Южная звезда
Загружено:
ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ № 2(19)
Синдаловский Александр
 СУДЬБА

Она постучалась четыре раза: три коротких удара, один длинный - точно как в пятой симфонии Бетховена, проникнуться любовью к которой мне не удавалось вопреки многочисленным попыткам. Я открыл дверь. На пороге стояла женщина средних лет с весьма недурной фигурой, подчеркнутой обтягивающим костюмом.

- Чем могу служить? - спросил я строго, чтобы скрыть замешательство.

Женщина мягко, но решительно отстранила меня от дверного проема и направилась в глубь квартиры. Я последовал за ней. Она вошла прямо в кабинет, словно была у меня не первый раз, и расположилась за письменным столом.

- Будем знакомы, - представилась она. - Я твоя судьба.

- Судьба? - переспросил я. - Но, позвольте, откуда вам это известно? Ведь мы совершенно незнакомы. И потом, что за самонадеянность? Сероглазые блондинки не в моем вкусе.

- Ты неправильно меня понял, - пояснила она. - Я на роль невесты не претендую, а твое отношение к блондинкам мне и вовсе безразлично. Я действительно твоя судьба. Агент. Мне поручено вести твое дело, очень, кстати, запутанное.

- Какое дело? - насторожился я. - На меня открыто уголовное дело? В таком случае будьте добры предъявить удостоверение.

- Брось ломаться, - сказала она недовольно. - «Дело» означает твою жизнь. И вообще перестань обращаться ко мне на «вы». Это дурной тон. Своей судьбе следует говорить «ты». Это твоя судьба. Нечего делать вид, что она не имеет к тебе никакого отношения. Знаешь, что бывает с теми, кто любит играть в прятки с судьбой? Греческих мифов не читал?.. Нам с тобой предстоит работать вместе довольно долго. Так что, не будем ссориться.

- Я и сам в состоянии позаботиться о своей судьбе. Мне помощники не нужны. А тем более помощницы...

- Ты наслаждался автономией более тридцати лет. Что из этого вышло, хорошо известно. Чаял самоуправления, а вышло самоуправство...

- Будь добра пояснить.

- Секундочку, - она вытащила из сумки лэптоп. - У нас теперь полная компьютеризация. Вся информация занесена в базу данных. А вот и твое электронное досье. Так, так, так. Все понятно.

- Что понятно?

- А как раз то, что из жизни твоей ничего не вышло...

- Почему ничего? Живу, не жалуюсь.

- Ничего - значит ничего путного. Ни рыба ни мясо. Ни нашим, ни вашим. Что с тобой делать после смерти? Из-за таких, как ты, лимбо переполнено. Оно же не резиновое! В общем, будем работать над однозначным реноме. Чтобы сразу в рай или ад.

- Так куда все-таки? - поинтересовался я.

- Это от тебя зависит. Посмертная судьба определяется отношением к земной.

- Кто ты все-таки такая?

- Я же сказала: ТВОЯ СУДЬБА.

- Персональная?

- На данный момент - да. Но когда я закончу заниматься твоим делом, мне назначат кого-нибудь другого.

- А кто тогда займется мной?

- Ангелы. Или черти...

- Кто тебя послал?

- Небесная канцелярия «Фатум». Я - Парка. Парки подчиняются Уделу, Участи и Юдоли, чьим непосредственным начальником является Рок. Рок находится под командованием Провидения. Провидение получает инструкции от Промысла Божьего. Ниже меня по званию только Предначертания и Предопределения, работающие на половинную ставку.

- А это правда, что жизни каждого человека соответствует выпрядаемая нить? - решил пополнить я свои знания.

- Метафора. Прясть у нас уже давно никто не умеет. Все нити - виртуальные.

- А влияют ли на судьбу звезды?

- Предрассудки.

- А знаки зодиака?

- Я же только что ответила! Мы никогда не позволим звездам воздействовать на ход судеб, поскольку тут же потеряем работу.

- А какую должность занимает жребий?

- Жребий - не должность. Это случайный метод распределения судеб, наподобие лотереи. Существует еще Предназначение, когда судьба подбирается сообразно характеру и темпераменту.

- А какая судьба полагается мне - по жребию или предназначению?

- В твоем случае все очень запутано. Будем ориентироваться на ходу.

- Чем же мой случай так непрост? - почувствовал я себя польщенным.

- А вот смотрю я на досье и ничего не могу понять. Вроде все данные имеются, и внешние, и внутренние, а все равно ничего не складывается. Сам посуди. Что это был за роман с Ольгой?

