Южная звезда
Загружено:
ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ № 1(46)
Борис Пьянков
 Помидорчики

Цены в девяностые годы росли быстрее, чем зарплата. Некоторые сотрудники биофака МГУ с молчаливого согласия администрации вскопали пустующую землю позади оранжерейного комплекса. Чем еще факультет мог помочь своим ученым?

Кто-то посадил картошку, кто-то огурцы. Кузнецов, доктор наук с кафедры вирусологии, решил посадить помидоры.

К концу лета краснеющие томаты, за которыми ухаживали по всем правилам агротехники, уже радовали глаза хозяина. Еще немного, и можно собирать урожай!

Так бы оно и вышло, но кто-то всё время собирал спелые плоды раньше, чем Кузнецов.

Предприимчивый доктор наук пошел на хитрость и повесил рядом с грядкой табличку, которая предупреждала возможных злоумышленников о том, что на экспериментальной площадке факультета посажены растения, которые специально заражены вирусом.

После предупреждения кражи не прекратились. Каждый день кто-то аккуратно, не нанося ущерба посадкам, срывал все созревшие помидоры.

Терпение доктора наук лопнуло, и на исходе ночи он явился, чтобы поймать жулика с поличным.

К удивлению Кузнецова, воришкой оказалась аккуратная старушка с белым платочком на голове и с корзинкой в руках.

- Зачем вы это делаете? - интеллигентный доктор наук решил, что бабушка не умеет читать.- Здесь же написано, что поляна экспериментальная и все растения заражены вирусом!

- Милый! - старушка от души была тронута заботой неизвестного мужчины. - Нешто я эти помидоры сама ем? Я грамотная, читать-то умею.

- Зачем же вы рвете их?

- А я наберу корзиночку и к магазину. Цену не заламываю - так всё вмиг расхватывают... Все к пенсии прибавка!

Кузнецов мысленно выругался и отпустил старушку вместе с ворованными помидорами. А что ему оставалось делать?


Ну и дуры же эти бабы!

В девяностые годы мне так же, как и другим бедолагам, еле сводящим концы с концами, часто приходилось менять работу. Несколько зимних месяцев довелось работать ночным сторожем на площадке, где были выставлены на продажу подержанные автомобили.

Сторожей было двое. Моим напарником оказался ленивый деревенский увалень, который приезжал на работу из дальнего Подмосковья. Он считался главным, на основании того, что устроился сторожем раньше меня.

Делать нам было совершенно нечего. Всю основную работу за нас выполняли две собаки, которые поднимали лай в случае проникновения на территорию посторонних.

Читать во время несения службы сторожам категорически запрещалось, и мой напарник тщательно следил за тем, как я исполняю свои служебные обязанности. Утром он докладывал начальству о том, как прошла ночь, и обязательно перечислял все мои прегрешения. От чтения вскоре пришлось отказаться.

Всю ночь мы проводили в грязном строительном вагончике, сидя на старых стульях и стараясь не уснуть. Если раздавался лай, напарник приоткрывал сонные глаза и, как старший, приказывал:

- А ну иди, глянь, что там во дворе!

Обычно ничего не случалось, и я опять возвращался на свой колченогий стул, чтобы продолжать бороться со сном.

Коллега оказался вороватым. В его обязанности входило приготовление пищи для собак, которых кормили один раз в сутки. Однажды он ухитрился стащить кости и крупу, привезенные хозяином автостоянки.

- Да они и так гладкие, - говорил напарник, укладывая в объемистую сумку кости с ошметьями мяса и пересыпая собачью пшенку в свой пакет.- Обойдутся сегодня, небось не баре! И не говори об этом никому, тебе же будет хуже...

Случайно у меня под рукой оказался газетный обрывок с большими белыми полями. Огрызком карандаша я излил на нем свои впечатления от случившегося:

Лаять некому во мраке,

Тихо-тихо во дворе.

Спят голодные собаки

Рекс и Дина в конуре.

- Ты не сыпь, хозяин, бранью,

Просто дело было так:

Наш ночник (второй охранник)

Выкрал кости для собак!

- Бог ты мой, бедняги псы!

Но зато охранник сыт…

Газетный обрывок я унес домой. Ну не доносить же начальству.

Утром мне было стыдно глядеть в глаза собак. Когда я скормил им свои бутерброды, напарник заявил, что я типичный городской дурак, который ничего не понимает в жизни. Он был доволен тем, что я обещал ничего не говорить начальству.

Усевшись на сломанный венский стул, он неожиданно пустился в воспоминания о своей семейной жизни. После того как подробно рассказал о своей свадьбе и своих детях, он вдруг заявил:

- А вообще-то моя жена дура!

- Почему? - спросил я.

- Говорил я ей, не выдергивай вилку из розетки за провод! И розетку придерживай, раз видишь, что она качается!

- И что?

- А ничего! Дернула, дура, да и выдрала всю розетку с проводами. Вот и повисла!

