require "idate_txt.php"; ?>
|
Вспышка Внезапностью неясного начала Бунтарства удаль В глубине души Возникла, разрослась, разволновала, Как ветром травы в утренней тиши. И сразу даль в сиянье стала ближе, Ухабы и откосы нипочем, И ты готов отнюдь не для престижа - Во благо! - небо подпереть плечом... Но днем уймется ветер понемногу, Уляжется волнение травы. И вновь свернешь На гладкую дорогу По замыслу остывшей головы. Промахи Шли круто вверх мои дела - Легко, целенаправленно... Но только лестница была Не к той стене приставлена. Мечта возвышенно цвела, Вела к судьбе прославленной... Да только лестница была К стене другой приставлена. К знакомой, той, что так мила, Я лез в окно со ставнями... Однако лестница была К другой стене приставлена. Туда, где высь в ночи светла, Спешил во мгле оплавленной... Но только лестница была К стене не той приставлена. Взойти к вершинам ремесла Хотел я в дни бесславные... Да только лестница была К стене другой приставлена. Отношения Разлетались вдребезги концепции, Головы шалели от проблем, Надвигался Лессинг на Лукреция, Над Жюль Верном возвышался Лем. Мерк в лучах восхода эрудиции Фрейда незакатный ореол, Жестом повелительным патриция Мудрость возводилась на престол... По аллеям дальним Шлялись вечером В бурные студенческие дни. И каштаны в ряд цветенья свечи нам Зажигали - юности сродни. Но сникали споры распаленные. Вдруг глаза - ее ловили взгляд. Парочками тропки полусонные Нас вели куда-то наугад. ...Вижу: от деревьев теней полосы. Лунные подпалины тихи. И читает парень севшим голосом Для Наташи светлые стихи. Остановка В дороге мы на встречных поездах, Которые спешат, Чтоб разминуться. И где-то в незнакомых городах, В окно взглянув на остановке куцей, Рассеянно начнем припоминать: Куда, давно ль и почему мы едем? У сосен здесь невиданная стать, Их словно кто-то выковал из меди. Быть может, здесь и надо выходить, Отсюда, может, и берет начало Клубочка размотавшегося нить, Что молодцев когда-то выручала? А между тем и время истекло. Состав легонько тронулся. И вскоре Реки блеснуло чистое стекло, Ай да река - Широкая, как море. Мы удивимся, лбы в окно вдавив, - Как много красоты на белом свете. Стоят березы, обогнув залив, И их ряды Едва колышет ветер. Былинные российские места, Свидетели нерадостей И славы. Здесь очертанья каждого куста И бугорка, вглядитесь, - величавы. И древний вал, И рядом старый дот - Напомнят связь времен и поколений, И гордость нас в который раз проймет: Не стал Ни дед, Ни прадед На колени. Мы встрепенемся: А чего спешим, Не здесь ли, в самом деле, остановка? И от толчка встревоженной души Поднимемся И выйдем в дверь неловко. Опустим на перроне свой баул. Пооглядимся. Встретимся глазами: - Вы здешний? - Нет. Я ехал в Барнаул. А вы? - А я... И не заметим сами, Как что-то нас легко объединит И свяжет, чуть ли не прочней веревки. Все может быть, покуда чист зенит. Не пропустить бы нашей остановки. Без утайки Недругам Чему завидуете, грешные? В счастливцах я не состою. И не сиятелен, конечно же. И места не храню в раю. Происхождения крестьянского - Что не зачтется мне виной, Я, ненавистник действа хамского, Скольжу сегодня в мир иной. Ну, так чему же тут завидовать В водовороте суеты? Таких нас видано-невидано - Не занимающих посты. Надежд обманутых свидетелем Был и поныне остаюсь. Несу в душе такие метины, Что сам дотронуться боюсь. И сын, и пасынок Державы я, Кого обнять она могла Колючей проволокой ржавою И приласкать из-за угла! Был ошельмован, жил ограбленный. И облапошен был не раз. И наступал стократ на грабли я - Спешил увидеть Светлый Час; Пустыней брел, терял товарищей, - В болотах к свету строил гать. Свободы не достиг пока еще, И не смогу теперь, видать. Повинное Простите нам, идущие вослед, Доверчивость - предтечу оглупенья, Порочные пристрастья поколенья, И славословья суетного бред, И движимые завистью дела - Этапы неминуемого краха, И оскверненье на погосте праха, Где вековечной Тишина была. Простите нам, грядущего сыны, Превратности вражды непреходящей, Вчерашний тайный страх и - настоящий, И непризнанье собственной вины; Предательства коварную игру, Бесславное привычное смиренье, Равно как - слабость нашу всепрощенья, Исконную хвастливость на пиру. Простите нас, неведомые нам Из светлой неизбежности потомки: Что были наши голоса негромки, Несущие проклятия лжецам, Что спотыкались, как мужик хмельной, И тешились, чужую руша кровлю, А споры Были не всегда бескровны... Уж слишком круглый этот Шар Земной, Уж слишком Под ногами он неровный... |
|