Дембель Морковкин, лёжа на стареньком матраце на чердаке полкового клуба, размышлял о жизни. Что он - дембель, с вытекающими этому состоянию преимуществами, и что меньше чем через полгода он - гражданский человек. От таких мыслей приятная истома растекалась по всему телу, а доносившиеся с плаца команды: «Раз, два! Раз, два!», где «чижи» и «черпаки» занимались строевой подготовкой, резонировали и без того хорошее настроение. «Зашибись», - произнёс он вслух и перевернулся со спины на бок.
Вид шифера и досок сменился видом двух плакатов, приставленных к стропилам. Морковкин громко по слогам прочитал: «Профсоюзы - школа коммунизма», а на следующем - «Коммунизм - это есть советская власть плюс электрификация всей страны», и подпись: «В.И. Ленин». Задумался. Знакомые же слова! Напрягся, умственный процесс пошел и через некоторое время дал результат. Профсоюз - подарки к Новому году, пионерский лагерь и квартира. Коммунизм - сплошная халява, когда можно ничего не делать, а всё дадут, что пожелаешь.
Этот винегрет умозаключений отрыгнул мозг из глубин памяти. Ещё некоторое время подумал и, хлопнув себя ладошкой по лбу, изрёк: «Молоток!»
После сказанного спешно спустился с чердака и пошёл искать замполита.
Замполит Панасюк в Ленинской комнате портил глаза газетой «Правда». Он так бы их и портил до обеда, но дверь открылась, и в проёме появился Морковкин.
- Разрешите?
- Заходи, - голосом строгого, но справедливого и любящего командира произнёс замполит.
- Товарищ майор, разрешите обратиться?
- Обращайся.
- Дайте мне, пожалуйста, рекомендацию в профсоюз, - с простодушным видом озвучил свою просьбу Морковкин.
- Не понял? Куда? - переспросил политработник.
- В профсоюз хочу, - голосом уверенного в своей цели человека произнёс рядовой.
- В армии есть партия, комсомол, особый отдел и гауптвахта. Профсоюз уставом в армии не предусмотрен, - довёл замполит до подчинённого структуру вооружённых сил страны.
- Профсоюз есть школа коммунизма, товарищ майор! Хочу учиться на жителя коммунизма, товарищ майор! Как завещал товарищ Ленин, товарищ майор! - громко и чётко отрапортовал Морковкин и в конце заговорщицки прошептал: - Хочу в коммунизм.
- Это ещё не скоро, товарищ рядовой, - успокоил Панасюк.
- А по рекомендации? - свой вариант попадания в светлое будущее предложил Морковкин.
- Как по рекомендации? - непонимающий возглас замполита. Далее, стуча по воздуху кулаком правой руки, он довёл свою мысль до подчинённого: - Коммунизм наступит для всех жителей земли одновременно. И про тебя, Морковкин, обещаю, не забудут.
- Что такое коммунизм? - сверля глазами собеседника, задал вопрос дембель.
- Ну… - не смог сразу ответить майор.
- А это есть советская власть плюс электрификация всей страны, - помог Морковкин. Ещё раз, сверля глазами оппонента, спросил: - Правильно?
- Правильно, - с облегчением произнёс замполит.
- Страну мы электрифицировали? - задал очередной вопрос рядовой.
Панасюк задумался.
- План ГОЭЛРО выполнили? - продолжил дембель допытываться до политработника.
- Да, - согласился замполит.
- Тогда что, советской власти нет? - наморщив лоб и сведя брови вместе, спросил Морковкин.
- Это почему? - насторожился майор.
- Если одно слагаемое есть, а сумма не выходит, значит, второго слагаемого - нет. В нашем случае коммунизм - сумма, одно слагаемое - электрификация всей страны, а второе слагаемое, наличие которого сейчас ставится под сомнение, - советская власть, - знания из области арифметики продемонстрировал Морковкин.
Замполит тут же обильно вспотел и закричал:
- Где ты всего этого начитался?!
- На чердаке, - с невозмутимым видом ответил дембель...
...Через десять минут командир полка, замполит и Морковкин уже вместе на чердаке полкового клуба разглядывали плакаты.
- Было такое, - покопавшись в памяти, произнёс командир.
- Троцкисты, - проведя под фуражкой свои археологические раскопки, добавил замполит.
...Следующую пару месяцев Панасюк проявлял чудеса зоркости и быстроходности, чтобы не столкнуться с «политически подкованным» дембелем. А с выходом приказа министра обороны об очередном увольнении в запас принял самое активное участие в его демобилизации.