- Откуда ты знаешь про Ольгу?

- Ольга в твоем досье. Как, кстати, Марина, Таня и прочие. Она была на десять лет тебя старше.

- Ну, так и что же? Она мне нравилась...

- Ни капли она тебе не нравилась. Что за манера уклоняться от ответственности посредством неподходящих партнеров? Ведь знал же в глубине души, что долго эта связь не продлится...

- Ничего я не знал!

- Знал! - рявкнула она и стукнула кулаком по столу. - Не спорить с судьбой!

Вид у нее был свирепый, как у фурии.

- Очень женственно себя ведешь, - пристыдил я.

- Ты хочешь, чтобы у тебя была женственная судьба? - сыронизировала она. - Ты что, из этих?.. Не воспринимай меня как женщину. Я просто явилась к тебе в женском обличье.

- Почему? Чтобы оказать на меня большее влияние? - выразил догадку я.

- То, что женщины производят на тебя такой эффект, и вызвало мое появление. Стыдись! Будем с этим бороться совместными усилиями.

- А, в самом деле, почему судьба во всех мифах отождествляется с женщиной?

- Может, потому что у женщин стервозная репутация: мол, с ними труднее договориться. Вот небесные силы и стараются соответствовать вашим убогим представлениям. С каждым нужно говорить на его языке... Кстати, кто ты по национальности?

- А что об этом говорит досье?

- В духе новых веяний мы исключили пятую графу.

- Похвально. Наполовину юрист. На вторую - скрипач.

- Я так и думала. Потому меня к тебя и приставили. Евреям в качестве судьбы полагается арийский тип.

- Всем?! У твоего босса садистские наклонности...

- Не думаю. Просто меньше шансов для коррупции и попытки подкупа. Они стараются, чтобы все было справедливо.

- А кто ты по происхождению?

- Наполовину гречанка, наполовину немка. Однако продолжим. Ты не успеваешь завязать роман, как начинаешь готовить путь для отступления.

- Неправда.

- Это пессимизм или скрытое желание поражения?

- Что за чепуха?

- Вовсе не чепуха. Поражения могут представляться намного желаннее побед: они ни к чему не обязывают...

- Ты психоаналитик?

- Судьба мужчины определяется его характером. Вот мы его и обсуждаем. Возражения?

- Валяй.

- Итак, заношу в протокол. Обладает навязчивой склонностью вовлекать себя в заранее обреченные на провал романы, дабы избежать бремени длительных отношений и связанной с ними ответственности...

- Причем тут протокол? Ты еще и следователь?

- Судьба - это сыщик, следователь, прокурор, судья и тюремщик в одном лице.

- А как же адвокат?

- Адвокатом будешь сам.

- Справлюсь без юридического образования?

- Скорее всего, нет. Так что лучше сразу признать себя виновным. Знаешь ведь: добровольное признание смягчает приговор.

- А что, судьба - это всегда пожизненный приговор? Счастливые уделы закончились?

- Вот это и есть один из самых распространенных и вредных предрассудков - воспринимать судьбу как нечто внешнее по отношению к себе. Судьба возникает в собственном подсознании.

- А обстоятельства?

- Обстоятельства каждый выбирает себе сам. Почему к иному неудачи липнут, как мухи к...?

- А раз так, что тут делаешь ты?

- Я?

- Ну да, ты!

- Я вроде посредника. Или арбитра.

- А как же набор полицейских специальностей?

- Все, хватит заниматься софистикой! За дело.

- А если я тебя выставлю?

- Куда выставишь?

- За дверь.

- Свою судьбу?

- Именно.

- За дверь? Ну, насмешил! - залилась она театральным смехом. - Один уже пытался. Знаешь, что с ним стало?

- Нет, и знать не хочу.

- А я тебе расскажу...

- Вот что, отваливай.

- Ты что, серьезно?

- Какие уж тут шутки.

Судьба встала из-за стола. Ее юбка слегка задралась кверху, и моему взору предстали стройные ноги. «Приятно иметь судьбу с такими ногами», - подумал я ни к селу ни к городу.

Я взял ее за руку и выпроводил за дверь. Судьба не сопротивлялась и только с изумлением наблюдала за мной. Я вывел ее за порог.

- Прощай!

- До скорого.

Вот так нужно разбираться с самозванцами!

...Когда я вернулся в кабинет, она уже сидела за письменным столом. Лэптоп мерцал экраном.

