О, песня чистая Серебряной трубы,
Как сладки звуки каждой ноты,
А всякие слова тяжелы и грубы,
И вымолвлять их нет охоты.
Куда приятнее здесь просто помолчать
И размышлять под звук прибоя;
Нам грозной Вечности не вынести печаль
И сложно совладать с судьбою.
А ранней осени так нежен каждый день,
Прозрачный воздух солнце греет,
И море теплое шумит у самых стен
Жилья; инжир медовый спеет…
Еще купальщики плескаются в волнах,
Под мягким солнцем обсыхая,
И теплым вечером бутылкою вина
Обед гурманы запивают.
И ночь бесшумная слетает с близких гор,
И небо мечет звездопады,
И мыслям диким открывается простор,
И кажется, что счастье - рядом.

***
Здесь, у былой империи границы,
Едва передвигает время дни.
В провинции, далекой от столицы,
Зимой тоска, где только не копни;
Но если ресторация закрыта,
И заперт вдруг один убогий бар,
Такою скукой все вокруг покрыто,
Что легче пережить набег татар…
Раз плюнуть стоит опытному глазу
Приезжую фигуру распознать,
И сплетня здесь не средство грязью мазать,
А времени избыток коротать.
Но вязнет время, с уменьшеньем ртути
Термометра, в самом себе... Куда
Ни двинешь взор, везде-везде, по сути,
Над сушею господствует вода.
Здесь времени лишь море современник
Да небо бесконечное кругом,
И человек, корысти вечный пленник,
Своей судьбой неведомой влеком
Во времени покорно каменеет:
Не оторвать от века-янтаря.
Уже язык, измучившись, немеет,
Слов шелухой привычно не соря.
И, кажется, никто уже не нужен;
Сознанье тлеет где-то в голове...
И на вопрос, изматывавший душу,
Вдруг, наконец, находится ответ.

/Стареем…
На севере цапли кормятся в тихой воде,
На юге моллюски лежат на мелководье...
Я исчез, растворился, и теперь я - нигде,
То есть всюду. Глянешь, вовсе не по погоде
Прохожий некий бывает одет;
Может, сам чудак, а может, беде
Ворота открыл, не чуя подвоха,
Или просто бредет выпивоха.

Что я делал раньше? Кем был я? Друг новый мой,
Я готов рассказать, только давай без спешки.
Здесь мы присядем с тобою, стаканчик-другой
Выпьем... Очень неплохо бывает помешкать
В наши годы. Значит, быть посему:
Эта спешка нам теперь ни к чему;
Ею забавлять никого не будем;
Не спеша придем - поспеем всюду.

Впрочем, это так, пожалуй, бахвальство одно;
То, что мы по привычке из прошлого тащим.
Ведь теперь остается только цедить вино,
Но лекарства приходится все же почаще.
Было раньше времени до хрена,
А сегодня нету его - хана!
Только дай Господь, чтобы хватило силы
Не лишиться ума до могилы.

Было время, когда легко и навеселе
Жизнь жилась, широко улыбалась удача;
Можно так сказать, что я и сегодня в седле,
Да только вместо лошади - дохлая кляча.
Это раньше: девки, да кабаки,
Да друзья, те - на помине легки -
Являлись часто, когда были money.
А теперь ни шиша вот в кармане...

Я гляжу и думаю: когда ты молодой,
Хочется денег, женщин, и чтобы любили -
Тоже. Впрочем, когда станешь повсюду седой,
Это покажется мелочью, блажью, пылью.
Точно это ты давно перерос,
Но тревожит чаще другой вопрос:
Кем я был? Что такого сделал в жизни?
Ведь пора собирать скоро тризну.

Вот такие несладкие мысли порою
Царапают душу. Это душе полезно!
Лучше быть исцарапанной ей, но живою,
Чем нетронутой издохнуть в груди железной.
Ладно, хватит сегодня о вечном
Болтать; силы надобно поберечь,
Ведь не те они, что были когда-то!
(В самый раз тут ругнуться бы матом).

В этой прекрасной окрестности, в мелкой воде,
Ветерком подгоняемой, в солнце весеннем
Столько покоя разлито, что чудится мне:
Все напитано здесь этой неспешной ленью.
Может, и в меня просочилась лень,
Потому что столько лет эту тень
Тело таскать устало, и не смею
Я признаться себе, что старею.

***
Улетают тяжелые птицы.
Ни к чему нам за ними спешить;
Пусть зимуют в своей загранице,
Нам в отечестве выпало жить.

Пусть летят себе - мы остаемся.
Мы не станем менять этих мест;
Любо нам и осеннее солнце,
И снегами усыпанный лес.

Под январским нахмуренным небом,
На безлюдном прибрежье опять
Заунывные моря напевы  
Сладкой музыкой станут звучать.

И под звоны веселой капели,
Спозаранку взглянувши в окно,
Скажешь ты: «Погляди, прилетели
Эти птицы обратно домой».

/Какими могут быть стихи

Из груды хлама и тряпья,
Что накопили ты и я,
Из ссор, упреков, чепухи
Какие могут быть стихи?
Из колких слов, надменных фраз,
Которые роятся в нас:
Из кучи этой шелухи
Какие могут быть стихи?
Из гнева, гордости, вранья,
Которыми грешу и я,
Из этой гнили и трухи
Какие могут быть стихи?
И где слова такие взять,
Чтоб можно было написать
Не про раздоры и грехи,
А настоящие стихи?