорчил гримасу на своем плоском лице.

Дуновения ветерка донесли до ушей Сергея смех Лены, который внезапно оборвался и послышались невнятные звуки, от которых у Сергея перехватило дыхание. Он прошел немного вперед и увидел, как недомерок с яростным напором ласкает его Лену прямо за соседними кустами… Опустошенный, он вернулся к сыну, который заснул на своей кроватке…

Посмотрев на безмятежно посапывающего сына, на кухне нашел уголек и на оторванном куске обоев написал: «Я всё видел!!! Уехал домой»…

…Ему расхотелось вспоминать события далёких дней, и он только подивился тому, как оставался свежим в памяти тот роковой удар по семейному счастью. И уж совсем некстати вспомнилась, при брошенном взгляде на Лену, та давняя минутная слабость, когда он перед разводом говорил жене, что готов простить её измену и жить семьей по-прежнему. Но Лена лишь рассмеялась ему в лицо…

Очнулись вокзальные громкоговорители, которые объявили о посадках в пригородные автобусы. «Слава Богу!»  - облегченно вздохнул Сергей, потому что с нынешней Леной ему говорить абсолютно не хотелось, а тем более ворошить давно минувшие времена.

Он поднялся со скамейки, сделал шаг вперед, остановился и повернулся к бывшей жене:

- А все-таки хорошее было то, наше последнее лето на Ладоге. Я иногда его вспоминаю, а ты?.. Правда, без кошмарного для нас с Мишкой конца.