- Экий же ты недалекий, - укорила меня. - Другие хотя бы пытались связать свою судьбу, запереть в чулан, а то и придушить. А ты - вывел за дверь под ручку и счастлив... Ладно, продолжим наш диалог. С Олей мы, кажется, разобрались. Занесем ее в рубрику «Прятки с самим собой». Теперь Марина. Чем она тебе не угодила?

- Не угодила...

- Вполне была тебе подходящей парой.

- Подходящее наводит на меня скуку... Она сама от меня ушла.

- Ты ее вынудил...

- Это как же?

- Как подросток: вредничал, прекословил, спорил без причин.

- Без причин ничего не бывает. Ты должна это знать.

- Пренебрегал должными знаками внимания. Не дарил цветы. Слушал вполуха.

- Мне с ней было скучно. Мнилось, что впереди что-то лучшее.

- И что оказалось?

- Все то же самое. Или худшее.

- Вот именно.

- Может... ты мне с ней наладишь?

- Нет.

- Почему?

- Не судьба.

- Зачем тогда дразнишь?

- Я не дразню. Я прощупываю почву, на которой будем закладывать фундамент новой жизни.

- Может, эту подлатаем?

- Не выйдет: обветшала. А зачем с женой развелся?

- Давай не будем...

- Тогда я сама отвечу на свой вопрос.

- Я затыкаю уши...

- Стыдно самого себя?

- Нет, просто не хочу слушать демагогию от постороннего человека, не способного разобраться в нюансах.

- Что до нюансов, здесь ты прав. Ни одна судьба не станет копаться в нюансах. Но назвать меня посторонним человеком...

- А кто ты? Пришла час назад и рассчитываешь втереться в доверие?

- Нет более интимных отношений, чем связь с собственной судьбой.

- А где ты была до этого?

- Мне твое досье поручили только вчера.

- Кто им занимался раньше?

- Одна практикантка.

- Так вот кто во всем виноват!

- Нет, во всем виноват ты.

- Разве концепция судьбы не зиждется на предпосылке детерминизма, исключающей понятие вины?

-Излагай конкретней.

- А кто ты по образованию?

- Бакалавр прикладного фатализма. Плюс мастер спорта по дзюдо.

- Дзюдо?!

- Да.

- С тобой лучше не шутить.

- У меня отменное чувство юмора.

- Что-то сомневаюсь...

- Иначе бы меня к тебе не приставили.

- Докажи!

- Скоро увидишь сам.

- Ты обещала растолковать, почему я ушел от жены.

- Изволь, но ничего нового ты не услышишь. Все тот же страх ответственности. Ненависть к обязанностям. Иными словами, божественная троица: эгоизм, эгоцентризм, нарциссизм.

- Ловко ярлыки навешиваешь! А то, что я остался непонятым? А скандалы на ровном месте? А нервотрепка? Как насчет объективности?

- Я не могу быть объективной.

- Это отчего же?

- Я твоя судьба.

- Значит, со мной нужно обращаться как с дерьмом?

- Хватит болтать! За дело.

- Как, прямо сейчас?

- Без отлагательств.

- Я еще не готов. Сегодня суббота. Давай начнем с понедельника.

- Зачем ждать?

- Я хотел расслабиться, поваляться на диване.

- Ну и валяйся. Мне как раз нужно будет провести подготовительную работу.

- Как же я могу валяться со спокойным сердцем, если буду знать, что ты намереваешься поставить мою жизнь с ног на голову?

- Твоя жизнь валяется в канаве. Если я поставлю ее в вертикальное положение, ты только выиграешь.

- Нет, я не могу так сразу. Знаешь, какой я нервный? Все чего-то жду, обольщаюсь, предвкушаю, подгоняю время, изнываю, потом охлаждаюсь, разочаровываюсь. Иногда, сидя в гостях у друзей, вскакиваю и принимаюсь метаться по комнате.

- Ну, это, положим, притворство. Не такой уж ты нервный, чтобы не усидеть на одном месте. Нет, я твоей готовности ждать не могу. Мы так прокукуем до второго пришествия. А там, как ты знаешь, уже будет не судьба, а расплата за нее, и мне не дадут премии.

- Вас награждают премиями?!

- А как же? Чем драматичнее жизнь, тем больше премия. У нас любят трагедии и эпос. Скажи мне лучше, кто ты по профессии?

- Программист.

- Это хорошо. Нас тоже учили программировать.

- На чем?

- Visual Basic. Паскаль. Вольтер. Эпикур. Инструктор нас наставлял: хорошая судьба подобна алгоритму.

- А еще я писатель.

- Кто ты?!

- Корплю на досуге помаленьку...

- Вот с этим придется завязать.

