Южная звезда
Загружено:
ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ № 1(46)
Поэзия
 Анна Мамаенко

Добро ждёт гостей…

В пределах далёких суровых миров,
где наглухо сдвинут небесный покров
и птицы роняют стальное перо,
живёт ненужное людям Добро.
Не веселится, не ест и не пьет,
жизнь, полную всяких лишений, ведёт
Добро, ненужное никому.
Даже себе самому.

Не гонит зверя оно по следам.
В контору по будням и прочим средам
не ходит. И, даже глядя в стекло,
не замечает, как заросло.
Плачет в чулане тихо в носок
Похожее на шерстяной лоскуток
Добро, ненужное никому.
Даже себе самому.

Всё ждёт, что в гости к нему на чай
заглянет Зло и будет молчать…
Добро предложит ему пирожок
и скажет: кушай, дружок.
Добро, ненужное никому,
даже себе самому,
предложит конфетку и пирожок,
и скажет: помянем, дружок?..

Дон Кихот и его команда

Рыцарь Дон Кихот Ламанчский лежит
                      под мельницей ветряной.
Он совершил все подвиги, он умирает, ему пора домой.
Росинант щиплет тёплыми губами молодую
                покрасневшую траву.
Дульсинея знать не знает об этом и готовится к рандеву.
Дон Кихот смотрит в небо высокое, в небе текут облака.
Он уже не странствующий рыцарь,
                но об этом не знает пока.
Санчо Панса врачует раны и на рынке закупает фураж.
Их обоих знают в конторе и берут на карандаш.
Их личное дело становится толще день ото дня.
Опер приходит домой, у него большая семья -
жена, ребятишки, родители, тёща и пьяный тесть.
От всего этого оперу хочется на стену лезть.
А Дон Кихот умирает героической смертью бойца.
Он не отступил ни разу и во всём пошёл до конца.
Его Росинант становится лошадиною сиротой.
Лавочник скоро затарится конскою колбасой.
Опер закажет пива, нарежет колбасный круг
И упадет головою в слезах на скрещенье рук.
Он будет пить с Санчо Пансой и сморкаться в его осла,
обо всех невинно погибших и грязи своего ремесла.
Он будет махать руками и кричать, что они в крови.
Превратясь в ветряную мельницу, полетит,
                    не касаясь травы.
От семьи, что висит на шее и вздохнуть ему не даёт,
он отбудет в края далёкие, где ждёт его Дон Кихот.


Конец Буратино

Сломанный Буратино становится смирным.
«Я продал азбуку. Я больше не буду.
Дай мне спички, я сам справлюсь.
На этот раз всё будет быстро».

Сломанный Буратино в углу на коленях.
Ему не больно и уже не страшно.
Только там, где должно быть сердце,
сучок смолистый, заноза - сука.

Папа Карло его не слышит.
Любимый папа занят делом -
выстругиванием нового Буратино,
вместо неудавшегося экземпляра.

В углу Буратино тихонько стонет.
К нему подбирается голодная крыса.
Буратино очень хочется плакать.
Но он не может. Он просто кукла.

«Папа, папуля, папочка милый…»
Но Карло занят своей работой.
Он делает нового Буратино,
послушного, сильного и немого.

«Папочка, миленький, дай мне спички». -
«Нет, сыночек, возьми стамеску,
сам из себя настрогай, будь ласков,
серой покрой и ползи к камину».

Завтра Пьеро, Артемон и Мальвина
придут проведать больного друга.
А Папа Карло с доброй улыбкой
им скажет: «Такой никогда не жил здесь.

Вы ошибаетесь, милые дети,
нельзя из полена сделать мальчишку.
Да и вообще, вам пора в кроватки.
Спите спокойно. Чудес не бывает»

/Прометей из хрущоб

Стоя на кухне, плевал в форточку.
Думал, со временем станет легче.
Но - если закрыт отдел вино-водочный -
орёл прилетает клевать печень.

А ты гостю любому радёшенек.
Улыбка дежурная - здравствуй, птичка!
Но если вокруг все такие хорошие,
значит, пора менять привычки…

Жизнь, похожая на кубик Рубика.
Солнце, круглое, как сковородка.
Паста червём выползает из тюбика.
Бритва дрожит у подбородка.

А в окошке, засиженном мухами,
зришь драму, достойную «Оскара»:
мусорный бак, набитый старухами…
Участковый, дубасящий недоноска…

И это значит - жизнь продолжается,
на чахлых деревьях проклюнулись почки.
Почти не лает и не кусается
чудище на хромосомной цепочке.

Оно изыдет из жерла подъездного,
в синее небо задвинет матом,
расправит крылья свои железные,
держа под мышкою мирный атом.

А ты носом прилипнешь к форточке
в малогабаритной своей квартире.
С орлом опрокинешь ещё по стопочке
за мир во всём непутёвом мире.

За все нерождённые поколения.
За дело, в котором давно сомневаешься.
Крикнешь: «Падла! Стоять, мгновение!»
И птичка вылетит. А ты - останешься.
***
Коснись рукой доверчивых плодов -
и звёздная пыльца останется на пальцах.
Печальные глаза испытанных скитальцев
мерцают меж созвездий светляков.

Уснувший пёс у верного костра
один с тобой остался в целом свете,
на полпути к разбуженной планете,
когда рука и рукопись пуста.

Плоды плывут в беременной воде.
По берегам стоят чужие дети.
Слова теряют силу на рассвете,
уснув на свежескошенном дожде.

Легко струятся пальцы меж воды.
И мальчик-крысолов уводит день вчерашний.
И машет флюгер крыльями на башне
в неверном свете тающей звезды.

 

Перепечатка материалов размещенных на Southstar.Ru запрещена.