На ноябрьские праздники, а не на новогодние, как ранее планировалось командованием части, Морковкин дома пил чай, и не только с мамиными пирожками.
Несоответствие
Советское время, окраина города, новостройки. Чуть ли не каждую четверть в классе новые лица. Для них всё с чистого листа, в прошлом остался имидж отличника или двоечника, грозы школы или пай-мальчика. Теперь репутацию надо зарабатывать заново. Я с родителями переехал в этот район четыре года назад. Мнение обо мне у окружающих сложилось уже давно, я здесь свой.
Те летние каникулы для большинства нас, гоняющих мяч на пустыре за забором очередной стройки, - это последнее лето детства. Кто-то через год, окончив школу, поступит в институт, кто-то пойдёт работать, кто-то служить в армию. А пока мы, не жалея сил, пытаемся прорваться к чужим воротам, обозначенным двумя кирпичами. И спорим, надрывно крича, жестикулируя, растрачивая ещё больше энергии, чем во время игры. Поэтому у каждой команды свой счет, и никто не считает себя проигравшим.
Он подошёл к нам во время игры в нелепых солнцезащитных очках, в белой матерчатой кепке, по форме напоминающей коровью лепёшку, в футболке с изображением звёздно-полосатого флага и надписью «USA». На нём также были узкие короткие штаны, державшиеся от сползания на широких подтяжках, и кроссовки «ADIDAS». Между кроссовками и концами брюк пространство занимали носки с узором в виде птицы, по всей видимости орла. Одним словом - «фирмач». Правда, лет через пятнадцать по телевизору нам расскажут, что это всё шилось в Одессе или на Кавказе и не имело никакого отношения к фирменным вещам. «Фирмач» являлся человеком новым, переехавшим этим летом в наш район и пока не успевшим ни с кем подружиться.
Первого сентября он придёт к нам в класс, и там произойдёт более близкое знакомство с ним. Его воспитывала одна мать - женщина состоятельная, так как занимала какую-то руководящую должность на местной кондитерской фабрике. Недостаток внимания к сыну она компенсировала нестеснением его в денежных средствах. Тем не менее, он не был испорчен материальными благами, был прост в общении, непосредственен и искренен в поступках и никогда не отказал никому в помощи. Футболка со звёздно-полосатым флагом, узкие короткие брюки - это всего лишь потуги выделиться из общей массы, попытки быть оценённым окружающими.
- Здорово, пацаны!
- Здоровее видали.
Он снял очки, и нашему взгляду предстала его разукрашенная физиономия. Вокруг глаз были чёрные круги, верхняя губа припухла, нижняя рассечена.
- И кто это тебя?
- Да, не спрашивайте.
- Колись, - потребовали мы.
- Что тут рассказывать. Называется, съездил к тётке в деревню. Автобус не идёт до места, а только до свёртка. После ещё семь километров пешком. Иду я, значит, налегке, наслаждаюсь жизнью. Тут слышу звук - два мотоциклиста едут навстречу. Поравнялись. «Здорово», - говорят.
«Здравствуйте, пацаны», - я им в ответ. «Закурить дай», убедительно так просят. «Не курю я, ребята». «Тогда на тебе», и в зубы один из них наотмашь. Итог - губа разбита. Они поехали дальше, а я продолжил свой путь. Недалеко отошёл, опять этот звук. Не успел убежать, догнали. Добавили.
Учёный стал, уже по дороге не иду, кустами да по обочине пробираюсь. Тут тоже неудача, в поле зрения пастухов попал. Прячусь - значит, что-то напакостил, рассудили они. И в воспитательных целях по спине стеганули. Крадучись, добрался до тёткиного дома. А там около калитки парень стоял. Оказывается, он сестру мою двоюродную вызывал. Она, дура, себе цену набивала. Мол, у неё в городе ухажёр имеется. Ну тот и подумал, что я - этот ухажёр. Перепало мне ещё раз.
С надеждой в глазах услышать разумное объяснение произошедшему, он свой рассказ закончил вопросом:
- За что они меня?
- Понимаешь, твой внешний вид не стыкуется с их внутренним мировоззрением, - кто-то из нас ответил ему.
P.S. В армии он попадёт в Афганистан, сам попросится. И погибнет, вытаскивая раненого товарища из-под обстрела. Будет посмертно награждён, а на входе в нашу школу в память о нём повесят мемориальную доску. Об его подвиге в Афганистане я узнал из районной газеты. Боевой товарищ, спасённый им, был местный, из той деревни, в которую он шёл в своё последнее лето детства. |