- Это еще почему?

- Я на щелкопера сил тратить не стану! Писатель не живет, а наблюдает. Это убежденный аутсайдер, навсегда исключенный из круговорота событий. Какая у него может быть судьба? Его удел - это сумма судеб его литературных персонажей. Поди разбери, где он, а где протагонист, где реальность, а где вымысел. Так не мудрено свихнуться. Нет, я в такие игры не играю...

- Что ж мне делать?

- Временно прекратишь марать бумагу, пока мы не достигнем апофеоза твоего существования. А там делай, что захочешь. Если, конечно, сможешь.

- Если я перестану быть самим собой, это будет не моя судьба.

- За это не беспокойся. Чужой судьбы тебе никто не навяжет. Сначала нужно решить женский вопрос.

- Нельзя ли сперва заняться чем-нибудь другим?

- Нет, женщина выступает в роли фермента мужской судьбы. Иными словами, способствует либо его взлету, либо окончательному падению.

- Не выношу крайностей!

- Я начну прямо сегодня. Свяжусь с другими агентами. Устроим тебе судьбоносное свидание. А ты пока отдохни, поваляйся на диване. Тебе нужно будет выглядеть свежим и бодрым.

Остаток дня я пролежал на диване, размышляя о случившемся. Только иногда вскакивал и принимался нервно расхаживать по комнате, повинуясь ритму дурных предчувствий. Может, я сходил с ума? Как часто к человеку является его судьба и вступает с ним в непринужденную беседу.

Чтобы скоротать ожидание, я пошел в гости к Якову Семеновичу, доктору философских наук и моему хорошему знакомому. Яков Семенович был, как обычно, рассеян и погружен в раздумья умозрительного порядка.

- Здравствуй, Мишенька, - поприветствовал он меня. - К сожалению, не могу сегодня слушать о твоих похождениях. Занят проблемой критики чистого разума. Угощайся чаем. Только что заварил.

- А я к вам, Яков Семенович, по сугубо философскому вопросу, - поспешил оправдаться я.

- Вот это новость! Ну, рассказывай, что тебя тревожит.

- А разве философия ассоциируется с тревогой?

- Всенепременно! Вся доакадемическая - сиречь, подлинная - философия вырастает из экзистенциального беспокойства.

- Яков Семенович, что есть судьба?

- Погоди, налью себе чаю, - схитрил он, чтобы выгадать время.

Когда Яков Семенович вернулся, его лицо выражало покойную сосредоточенность собравшегося с мыслями мыслителя.

- Охотно, Мишенька, отвечу тебе на этот вопрос. Судьба - суть совокупность обстоятельств и черт характера, придающих жизни неповторимую форму и окраску.

- А возможно ли ощущать собственную судьбу в процессе ее...

- Становления?

- Именно.

- Это происходит редко. Обычно судьба постигается ретроспективно, post factum. Вероятно, чем судьба, так сказать, рельефнее, тем легче она воспринимается в настоящем. Вот одно из моих любимых высказываний Ницше: кто чувствует несвободу воли, тот душевнобольной; кто отрицает ее, тот глуп. Так и с судьбой...

- Вы хотите сказать, что здоровый человек невосприимчив к своей судьбе? - спросил я и тут же осознал, что эта формулировка маскировала животный страх.

- Судьба дает о себе знать лишь в те времена, когда, по меньшей мере, одна из двух составляющих теряет элемент случайности и становится предсказуемой. Вступившие в сговор обстоятельства - как это, к примеру, происходит во времена исторических катастроф - способны обострить восприятие судьбы, даже если внутренний мир индивидуума обладает гармонией. И наоборот, дисбаланс в характере, гипертрофия отдельных черт в ущерб другим и за их счет, также может направить бытие в заранее заданное, непререкаемое и непреодолимое русло, кое и воспринимается как предопределение, - несмотря на тот факт, что внешние обстоятельства существования разнообразны и нейтральны. Сознание собственной судьбы в мирное время является патологией лишь в той мере, в которой оно подразумевает психическую автократию - безраздельную власть одного комплекса над всеми остальными помыслами и устремлениями.

- А что если судьба является в человеческом обличье?

- Что ты имеешь в виду?

- Например, в форме женщины...

- Миша, я думал у нас с тобой серьезный разговор...

- Я вполне серьезно.

- Ты слишком много думаешь о женщинах.

- Дело не в этом. Просто приходит женщина и рекомендуется судьбой...

- Миша, я философ, а не психотерапевт.

