Южная звезда
Загружено:
ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ № 1(74)
Поэзия
 Никита Брагин

/Тишина
Хрустальная над миром тишина,
готовая прорваться дробным звоном,
рассыпаться раскрошенным бетоном,
пробить все перекрытия до дна,
и кажется, что нам она дана
прощальным прародительским поклоном,
по-зимнему прозрачным небосклоном
и снегом, чистым, словно пелена.
Наверное, отеческие руки
так закрывали детские глаза
от зрелища насилия и муки.
В осколках льдинок прячется слеза,
в сугробах спят скрежещущие звуки,
и в полночи - бесшумная гроза.
***
И снова говорят, что ты - была,
что капельками солнца купола
упали с неба и давно остыли,
что письмена твои - одна зола,
и сам язык твой старчески бессилен.
Не стану спорить. Пошлые слова
шуршат, как облетевшая листва,
крошатся, оставаясь без ответа.
Как в чистом поле ранняя трава,
так для моей души твои приметы -
окошко, просветлевшее в ночи,
и теплота растопленной печи,
и солнышки блинов, и чая кружка,
и небо, где весенние грачи
кружатся над ветшающей церквушкой.

***
Туда, где мох и спелая морошка,
моя душа влетает спозаранку
сквозь отворенное во сне окошко,
минуя поезда и полустанки.

Еловый сумрак без конца и края
она вбирает, раскрывая очи
и ведьмиными кольцами играя,
себе самой - и родине пророчит.

Свои слова сама не понимает,
поёт их, словно песню берендеев,
и плачет вдруг, и бьется, как немая,
увидев над собой топор злодея.
И, соскользнув по иззубренной грани,
плывет к надежде паутинной нитью,
и в омутах сознаний и страданий
горит и говорит, что снова быть нам!

Что будет снег, пуховый, непорочный,
и будет смех, тишайший и легчайший,
и в сердце будет нежность многоточий,
зовущая все дальше, дальше, дальше.

И будет как платочек на деснице
моя страна, где радуешься, плача,
где, умирая, улетаешь птицей
сквозь дым родной, смолистый и горячий!

***
Моих воспоминаний бабушка
сюда приходит каждый вечер
и кормит синего воробушка,
а мне и поделиться нечем.
На полмизинца горьким вермутом
предзимье у души в поддоне -
укутан облаками Лермонтов
и скомкан Пастернак в ладони.

Вся алость холода закатного
и терпкий чай опавших листьев,
как банка рыжиков, закатаны
и дремлют в лапнике смолистом,
и погружаешься в убежище
цепочкой слова, пульсом духа,
и отступает холод режущий,
и в глубине тепло и сухо.

И не посмертие мне грезится
на бесконечной карусели,
а просто нищая поэзия
блуждает по ветвям артерий,
и опадают клочья белые
на замершую ткань души,
и все слышнее - что ты делаешь?
Проснись, почувствуй, расскажи.

Перепечатка материалов размещенных на Southstar.Ru запрещена.