Южная звезда
Загружено:
ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ № 4(73)
Денис Рогалёв
 Памятная рыбалка

Вечером перед поездкой на рыбалку в Усть-Большерецк дед Костя предупредил меня:

- Денис, сегодня ложись спать пораньше. Завтра встаём до рассвета.

И действительно: на следующий день бабушка Тоня разбудила меня ни свет ни заря, когда в окнах стояли летние предрассветные белила. Так рано мне ещё не доводилось вставать. На рыбалку меня также брали впервые.

У подъезда нас уже дожидался японский микроавтобус цвета кофе с молоком. Наспех позавтракав, мы с дедом оперативно оделись и спустились во двор. Помахав на прощанье бабушке, наблюдавшей за нами из окна второго этажа, мы залезли в микроавтобус и отправились в дальний путь от края до края Камчатки - из Петропавловска в Усть-Большерецк.

Небо постепенно окрасилось лазурью ясного летнего утра. Оставив позади себя портовый Петропавловск-Камчатский, мы выехали на узкую трассу, петлявшую среди берёзового леса и дачных застроек в белостволье, предварявших путь к аэропорту и городу Елизово. Тут и там у дороги стояли радиомачты и столбы линий электропередач. Я смотрел в окно и фантазировал, как запросто, подобно заправскому, карабкаюсь по железной лестнице на самую верхнюю площадку одной из таких мачт.

Когда и Елизово осталось позади, день окончательно прояснился. Берёзовые леса сменились суровыми скалистыми горами с шапками снега и бурными реками в ущельях. Дед Костя говорил о рыбалке с водителем, уточняя нюансы предстоящего мероприятия. Мы пили горячий чай из термоса и любовались проплывавшими мимо нас экзотическими красотами глубинной Камчатки. Я осмотрелся в просторном салоне микроавтобуса, заприметив на пыльном стекле задней дверцы какую-то круглую наклейку (удочек и сетей для рыбалки в салоне я не обнаружил). «Как же мы будем ловить рыбу?» - подумал я, представив бурное течение ледяной реки и стаи нерестящегося лосося, идущего на мелководье прямо к нам в руки.

Суровые остроконечные горы расступились, и вскоре мы подъехали к Охотскому морю, катившему свинцовые волны к берегу Усть-Большерецка. Мы остановились и вышли из микроавтобуса.

- Сюда выбрасывало китов, - сказал кто-то из наших попутчиков. - Я видел их скелеты на этом берегу.

Я огляделся по сторонам в надежде увидеть массивные белые кости, но никаких китовых скелетов на берегу нигде не наблюдалось

- Что за рыба? - спросил мой дед у наших попутчиков, указав на серые волны.

- Уёк или, попросту, мойва, - сказал наш водитель, подняв с земли пару мелких рыбёшек. - Тут один рыбак подогнал к воде свой трактор и погрузил в воду весь прицеп. Волна накатила и наполнила прицеп мойвой. С горкой наполнила. И грузить ничего не надо.

- Хороша рыбалка! - засмеялся мой дед.

Я подошёл ближе к волнам, кипящим мелкой рыбой. Мойва усеяла собой весь берег, тысячами хвостов трепыхаясь у меня под ногами. Я поднял одну рыбку и бросил её обратно в немилосердное море. Потом я спас ещё одну рыбёшку, затем ещё одну, пятую, десятую… Я вошёл во вкус, швыряя мойву в набегавшие рыбные волны.

- Денис, для наших кошек хоть немного оставь! - крикнул дедушка, посмеиваясь надо мной. - Ладно, надо ехать дальше.

Мы уселись в микроавтобус и покатили от берегов студёного Охотского моря к старым двухэтажным баракам и линялым пятиэтажным домам.

В посёлке Октябрьском мы сделали остановку и заглянули на отдых в вагончик к корейцам. Нам дали картонные тарелки с горячими мантами, похожими на крупные пельмени. Дед Костя и наши попутчики вежливо отказались от угощения.

- Проголодался, - усмехнулся морщинистый кореец, наблюдая за тем, как я с аппетитом поедаю свою порцию. - Добавку будешь?