Яков Семенович решил, что я подшучиваю над ним и потерял интерес к беседе, только подлившей масло на тлеющие угли моих сомнений и не прояснившей в конечном итоге ничего.

Мы допили чай, обмениваясь незначительными репликами, и я ушел к себе.

В воскресенье утром воспоминания о встрече с судьбой показались незрелым плодом больного воображения, результатом временного помешательства. Жизнь продолжалась без путающего вмешательства посторонних сил. Весла и руль находились в моих руках. Траектория утлого челна моих дней определялась геометрической суммой моих усилий и направлением течения. Все подчинялось физике и математике. Оккультизм, астрология, эзотерика и мистицизм были давно опровергнуты стараниями светлых голов. Эллинские мифы обладали лишь эстетической ценностью. Боги Олимпа и их посредники были бесповоротно развенчаны монотеизмом, отдавшим функцию провидения в десницы единого божества, унесшего ее с собой в могилу, вырытую Ницше. Все было ясно как день. На следующей неделе я столкну свою лодку с мели, на которой она застряла полгода назад, и возобновлю планомерную греблю к неведомой цели. Я буду трудиться, не ведая усталости и отчаяния - приобретая бронзовый загар, обрастая мускулатурой и наслаждаясь видом береговой полосы. В конце концов, цель обладает гораздо меньшим значением, чем средства, затрачиваемые на ее достижение. Сколько раз в жизни мы достигаем намеченного? Можно пересчитать по пальцам. Все остальное время уходит на дорогу. Так что вывод напрашивается сам собой. Может, мне снова следует прибиться к пусть не слишком живописному и многообещающему, но легкодоступному берегу Ольги? И там уже выработать план дальнейшей навигации.

Эта мысль показалась мне здравой. Лежа на диване и изучая трещину на потолке, напоминавшую изгиб женских спины и ягодиц, я не мог отыскать убедительных контраргументов. С другой стороны, Ольга могла отказаться предоставить мне свою пристань для швартовки. Подступы к этому обманчиво гостеприимному участку суши изобиловали подводными камнями.

И вот в это самое время в комнате появилась судьба, словно материализовалась из ниоткуда.

- Приличий мы больше не соблюдаем? - спросил я саркастично. - Двери, разумеется, не для нас...

- Ах, оставь эти проформы, - отмахнулась она. - Если бы судьба всегда соблюдала нормы приличия и входила через дверь, это была бы не судьба, а фортуна. Итак, все на мази. Организовала тебе назавтра свидание.

- Какое еще свидание, с кем?!

- Неважно с кем. Придешь - увидишь. Запомни раз и навсегда: когда речь идет о событиях, предначертанных судьбой, вопросы, по меньшей мере, неуместны, а говоря откровенно, просто бестактны.

- Да я вовсе не прекословлю, - смутился я ее резкостью. - Но ведь мне нужно знать, чего ожидать. Иначе я не смогу выполнить твоих предписаний.

- Хорошо. Зовут Маша. Родилась в Донецке. Вес: 49 килограммов. Рост: 167 сантиметров. Волосы каштановые. Глаза зеленые. Нос прямой.

- Зачем ты мне даешь всю эту биоинформацию?

- Я зачитываю то, что в компьютере.

- Ты мне скажи, что за человек. Симпатичная ли? Добрая?

- Этого там не значится.

- Слушай, тебе, кажется, совершенно наплевать на то, что со мной будет. Лишь бы отчитаться.

- Ну, не говори так, - возразила она. - В моих же интересах устроить твою жизнь хорошо или довести ее до полного краха. Иначе придется возвращаться.

- Похоже, ты предпочла второе...

- Вовсе нет. Если ты думаешь, что окончательно втоптать человека в грязь очень просто, ты глубоко заблуждаешься. Homo Sapiens поразительно живуч. Так что попытаемся наладить твою личную жизнь. Изволь подготовиться. Не забудь побриться. Подушись одеколоном.

- Я не пользуюсь одеколоном.

- Раньше не пользовался, а теперь начнешь. Что еще? Свидание в ресторане «Прибой». Галстук не нужен.

- Я хочу одеть галстук.

- Хорошо, одень галстук! Можешь нацепить два... Господи, как с тобой тяжело! Да, купи букет роз.

- На первое свидание?!

- Доверься же ты мне, наконец! Ведь я - профессионалка.

- Слушай, а ту... как ее? Да, Машу, тоже ее судьба вот так наставляет?

- Нет, у нее на данном этапе нет постоянной судьбы, как у тебя.

- Польщен.

- Я нашла ее объявление в газете знакомств, позвонила от твоего имени и назначила свидание.

