require "idate_txt.php"; ?>
|
Автобиографическое Зачем висит на ниточке душа В такую мглу, в такое ни шиша, В такую жизнь, пропахшую ставридой? (... У Мнемы пьют по капельке стихи, Прощая мне уставшие грехи, Закусывая жирной Энеидой). Зачем, душа, на волоске от муз Японский чай, кинза, чучмек-арбуз И лампа мусульманского разлива? Затем, что мне отечество - строка, В которой дым, кастальская река, Игра менад, цветущее огниво. Отчизна мне - строфа под ключ, софа, Подушка грез, шальная нота «фа», Кифара, что с гитарой скентовалась. Я режу век, как смачный апельсин, За блеск тире, за звездный керосин, За музыку, свалившую усталость. Отчизна мне - в смородинке звезда, Процеженные пивом города, Листающая книги непогода, Курящий задушевность Винни-Пух, За кофеваркой пролетевший дух, Шаманством нашпигованная кода. *** Веселые бессовестные дни, И мы одни, мы так с тобой одни, Что, в лихорадке счастья утопая, Слагают нас воздушные стихи, За глянец глаз отпущены грехи, И «Раковая шейка» - капля рая. Винил поет армстронговой судьбой, Завинчивая ноты над собой. Внутри трубы ему не одиноко? Вот вермут в баккара, вот фуа-гра, Кружись-катись, амурная мура, Соединяй, как молоко и мокко. Прости, что я - извечное вчера, Сегодня здесь, а завтра фраера- Архангелы пошлют с мешком по ямбы. Какой тогда завяжешь узелок? Я от любви в какую даль ездок? Я без нее, как абажур без лампы. *** Молчаньем пахнет женщина. В саду Купает лужа беглую звезду, Светильники в аду перегорели, В потемках черти курят анашу – Любую быль тебе перескажу, Сегодня мы у счастья на прицеле. Мы на прицеле ангельских причуд, Сыграем жизнь за несколько минут, Поймаем в поцелуе наши губы. Поймаем так, как ловкий Конан Дойл Ловил на скрипку тонкий си-бемоль, Как ловят души огненные трубы. Среда спешит закутаться в четверг, Как в ту шинельку петербургский клерк, Луна поет про «ножик из кармана». Мы так близки - пером не описать, Рассыпана в пространстве благодать, - Ну, из какого, прах возьми, романа? Обдай молчаньем, прошепчи в саду Волшбу зверей, людей белиберду, Не перепутай слово ключевое. Мы постоим с банальным «хорошо» Еще чуток, еще скажи «еще», Давай растянем время золотое... Амариллис Веет Африкой растенье В пику сентябрю. Остывает воскресенье, Сумрак съел зарю. В галактические дали Друг махнул вчера, Мы его сегодня ждали... Жизнь на что щедра? Жизнь - кому карась на блюде, Вобла на крючке, Кто запутался в простуде, Цепенел в тоске? Жизнь кому - анапест в шнапсе, Амфибрахий - рок? Кто финтит в небесном штабе, Щурясь в каталог? Жизнь кому - копейкой славы Царапнула дух? Хватани на зуб отравы, Моцарта на слух. ... Амариллис - зонтик-стрелка, Сочность, лепестки. Оцени расклад немелко На весах строки. Японское море Под музыку Сислея, под стихи Vivaldi обернемся в это море. Не трогай краба веточкой ольхи, Все ежики морские с нами в доле. Все рыбы с нами к счастью поплывут, Все чайки накричат в наплыв лазури, Впадает вермут в горлышко минут, Люля-кебаб ткемалится в натуре! Вылизывает соус гребешок, В капусте морда жареного хека. На лапах моря сохнет ангелок, Зажмурившись от солнечного века. Просолен мир, медузится причал, Волна волне выбрасывает руки. Кому маяк вращенье завещал, Кого встречал в наморднике разлуки? От «SONY» - треск, от кораблей - амбре Японского, как водится, разлива, Пустым паромом тянемся к заре, Закутавшись в наречие «лениво». От облаков - волшбою куда.ru – До рвущейся икринками кефали. ... В какую нам корсарскую игру, В какие одиссеевские дали? *** Теплится сон о Египте: едет на ослике тип, Подле солдат с «калашами» дремлет обшарпанный «джип», Чешет на грустном верблюде в платье смешном Гумилев, Сколько в его сиротливых зенках набухло стихов! Небо лазурью жиреет, Красное море поет Песню о том мореходе, что обездоленных ждет. Курит Луксор сигареты, «мыльницы» вечность жуют, Рядом с крутой колоннадой каждый из нас - лилипут. Теплится сон африканский: слово сжирает жара, Тычет восторгом в пространство выросшая немчура. Где тут душе примоститься, где приютиться, Карнак? Как основное запомнить, лучшее высмотреть как? Всякий тут гол, как соколик, всякий проколот теплом, Всякий жука-скарабея грузит своим шепотком, Всякий кричит бедуином, слышишь, подруга-душа? Что остается в итоге? Нам, как всегда, - ни шиша, Нам, заболевшим любовью, - ослик, что помнит о Нем, Солнце, ленивое небо и - полицай с «калашом»... |
|