***
А в городе на правом берегу речушки со смешным названьем Муха вовсю цвела коррупция, по слухам, но хорошо готовили рагу. Ещё запреты действовали там: нельзя шуметь, пить воду из-под крана, употреблять в беседе слово «странно», торговку рыбой называть «мадам». Как говорится, что запрещено - то хочется нарушить до икоты. Пока мышей не ловят доброхоты, бросать, к примеру, голубям пшено.

Шарлотта в этом мире родилась. И выросла. Язык острее жала. Соседей чрезвычайно раздражала её неподобающая связь. Шарлотту навещал какой-то тип. В подъезде пахло сыростью и йодом. Ещё соседи слышали: поёт он, как будто всех задумал извести:

я каждый вечер прихожу в твой дом, к семи часам, с завидным постоянством, пообсуждать осеннее убранство, послушать джаз, поговорить с котом. Шарлотта, много-много лет назад я был солёным морем, белой пеной. Качал баркас, ворочался степенно, дремать в себя укладывал пассат.

Я понимаю, милая моя, звучит смешно, нелепо и абсурдно. Однажды видел, как тонуло  судно и как старел заброшенный маяк.

Тип исчезал под утро. Вот тогда все находили разные предметы: ракушку, камень, колокольчик медный, обломок проржавевшего винта. Шарлотта отправлялась по делам, в ближайший магазин, на встречу с боссом. В подъезде пахло солью и кокосом, и чем-то пряным, с солнцемпополам.
Тип возвращался снова, налегке. С щетиной на тяжёлом подбородке. Он пальцем рисовал набросок лодки в прихожей на старинном сундуке:

Шарлотта, я был счастлив без причин, когда я был огромным океаном. И женщины, худые как лианы, бросали мне монетки. И ключи. От комнат, от сердец, от городов. Умело управлялся Ной с ковчегом. Не знал, что позже стану человеком, но оказался к этому готов. Текли ко мне не люди - облака, не судьбы - витражи и арабески. Я видел, как болтается на леске блестящая добыча рыбака.

Тип исчезал с рассветом. Всякий раз кого-то удивлял весёлый Роджер, куриный бог, корзина ягод годжи, кабацких ссор изящный парафраз. Божился дворник, будто у ворот кричали чайки, трепетали снасти. Потом всерьёз настроенные власти Шарлотту быстро взяли в оборот, сказали, что наслышаны про бред, какая цель, зачем тревожит улей.

   Шарлотте непрозрачно намекнули: на типов тоже действует запрет. Когда Шарлотта не пришла домой ни в среду, ни в четверг, ни в воскресенье, лил мелкий дождь, занудный дождь, осенний, на целое столетие хромой. Торговец и седой иллюминат играли в карты с отставным пиратом. Горел фонарь. У точки невозврата не может быть других координат. Их знают дети, маги, дураки, семью свою приличную позоря. Но в городе никто не помнил моря, ведь он стоял на берегу реки. Шарлотту, впрочем, встретил брадобрей. Приятно пахло листьями и дымом. Шарлотта просто проходила мимо и просто растворилась в октябре. И рядом с ней обычный мистер Смит, квадратные очки, рукав гармошкой.
 
Но брадобрею - с пьяных глаз, возможно - почудилось, что океан шумит.

***
На асфальте рисунок. Варваре Петровой шесть. Она любит вареники, ёжиков, танцевать. У неё аллергия на пух. Иногда на шерсть. После мультиков вечером Вареньку ждёт кровать. На асфальте зелёным мелком нарисован сад. Нарисована хижина - изгородь, окна, дверь. Даже кот нарисован, который слегка усат. И немного крылат. Ну совсем непонятный зверь. Вот ещё человечек. Бежит по своим делам в направлении хмурого голубя. По прямой. Варя добрая девочка, имя ему дала перед тем, как на левой ноге ускакать домой. Перед тем, как исчезнуть, Варвара сказала так: я волшебница Варя, прекрасная фея, да. Ты Асфальтовый Том, озорник, весельчак, чудак. Вот теперь мы с тобой не расстанемся никогда.

