Южная звезда
Загружено:
ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ № 3(36)
Поэзия
 Валерий Черкесов
***
Я родился в 47-м.
Мама рассказывала:
год был голодным,
поэтому в ее груди не было молока,
и я сосал корочку черного хлеба,
смоченную в подслащенной воде.

Война аукнулась безотцовщиной:
мужчин повыбило,
а женщинам хотелось ласки, детей,
и они рожали, вопреки советской морали,
от тех, кто их приголубливал.

Недавно
соседка родила мальчика,
который теперь растет без отца.
Она не кормит малыша грудью, говорит:
«Молоко пересохло…»

Разве
вчера была война?


Послевоенная соя
Когда сою
насыплешь на лист из потемневшей жести
и поставишь в раскаленную духовку,
то золотистые катышки
начинают потрескивать, подпрыгивать
и пахнуть так,
что, не выдержав,
хватаешь жменю поджаренных горячих зерен
и тут же отправляешь в рот.

Это - воспоминание детства.
Во сне
я часто вижу, как с дедушкой
выметаем сою
из пыльных углов грязно-бордового вагона
с немецкими буквами на боку,
замазанными черной краской, -
трофей, доставшийся
голодным победителям.


***
Унеси меня, память, на берег великой реки,
Уменьшительным именем снова меня нареки.
- Не шали, не купайся подолгу, приди на обед, -
Говорит ворчливо с улыбкой библейскою дед.

Я шалю, я купаюсь до одури и, позабыв
Про еду, возвращаюсь домой, когда солнце, остыв,
Закатилось за сопки далекие. Дедушка ждет
У порога, как сторож, и мне подзатыльник дает
Незлобиво, шутя, и кричит:
- Мать, корми молодца!..

Однокрылый птенец, потому как расту без отца,
Я летаю во сне - говорят, оттого что взрослею…

Унеси меня, память, туда, где я корью болею,
И у жаркой постели, измучившись, мама сидит
И, как Божия Матерь с иконы, мне в душу глядит.


***
Легко ли муравью…
В. Соколов


Несет, сутулясь, муравей,
Как проклятый, былинку.
Глянь: притомился, видно, - с ней
Лежит чуть не в обнимку.

И вновь - на горб, и вновь - вперед!
В уютной теплой куче
Родная муравьиха ждет
И муравьишек куча.

Он предвкушает, как жена
Посмотрит нежным оком
И, может, снизойдет она
И пылко чмокнет в щеку.

О, жизни свет и торжество!
Пусть пот струится липкий,
Но смысл-то есть - ради чего
Тащить ему былинку.

И я ползу, и я тащу.
Зачем? Понять нет мочи,
Хотя ползу я дни и ночи,
Хотя, как проклятый, тащу.


Ненастье
Рае

Ветки ветхой ветлы раскачал разгулявшийся ветер.
Бьются глухо о крышу - железо скрежещет в ночи.
И луна покачнулась, как тусклая лампочка светит,
И скользят, словно тени, леденящие душу лучи.

Переждем, переможем и эту ненастную пору,
Будем печку топить, будем умные книги читать
И взрастим сыновей - нашу совесть, надежду, опору -
Все, что можем мы Богу на этой земле передать.
Перепечатка материалов размещенных на Southstar.Ru запрещена.