- Буду, - кивнул я не столько из чувства голода, сколько из желания угодить за всех нас гостеприимному хозяину.

- Надо же, - сказал дед Костя, удивлённо взглянув на меня: - дома его из-под палки не заставишь поесть. А тут вон как налегает!

Мужчины смотрели на меня и отчего-то улыбались.

Вторую порцию я осилил с трудом, отъевшись, как верблюд, сразу на несколько дней вперёд.

Передохнув, мы попрощались с добродушными хозяевами и отправились, наконец, на рыбалку. Унылые деревянные бараки и панельные пятиэтажки сменились берёзовым лесом. Мой дед и оба наших попутчика сделались серьёзными и сосредоточенными, переговариваясь между собой. Наш микроавтобус прыгал на кочках и рытвинах разбитой в лесу шинами грузовых машин земляной дороги. Корейские манты давали о себе знать при каждом подскоке, тяжким грузом медленно перевариваясь внутри меня.

- Приехали, - объявил водитель, остановившись под берёзами, где притаился красный автомобиль. - Рыбалка началась.

Мужчины выбрались из микроавтобуса и, озираясь по сторонам, направились к красному автомобилю. Я остался сидеть в салоне, мало что понимая - предполагаемой бурной реки с нерестящимся на мелководье лососем я не увидел. Задние дверцы нашего микроавтобуса вдруг резко распахнулись и на пол, устланный брезентом, одна за другой шлёпнулись массивные туши разделанной и прокопченной чавычи. Дед Костя и оба наших попутчика заняли свои места в салоне. Микроавтобус стремительно развернулся, покинув берёзовое укрытие.

- Ну, как рыбка? - поинтересовался у меня водитель.

- Хороша, - ответил я, глядя на пузатую чавычу, перекочевавшую в наш микроавтобус из красного автомобиля.

…Обратный путь до Петропавловска показался мне по времени вдвое короче. Миновав Елизово, мы свернули с шоссе на пыльную дорогу, ведущую в дачный посёлок в неизменном берёзняке. Я смотрел в окно на деревянные дома с резными балконами и жилые вагончики с длинными печными трубами, на чёрную водонапорную башню и дачников, копошащихся в своих огородах, вспоминая скалистые горы с шапками снега и свинцовые волны Охотского моря, кипящие рыбой.

Наш микроавтобус цвета кофе с молоком остановился у волнистого деревянного забора - приехали. Дружно хлопнули дверцы. Пока выгружали и переносили рыбу в дом, я прошёл на огороды за теплицей, где красовалась и моя собственная грядка с овощными ростками, надёжно охраняемая деревянным пугалом в рабочих перчатках, в старых одеждах и со злобной рожей, нацарапанной гвоздём на чёрном куске толи (два похожих пугала охраняли соседские грядки моих двоюродных братьев). Картошка, белокочанная капуста, морковь, свекла, горошек… Всё подрастало, всё наливалось соком и вкусом, не сравнимым с овощами с чужих грядок. Выщипав проклюнувшиеся за неделю редкие сорняки, я прорыхлил землю и одобрительно подмигнул своему зубастому пугалу.

Походив туда-сюда по дачному участку, я зашёл в дом попить чаю. Дедушка Костя рассказывал о нашей рыбалке, о корейцах, угощавших нас мантами, о мойве, которую я спасал, забрасывая обратно в морские волны…

- Надо было нашим котам гостинец привезти, - заметила бабушка Тоня, колдовавшая у кирпичной печи.

- А Денис-то у нас попросил в гостях добавки, - сказал дед Костя.

- Так манты понравились? - удивилась бабушка.

- Понравились, - признался я, прихлёбывая из железной кружки горячий сладкий чай.

Дед Костя заговорщически подмигнул бабуле.

- А знаешь, из кого были те манты? - спросил он у меня.

- Нет, - ответил я, чувствуя в его словах явный подвох. - Из кого?

Дедушка выдержал паузу, после чего выдал:

- Из Шарика, который раньше бегал и вилял хвостом.

 

Перепечатка материалов размещенных на Southstar.Ru запрещена.