Бродит дождь по дворам. На асфальте лежит листва. Ветер гонит прохожих, страдающих октябрём. Варька слушает рок. Безусловно, она права в том, что жизнь - это тлен, что однажды капец, умрём. Если смерть неизбежна, зачем горевать о том. У Варвары друзья, и подруги, и чай с халвой. По ночам к замечательной Варе приходит Том, невозможно Асфальтовый. Плоский, хотя живой. Он приходит нечасто, смеётся, прищурив глаз. Том практически бог незатейливой болтовни. Ироничный, как Штирлиц, красивый, как Леголас. Только Варя уже не волшебница, извини. Быть бы Варе нормальной, спокойно варить борщи. Том не хочет борщей, он почти ничего не ест.

 - Вот уйду, - говорит, - на край света. Ищи-свищи. - Варя в страхе кричит или плачет на весь подъезд.

     Дома тихо. На улице вечная суета. Новостройки похожи на косточки домино. Варе замуж не надо. Она завела кота, и Асфальтовый Том ей не снится давным-давно. Варя слушает рэгги. Гудит во дворе клаксон - зазевался какой-то рассеянный остолоп. Засыпает под утро Петрова. Ей снится сон.

      Том сидит на ковре в её комнате, морщит лоб, мелет чушь, говоря по-простому, несёт пургу. Впрочем, раньше он тоже её постоянно нёс: мол, увольте, Варвара, я думал, что я смогу. Пропаду, дорогая - комар не подточит нос. Там, где холодом дышит в окно ледяная тварь, где такие снега, словно ангел крылом задел, поселюсь, чтоб забыть о тебе. Ты мне веришь, Варь? Арендую квартиру в глуши, удалюсь от дел. Твой, Петрова, Асфальтовый Том - балагур и шут. Ты не парься, Варвара. Вообще не твоя вина. Обуздаю депрессию. Знаешь, о чём прошу? Никогда не давай нарисованным имена.

Варя кормит кота, вечерами читает блог. Варя банит в сети исключительных подлецов. Там, на небе, дежурный хранитель берёт мелок: у Асфальтовой Вари улыбка во всё лицо. У хранителя то медитация, то ретрит, то потоки сознания… В принципе, полный ом. А чего беспокоиться? В курсе, что завтра в три к настоящей Варваре придёт настоящий Том.

***
   Волшебник Том не брал учеников. Ему хватало общества горгулий. В шкафу держал коллекцию июлей и до смерти боялся сквозняков. Не жаловал технический прогресс. Прогресс его не жаловал взаимно. Чердак гудел от ветреного гимна, отказываясь верить наотрез, что сильно изменились времена, летающий сундук уже не в моде, что лучше одеваться по погоде, чем сочинять химерам имена и выводить драконов на парад. И вот, не удержавшись от соблазна, волшебнику презентовали классный  новейший телефонный аппарат.

Волшебник Том был крайне удручён, он чувствовал подвох, он напрягался. Мир точно сбился с правильного галса. Над крышами передвигался чёлн, над башнями лавировал корвет. Отважный капитан глядел свирепо. Однажды Тому позвонили с неба, сказали: главный человековед просил шепнуть, поскольку эмпирей: наука волшебство не отменила. Ни славную коллекцию винила, ни полное собрание морей.

 Он главный штаб, а ты его десант. Поверь, такую власть не выбирают. Кому-то выдают пароль от рая, кому-то сразу пропуск в чудеса (не слишком-то значительный ущерб).

 Волшебник Том послушал и проникся. К тому же, завелась в подвале никса, что слесарю не нравилось вообще. И всё - то берег с радиоволной, то механизм, включающий субботу, то гаджет, гарантирующий льготу на связь с Венерой, Марсом и Луной. Женился Томми после рандеву в старославянском обществе колядок. И самонаводящийся порядок супруга Тома ставит во главу. Повыбирав из разных резюме, Том взял ученика из программистов. Реально парень в магии неистов. По-прежнему готовятся к зиме и гордый лев, и царственный грифон, и гномы в деревянном метрономе. А чей-то самый необычный номер, естественно, запомнил телефон.