Южная звезда
Загружено:
ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ № 3(52)
Поэзия
 Сергей Кулаков

Затерявшийся Обломов

С утра, вращая ложечкой пугливой,
Фарфоровую тронешь тишину,
И мысли с места сдвинутся лениво,
И целый день у мыслей ты в плену…

Тягучее раскачиванье оных
Невыносимым кажется, когда
С утра на ум идет определенно,
Как ты ни злись, сплошная ерунда.

Какой-нибудь пустяк мозолит зренье
И так прилипнет, что не оторвешь.
«А, чтоб тебя!» - теряешь вдруг терпенье
И на занятья всякие плюешь.

И мая малодвижный современник,
Природный нелюбитель суеты,
Отъявленный затворник и келейник,
Баклуши бьешь до самой темноты:

Глядишь на уменьшенье льда в стакане,
Как на безвредный маленький потоп,
Или лежишь на вдавленном диване -
Отшельник, отщепенец, мизантроп,

Лениво замечая праздным слухом,
Как рядом, за гардинным полотном,
Упрямством преисполненная муха
Бодает твердолобое окно.
Ну, наконец, умаявшись, бедняга
Передохнуть уселась на стекле,
И тишину, как чистую бумагу,
Так хочется заполнить поскорей.

Элегия юга
Гуляю в роще молодых маслин;
Здесь ветерок прохладный обдувает,
А там, снаружи, солнце припекает,
И сквозь листву мелькает моря синь.

Лениво птичка мелкая спорхнет,
Звучать в жару такую нет охоты;
На ветерке пропитанная потом
Рубашка сохнет. Очень жарко днем

По склону подниматься на пригорок,
Где роща молодых маслин растет
И маленький еще масличный плод
На белой ножке зреет; а над морем,

Куда неведомо, но к югу строго
Обрывком ватным облако плывет,
И парус белый тает, точно лед
В бокале кюрасао голубого…

Жара сжигает у маслин листы,
Траву на склоне; без сомненья, может,
Пожалуй, и всю живность уничтожить,
Когда б не наступленье темноты.

Лениво телу, тяжелеют веки,
И стоит только на траву присесть
И прислониться к дереву, как весь -
Уже пропитан точно дремой некой.

Мне нравится, что я сижу один,
Что телу ветерок несет прохладу,
Еще мне по душе, что море рядом
И - шелест листьев молодых маслин.
Лето проходит
Проснувшись к полудню, напившись чаю,
Сижу в плетеном кресле, наблюдаю
За труженицей вечною - пчелою,
За мотыльков воздушною игрою
(они вокруг цветов вовсю резвятся
и отдыхать на лепестки садятся);
Гляжу, как шмель свой хоботочек тонкий
В цветок вонзил и пьет, как из соломки,
Как муха гладит лапами головку
И, проявив отменную сноровку,
От рук моих проворно ускользает…
Нить паутинки медью отливает,
Подрагивая в ветерке, по плитке
Три муравья наперерез улитке
Медлительной спешат куда-то срочно:
Добычу отыскать или своим помочь…
Взлетела, наконец, зануда-муха
И зазвенела сплетню мне на ухо.
О, лета лень! Ты так неистребима,
Но осени присутствует незримо
Дыханье, и вечерняя прохлада
Нам как бы говорит: «Пожалуй, надо
Достать уже одежды потеплее,
Раз вечера прохладные не греют»;
И осень разноцветная все ближе
К нам подбирается, как бисер нижет
Дни, удаляя дальше лета край.
Ну, свидимся не раз еще! Прощай!
Пророк
Так что открыл нам этот Перельман?
Какие домыслы, какую пищу
Для нашего ленивого ума
Приуготовил геометр сей нищий?

Бессребреник, почти что Диоген
Из старой притчи - с Александром грозным -
Он доказал среди халтурных стен
Квартиры-бочки, что когда-то космос
Сожмется в точку жалкую опять;
Какой и был он, перед тем как Слово
Господнее вдруг повелело стать
Ему таким неведомым и новым.

Все вдруг исчезнет! Небеса - прейдут!
Ничто существовать уже не станет,
Но будет все - чем прежде! Та же суть
Была и в «Откровеньи» Иоанна:

Сожмется грех в какое-то ничто;
Все будет в Боге; прежнего изъяна
Не станет больше! Собственно, о том
Нам вновь пророчит гений этот странный.

Не знаю я, окажется иль нет
Среди почивших чудаков-пророков
Он там, где светит им нетварный Свет…
А нам осталось только ждать до срока.

К N.
Поведайте, в каких еще краях,
Ну, может, кроме Африки голодной.
Лгут - вдохновенно, грабят - благородно
И мастерят свободу на костях?

Как долго будем думать: «Может быть,
Нет-нет, не здесь, а где-то там - далеко,
В другой стране, губительного рока
Мы избежим и станем лучше жить?»

Как хорошо в фантазиях летать!
Не замечать железной жизни поступь
И с удивленьем обнаружить после,
Что наступило время умирать…

***
Берегом моря бреду я один…
Белые птицы лениво кружатся,
Узкие листики гибких маслин
На обороте в лучах серебрятся.

Пусто. В округе теперь ни души -
Синие горы да острые мысы;
Только волна еле слышно шуршит,
Только неслышно сменяются числа.

Как благодатна Таврида весной!
В небе эмалевом ярко сияет
Солнце, везде тишина и покой,
Греется чаек беспечная стая;

Местность от берега моря ползет
Выше - в холмы, в величавые горы…
Редкий навстречу пройдет пешеход,
Мимо смотря затуманенным взором.

«Кто я, зачем я, какой-нибудь смысл
Был или не был в моем появленьи?
Есть ли я сам или я только мысль,
В чьем-то сознаньи мелькнувшая тенью?

Может, вся видимость только обман,
Истинно - то, что узнать мы не в силах...»
Передо мною другой океан
Глухо шевелится - Вечности милой.

Перепечатка материалов размещенных на Southstar.Ru запрещена.