- Кто повис?

- Розетка конечно!

Мы помолчали. Казалось бы, что тут можно добавить! Но напарник сказал:

- Так и висит розетка на проводах. - Он промолчал. - Двенадцать лет уже висит! Ну и дуры же эти бабы!


Точка пересечения

Шел тысяча девятьсот девяносто первый год. Мелкий апрельский дождь перемежался порывами холодного ветра. Оленья голова с рогами, подвешенная на чугунной ограде, укоризненно смотрела на нас с Колей стеклянными глазами. Голова была предназначена для продажи американским туристам, посещающим Измайловский вернисаж, но никаких туристов не было и в помине.

- Что они дураки, эти туристы, по улицам шляться в такую-то погоду? - в сердцах высказался мой приятель.

- А что ты предлагаешь?

- Хорошо бы выпить для согрева!

Идея была неплохой, и мы выгребли из карманов всю наличность. Увы! Общих сбережений не хватало на бутылку самой дешевой водки.

- Будем стоять, все равно у нас нет другого выхода, - сказал я, - вдруг продадим, вот тогда и выпьем, даже не выпьем, а напьемся в стельку! Хозяин хочет получить за нее шестьдесят долларов. Продадим за сто - погуляем!

- Да этой голове красная цена полтинник в базарный день! Ну разве же это рога? Я на Севере, в экспедиции, на оленей охотился - вот такие были рога! - описав руками окружность, сказал Коля. - Жлоб твой хозяин!

- Зря ты так. Просто он хотел дать возможность заработать. Он, между прочим, кандидат наук - океанолог!

- И на рынке торгует. Океанолог, блин, дожили… - и Коля замысловато выругался.

- Перестройка! Кому сейчас нужны океанологи!

Стемнело. Торговцы собирали свои товары: иконы, военные знаки различия и матрешки с изображением Горбачева.

- Ничего, ребята, сегодня был неудачный день... Будет и на вашей улице праздник! - утешали они нас на прощание.

Один из них угостил нас вожделенной водкой.

Перед уходом я спрятал оленью голову в необъятный, плохо сшитый брезентовый рюкзак. Рога наполовину высовывались из-под клапана, это выглядело нелепо, но мой вид беспокоил меня меньше всего.

Распрощались мы с приятелем уже в метро. Мне предстояла долгая дорога до станции метро Ясенево, а Коля жил на улице Подбельского.

Пересев на оранжевую линию, я с облегчением швырнул рюкзак на короткое сиденье в конце вагона. Здесь плохо горел свет, и вагон оказался полупустым. Напротив меня на скамеечке обнимались двое разнополых пожилых бомжей.

Зацепив рюкзак за локоть, я решил вздремнуть. Получалось плохо. Дома меня ждала супруга, исполненная презрения к мужу, который не может заработать деньги для пропитания семьи. Что я скажу ей?! Хорошо, что дочка еще маленькая и не понимает, как мать относится к отцу. А куда годится отец, который не может заработать денег на еду для своей дочери?

На одной из остановок воздушная волна донесла до моего носа сильный аромат ландыша. Дорогими духами пахло от хорошенькой девушки, которая присела рядом с бомжами. Она привалилась к поручням вагона и устало опустила веки. Ее русые волосы были распущены. Светлая кофточка, босоножки и широкая бирюзовая юбка явно не подходили для уличной погоды.

Поведение девушки показалось мне странным, но я сразу нашел простое объяснение происходящему: она обкурилась или навеселе. В этом случае стоило держаться от нее подальше. Нет никого страшнее пьяной женщины.

Через пару остановок мне было удалось задремать, но вдруг послышался странный шум, даже не шум, а какой-то шелест, и что-то задело меня за ноги.

И я открыл глаза. Девушка лежала в проходе, а пожилая бомжиха с удовольствием тыкала стоптанной туфлей в ее лицо. Я поднял девушку на ноги, она была тоненькой и легкой, как пушинка.

- Что же вы делаете, скоты?!

- Обкурилась, шлюха, и упала! - желчно заметила бомжиха. - Нечего ее жалеть, нас никто не жалеет!

Ну что же, у бомжей своя логика! Я повернул девушку к себе лицом, придерживая ее за талию. Запаха алкоголя не чувствовалось. И правда обкурилась?

- Что случилось?

- У меня муж погиб!

- Как погиб?! Когда?

- Вчера, сгорел…

- Как сгорел?

- Он электрик… Открыли двери подстанции, а он уже обуглился!

- О, господи! Ты куда едешь?

- К его родителям, в Нагатино… Завтра похороны.

- Это же не та ветка!

Я посмотрел на часы: давно перевалило одиннадцать, но не оставлять же девчонку здесь! «Довезу ее до пересадки, а потом сразу домой!» - подумал я.

«Станция «Новые Черемушки»! - донеслось из динамика.

