Южная звезда
Загружено:
ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ № 2(47)
Поэзия
 Ольга Кравцова

Пейзажи

В пейзажах городских запутается разум,
Заблудятся глаза в дождях - качелях крыш.
И в лужах-зеркалах дыханий смог размазан
Внезапной бороздою ветрогонов-лыж.
Захочется тепла, но теплится едва ли
Понурый огонек единственной свечи,
И там, где на кострах дни юности сгорали,
До пасмурных сердец спускаются лучи
Рассеянной звезды, ронявшей медный отблеск
На полустертость стен и выемки домов.
То может быть еще один случайный проблеск
Искомого тепла у алтаря дворов.
Но вечен Прометей забытых Летой улиц,
И вера глубока в бессмертие огня.
И там, где времена с судьбою разминулись,
Украденный огонь вновь оживит меня…

Струится…

Искрится белый иней. Синий
Струится свет сквозь занавески,
Уходит вечер - хвост павлиний,
Рисует кружевные фрески.
В ладонь стекает солнца масло,
Ему не нужен растворитель,
Само собой оно погасло,
Пока допил бродяга-житель
Настойку из еловых шишек,
Икнув и выругавшись разом,
На негатив корявых вышек
Оплывшим набегая глазом.
В окне случайном некто с пивом,
Прицелясь, тыкает оливки…
А город медленным разливом
Снимает с отголосков сливки.

Снежное…

Запуржило да заснежило, завьюжило,
Завертелось белоснежно нежно кружево,
Стала улица моя белее белого,
Сонно щурится окошка запотелого
Синеокий огонек далекий, маленький,
Да маячит в нем цветок задорно-аленький.

То бытийность отдаленная и близкая,
То стихийность окрыленная и низкая.
Уж вторые сутки снег, как сахар, сыплется,
Промежутки и просвет на нем не видятся.
И к чему просвет? И так весь город светится,
Переулок, как браслет хрустальный, вертится.

Мир стоит, метельным мелом опоясанный,
Обнесен пастелью, млечными атласами.
Загрустить под белизну не так уж правильно.
Сердца вытряхнуть казну на то, что праведно,
Да вернуться в синеокий остров маленький,
Улыбнуться на цветочек зорко-аленький…

Загородное…

Нескоро, нескоро обветренный март
Войдет нараспашку в мирскую калитку,
Нескоро, нескоро зеленый азарт
Собой взбудоражит цветок и улитку.
На живность любую наложен запрет -
Молчание, сон лицезреет природа,
На белом и черном зациклен мольберт
В набросках зимы, полотне небосвода.
И лишь иногда накрошит бирюзы
Скупой карандаш живописца и Бога -
Всплывет засинённость небесной слезы
И каплею ляжет на холст у порога.
Прильнет успокоенность млечных картин
К смущенному духу целебностью мига,
Молчишь и внимаешь, свидетель один,
Как лунная в небе повисла коврига…

Сержусь…

Сержусь, когда в набитом транспорте я достаю
                    не ту монету
И не с того конца при «Здравствуйте!»
                закуриваю сигарету, -
Бывает редко. Чистота моя уходит в глубину тоннеля,
Туда, где детство с детством видится,
                поглаживая спаниеля.
Бывает, резко опрокинется и разольется чашка кофе.
«…Бессонница, Гомер» привидятся,
                тугие паруса - к Голгофе:
Развязаны узлы, и вырвались все ветры -
                приближают гору.
Кому молиться? Весла вырвались из рук.
                Быть может, Терпсихору
Увидел глаз, скользнув вдоль берега. Танцуют белые
Одежды, машут бубнами. Маячат снасти обгорелые.
Какими-то истошно трубными встречают мой корабль                                     лица -
То ли жрецы стоят угрюмые, то ли - души моей убийцы.
Наверно, бред. Да возвращение ещё губительней
                             к реальности.
Идет троллейбус. Утомительно
                   и безо всякой виртуальности.

***
Жизнь, отданная музе,
Мне нравится вполне.
Хожу в нежелтой блузе,
Живу в своей стране (пока).
Но кто мы и откуда?
Во мне сидит вопрос.
Глаза его - как блюда,
Как спица - его нос.
Все порваны дипломы,
Отсеяны стихи,
Но на вопрос искомый
Премного шелухи
Нашептывает осень,
Накапывает дождь.
Мне вроде тридцать восемь,
И сорок - острый гвоздь,
Который так болюче
Вбивается в мозги,
И нет печали круче,
И злее бирюзги.
На эту тему друга
Я успокою враз,
Но явная потуга
Во мне скрипит сейчас.
Я не халтурю в песнях,
Лукавству не сестра,
Но жизнь - не только песня,
И суть её - остра.
Была ли я любима?
Какой ответит черт?
Любови плыли мимо,
И все - наперечет.
А я кого любила?
Есть важность в том теперь?
Любила - не кадила
С оглядкою на дверь.
И вспомнятся ли лица,
С которыми дружна
Была ещё девицей?
Какого же рожна
Мне было все же нужно?
Куда меня несло?
Ударило недружно
Натужное весло.
Тоска о настоящем
Выталкивала прочь
Из сытости смердящей,
И укрывала ночь
Меня от злого слова,
Ведь клевета - стара.
Была бы дочь здорова,
Да мама бы - жива.
И там, где тополь старый
Перед окошком рос,
Теперь поет гитара
И дремлет старый пес…

 

Перепечатка материалов размещенных на Southstar.Ru запрещена.