- Ты мне организовала знакомство по объявлению?!

- Тебя что-то не устраивает?

- Неужели не смогла придумать ничего пооригинальнее?

- А зачем мне выпендриваться? Я на работе. Склонность к оригинальничанию - примета дилетантизма.

- Погоди, как это ты позвонила ей от моего имени?

- Я представилась твоей мамой и сказала, что ты временно потерял голос, но надеешься вскоре его обрести и хочешь с ней встретиться.

- Какой ужас! И она на это пошла?

- Охотно.

- А кто выбрал ресторан?

- Я.

- Нельзя в следующий раз что-нибудь поскромнее?

- Соберись с мыслями. Настройся на успех. Следующего раза не будет, - заверила меня она и исчезла.

Все воскресенье я нервничал и предвкушал свидание. Съездил в аптеку и купил себе одеколон «Аллен Делон» и лезвия для бритвы. Побывал в парикмахерской и постригся длиннее, чем хотелось цирюльнику, но короче, чем мне шло. Проведя беспокойный и бестолковый день на работе, я отправился в «Прибой».

Маша появилась с небольшим опозданием. Она была миловидной зеленоглазой шатенкой. Веселой и приятной в общении. Судьба не ошиблась. Разговор складывался живо и непринужденно. Казалось, высеченная случаем искра имела реальные шансы разгореться в яркое пламя взаимного влечения. Но тут появилась официантка, сероглазая блондинка в открытой блузе с глубоким декольте и короткой юбке с разрезом. Я невольно засмотрелся на нее и оторопел. Маша перехватила мой взгляд. Беседа расклеилась и вскоре сошла на нет. Я потерял уверенность и начал тяготиться молчанием, подыскивая самые неподходящие темы для разговора. Чтобы выгадать время и прийти в себя, я занялся доскональным исследованием меню.

- Никогда раньше не бывал в этом ресторане, - объяснил я свой интерес.

Чтобы поддержать видимость разговора, принялся обсуждать ассортимент с Машей, причем в таких деталях, что она, по всей вероятности, решила, что я опасаюсь, что она закажет что-нибудь дорогое. В результате стушевалась и тоже не знала, на чем остановить свой выбор. Официантка подходила к нашему столу несколько раз. В итоге она не выдержала:

- Ну что, решил, наконец?

- Не сметь меня торопить!

- Сколько можно изучать меню? Ведь это же не энциклопедия!

Маша, съежившись, с ужасом следила за нашей перепалкой. Я заказал две куриные отбивные.

- А ну-ка, выбери что-нибудь получше! - распорядилась официантка. - У нас есть блины с красной икрой и осетрина.

- Ну уж нет! - рассвирепел я. - Я закажу то, что хочу.

Официантка с досадой запихнула блокнот в тесный карман юбки, метнула из облачного неба своих глаз две жгучие молнии, вильнула задом и скрылась в недрах кухни.

- Ты что, знаешь ее? - спросила Маша настороженно.

- Да... то есть нет... вернее, отчасти, - запутался я. - Она меня уже, кажется, обслуживала.

- Но ведь ты сказал, что в этом ресторане первый раз...

- Значит, в другом. Они скачут с одного места работы на другое, как блохи...

Маша заподозрила меня во вранье. Обстановка сделалась предельно натянутой. Я смирился с ситуацией и не пытался больше оживить разговор. В середине молчаливой трапезы к нашему столику подошла официантка, смерила меня презрительным взглядом и ушла обратно. После ужина Маша уехала домой.

Мы расстались, не обменявшись телефонами.

Судьба наведалась следующим вечером.

- Что это все значило?! - спросил я в сердцах.

- Что это?

- Это травести. Зачем ты появилась вчера в обличье официантки?

- Во-первых, мне было интересно. Во-вторых, я так зарабатываю на жизнь.

- Как так?

- Официанткой, обслуживающей собственных подопечных. Когда свидание развивается должным образом, мне оставляют хорошие чаевые...

- Но ведь ты совершенно сбила меня с панталыку! Я уже не говорю о хамском обращении.

- Ничего, привыкнешь. Разозлил ты меня на редкость! Кто заказывает куриные отбивные на первом свидании? Неужели не умеешь блеснуть?

- Я не собираюсь блистать. Я хочу быть самим собой.

- Зачем ты на меня пялился? Сам же все и испортил.

- Как же я мог на тебя не смотреть?

- Ладно, первый блин комом. Пойду готовить следующее свидание, - сказала она и исчезла.