- Выходим! - повесив рюкзак на спину (куда от него денешься!), я схватил девушку в охапку и выскочил из вагона.

Бомжи пробурчали нам вслед какое-то ругательство, но сейчас мне было не до них. И все же эта девчушка странная, может быть, у нее с головой не в порядке?

- Как ты на другую ветку попала?

- Давно еду, с утра…

- И где же тебя черти носили?

- Я поймала машину, а они меня в лес отвезли. Дали какие-то таблетки… Сказали, что это успокоительное.

- А в лес-то зачем?

Когда я получил честный ответ девушки, кровь бросилась мне в лицо.

Понятно, что девчонка не в себе... Как спокойно она рассказывает о случившемся!

- Сволочи, мразь!

- А потом они меня отпустили!

- Это же преступление! Интересно, где здесь милиция? - сначала эта мысль показалась мне удачной: пусть заявление напишет, а милиция с ней дальше разбирается. А мне домой надо!

- Вы думаете, милиция мне поможет?

В бесхитростном вопросе мне послышалась ирония. Сразу вспомнились различные истории, связанные с «оборотнями в погонах». Нет, милиция - это не выход… Может быть, поймать ей такси?

- А деньги у тебя есть?

- Они были в сумочке!

Сумочки у девушки не было. Интересно, как она вошла в метро?

- Одна женщина дала мне талончик!

Что ж, понятно... Теперь у меня было только два варианта: бросить ее на станции или ехать вместе с ней. Решать надо было быстро: в тоннеле уже зашумел поезд. Если оставить ее здесь, девчонка опять попадет в какую-нибудь передрягу! А меня совесть замучает…

И решение было принято.

- Тебя как зовут?

- Таня!

Сейчас уже не помню, назвал ли я ей свое имя.

- Очень приятно. Наш поезд, Таня!

В первом часу ночи мы с Таней вышли из метро на «Коломенской». На улице стало совсем холодно, куртку мне пришлось уступить девушке.

- Куда идти-то?

- Туда! - Таня показала на уходящие в темноту трамвайные пути.

- Точно туда? И как далеко? - перспектива заблудиться на незнакомых ночных улицах была малоприятной. То ли от страха, то ли от холода меня стала пробивать дрожь.

- Нет, не очень далеко!

- Тогда пошли!

Путь оказался неблизким, несколько раз Таня ошибалась с домами.

Кодовых замков в доме не было, и мы вошли в подъезд, тепло которого принесло мне немалое облегчение. Поднялись на второй этаж и остановились.

- Я пришла, спасибо! - сказала Таня.

- Да, пожалуйста. До свидания! - я неожиданно разозлился.

Еще бы: мне предстояла обратная дорога по темным улицам, и было неизвестно, попаду ли я домой в эту ночь! Все женщины такие: ты участвуешь в их судьбе, делаешь для них больше или меньше, а они легко расстаются с тобой, принимая все как должное.

- Почему ты не уходишь? - спросила Таня.

- Я хочу согреться, покурю и пойду!

- Курить вредно!

- Иди домой, ты мне ничего не должна!

- Я тебе очень благодарна, пожалуйста, не думай обо мне плохо! - с этими словами Таня порывисто поцеловала меня в щеку.

Я крепко обхватил ее и впился в ее рот грубым поцелуем. Таня отвечала мне, и скоро мои руки, не встречая сопротивления, проникли под одежду девушки.

- Ты сильный! - неожиданно сказала Таня.

Краска бросилась мне в лицо: те, в лесу, тоже умели пользоваться силой. А еще тем, что у нее муж погиб!

- А ты красивая! - с этими словами я отпустил девушку, испытывая к ней противоречивые чувства - странный букет из страсти, нежности и жалости.

- Извини, что не могу пригласить тебя, ведь это дом моего мужа! - на глазах Тани выступили слезы. - Мы еще увидимся, потом... Запиши мой номер.

- Расскажи мне о себе! - я все же закурил.

Как оказалось, Таня работает в больнице медицинской сестрой. Замуж она вышла совсем недавно, по любви, но не прошло и полгода, как стала вдовой.

Из-за отсутствия ручки номер телефона пришлось процарапать на спичечном коробке.

Я подождал, пока она поднимется и позвонит в дверь.

- Боже мой, где ты была?! - с верхнего этажа слышалось множество взволнованных голосов.

Да, это была именно та квартира, где Таню ждали. Теперь следовало позаботиться о себе. Почти бегом я вышел к станции метро, к моему удивлению, мне еще удалось попасть на пересадку. Около двух часов ночи я был дома.

Недели через две я позвонил Тане на работу, мне сказали, что сегодня не ее смена.

Я позвонил еще через неделю - девушка ушла в отпуск.

Еще через месяц мне сообщили, что она уволилась с работы.

С тех пор прошло уже много лет, но я все равно помню этот случай.

Интересно, почему?

 

Перепечатка материалов размещенных на Southstar.Ru запрещена.