... Она не появлялась больше недели. Для таких, как я, ожидание - мучительно. Оно нарушает мерное течение жизни и вытесняет собой все ее содержимое. На месте цветущего оазиса возникает пустыня чистого времени, наполненного только одной эмоцией: нетерпением. Но ожидание не может длиться вечно. За беспокойством последовала апатия: в конце концов, как с судьбой, так и без нее, моя жизнь, по всей видимости, не собиралась меняться. Судьба лишь форсировала события и создавала ненужный ажиотаж. Могло ли так статься, что моя судьба отступилась от меня? Что я оказался ей не по зубам? Но радость освобождения вскоре трансформировалась в обиду. Если от тебя отвернулась собственная судьба, на что ты вообще годен?

Ее приход положил конец моим дилеммам. Вид у нее был оскорбительно бодрый. Меня немало задел тот факт, что, пока я терзался сомнениями, она сумела хорошенько отдохнуть.

- Какова причина задержки? - спросил я холодно.

- Что, соскучился? - поинтересовалась она кокетливо.

- Нет. Просто я рассчитывал на пунктуальность. Я думал, по судьбе можно сверять часы.

- У меня не работал компьютер. Не могла соединиться с базой данных. Но теперь все в порядке.

- И?

- Я кое-что тебе подыскала. Хочу отчасти изменить свою тактику: предоставить тебе большую свободу действий и не мозолить глаза. Ты, похоже, не умеешь работать под контролем. И еще: в этот раз не буду тебе рассказывать ничего лишнего. Расхвалю, ты станешь ждать черт знает что и обязательно разочаруешься. Разругаю, у тебя и вовсе не будет настроения. Поэтому позволю тебе составить собственное впечатление.

- Скажи хоть, как звать. Где свидание?

- Ее имени я не знаю. В эту субботу, в два часа дня, пойдешь гулять в городской сквер. Ты ведь любишь парки?

- Ну, любил когда-то. Давно не был.

- Вот и сходишь, подышишь свежим воздухом.

- Только сквер - это не парк...

- Ничего, сойдет в качестве антуража.

- Дальше-то что?

- Увидишь женщину у памятника.

- У какого памятника?

- Не знаю. Там только один.

- Хорошо, продолжай.

- Она тебе понравится.

- Вот как? Откуда такая уверенность?

- Познакомишься с ней.

- Как же я с ней познакомлюсь?

- Очень просто: подойдешь и завяжешь разговор.

- Я так не умею знакомиться. Мне неловко...

- Сможешь.

- Что мне ей сказать?

- Ты, я вижу, вообще без меня не можешь. Как ты раньше-то жил?

- Нормально. Без случайных скверных знакомств.

- Сориентируешься по ходу. Не мальчик. Спросишь, не знает ли она, кому воздвигнут памятник.

- Что за идиотский вопрос?

- Можешь придумать свой. Я не настаиваю. Не забудь: в субботу, в два часа дня. Я встречусь с тобой через пару недель. Обсудим дальнейший курс действий.

В следующую субботу я отправился в сквер. Он кишел горожанами, истосковавшимися по природе и довольствующимися даже не столько ее жалким эрзацем, как весьма условным символом. На скамейках в тесном соседстве расположились семейства, задавшиеся целью избыть долгие часы досуга; влюбленные парочки, скрывшиеся от назойливого присутствия пронырливых улиц и бесцеремонных проспектов и все равно не обретшие желанного уединения; и одиночки, пришедшие на рандеву с собственными мыслями. За увитой плющом полупрозрачной решеткой безразлично грохотал город.

Отыскать памятник не составило больших трудов. Он изображал бравого полководца в боевой амуниции, широко шагающего к невидимой цели мирового владычества. У монумента толпилась масса народу. Дети норовили оспорить возвышенный статус маршала посредством снежков, многие из которых достигли цели, обезобразив изваяние до первой оттепели. Я обошел вокруг памятника несколько раз. В числе прочих там стояло несколько женщин, но ни одна из них не привлекла моего внимания. Неужели моя судьба опять все напутала? Я задумался над тем, предпочтительнее ли иметь трагическую, но щепетильную судьбу или, наоборот, - добродушную, но безответственную. Впрочем, в применении к моей наставнице добродушие являлось маловероятной характеристикой.

И вдруг появилась она - женщина, посланная моей судьбой. Она приближалась под беззвучную музыку созвездий, скрытых от непосвященных ярким светом дня. Небесные сферы вторили синкопе ее шагов хрустальным звоном. Я бросился наперерез. Женщина остановилась и с удивлением посмотрела на меня.

- Простите, - сказал я, - вы не знаете, в чью честь воздвигнут этот памятник?

Женщина испытующе посмотрела на меня и ответила, не глядя на предмет моего интереса:

- Конечно. Это монумент одному великому фельдмаршалу, вступившему в бой с армией противника, многократно превосходившей численность его собственных войск. Фельдмаршал сражался до последнего солдата, после чего превратился в памятник. Враги пытались осквернить и изуродовать его, но их планы потерпели крах. Сразу по окончании войны памятник ожил, пришагал в родной город и снова окаменел.

- Немыслимо! - восхитился я. - И как вас при этом зовут? И не хотите ли провести остаток дня вместе?

В ходе последующих двух недель мой эмоциональный барометр совершил акробатический акт, лихорадочно зарегистрировав: изумление - надежду - очарование - радость - восторг - эйфорию - самообман - сомнение - разочарование - злость - депрессию.

Мысль о визите судьбы была непереносимой. Чтобы ввести ее в заблуждение, я не зажигал свет по вечерам, сидя в темноте и уставившись в одну незримую точку. Однако судьба вычислила меня. Она появилась в воскресенье вечером - абсолютный перигей моего недельного цикла.

- Ты здесь? - спросила она.

Я молчал.

- Напрасно прячешься: я знаю, что ты дома.

Она ушиблась о стол и выругалась. Нашарила выключатель и зажгла свет. Я зажмурился и, не доверяя векам, прикрыл глаза рукой.

- Почему сидишь в темноте?

- Зачем мне свет?

- Зачем люди зажигают свет? Чтобы видеть.

- Мне не на что смотреть...

- Что это еще за страдания юного Вертера?

Я молчал.

- Опять сорвалось? - спросила она насмешливо.

- Ах ты сволочь! - встрепенулся я. - Что ты натворила?!

- Я?! - изумилась она. - Чем я тебе на этот раз не угодила?

- Что это за фарс?

- Где фарс?

- А я тебе расскажу, где фарс... Почему у нее была такая же фамилия, как у моей бывшей жены? И знак гороскопа тот же...

- Ты же в гороскопы не веришь!

- Не верю. Но такие совпадения... Это же не иначе, как печать судьбы!

- Так что плохого в совпадениях? Я старалась! - гордо улыбнулась она.

- Старалась?! И что же из этого вышло?

- Что?

- Я думал, мне дана вторая попытка. Что меня ждет идиллия. Или на худой конец драма! Пусть трагедия.

- И что же получилось?

- Так ведь в том-то и дело, что ровным счетом ничего!

- Как ничего? Совсем?

- Совершенно. Абсолютный нуль!

- Ты что-то опять напортил! - накинулась она. - Не умеешь ухаживать за женщинами, не берись. Живи отшельником.

- Где ж не умею? Водил по лучшим ресторанам! Наряжался, как на свадьбу! Блистал остроумием! Рассыпался в комплиментах. Раскрывал двери. Дарил цветы. Что еще можно было сделать?

- Значит, перестарался. Меру тоже нужно знать... Ты ей нравился?

- Говорила, что да.

- Так как же?

- Не знаю. Взяла и пропала...

- У тебя нет аспирина? У меня болит голова. Я устала. Я хочу домой, в эмпиреи.

- Не желаешь вина? - предложил я.

- Коньяк есть?

Я налил рюмочку. Она выпила коньяк залпом и уселась на стул. Вид у нее был растерянный и... очень соблазнительный.

- Пойду искать новые варианты, - сообщила она мрачно. - Просто ума не приложу, что с тобой делать...

Я подсел к ней поближе и положил руку на колено.

- Слушай, - сказал я, - может, нам с тобой того... Оставайся жить у меня.

- Как? - удивилась она. - Ведь я же твоя судьба... Где такое видано?

- А что? - попытался убедить ее я. - Будешь моей музой. Я посвящу тебе лучшее из написанного.

- Но сероглазые блондинки не в твоем вкусе...

- Я кардинально пересмотрел свои пристрастия, - сказал я и попытался поцеловать ее в губы.

- Постой, - отклонилась она. - Я должна подумать.

- Над чем?

- Я поразмыслю и дам тебе знать. Хорошо?

Уже на пороге обернулась.

- Погоди, - спохватилась она, - я случайно ничего у тебя не оставила? Вроде нет... Лэптоп при мне. Сумка тоже. Косметичка внутри. Ну, ладно, до скорого.

Перепечатка материалов размещенных на Southstar.Ru запрещена.