/Элегия

Я сидел и смотрел: город цвел из окна.
Было пусто вокруг, за окном - тишина.
Снились губы, глаза и чужая ладошка.
Я просеивал сон, прислонившись к окошку...
...Поцелуй твой надменный, чужие глаза.
Обронила слова, покатилась слеза...
Город плыл и струился, как медленный свет.
Так кончалась любовь и сходила на нет.

/Радость

Домик имбирно-пряничный,
Время тягуче-сонное,
День необычный, праздничный,
То звонари со звонами.
Время горланить песенки
И хохотать без умолку,
Падать с высокой лесенки
И наполняться шумами.
Даже цыганка с картами,
С этою «майной-вирою»
Делала нас азартными,
В месте глухом, но с лирою.
Радость разлита в воздухе,
Русь и дорога праздная!
Даже в случайном шорохе
Нас утешала праздником.
/Лирическое

И это потом, и это потом...
Двое чуть слышно идут под зонтом.
При звуке дождя мне мерещишься ты -
И руки, и плечи. Родные черты.
И тонкие пальцы, и пухлые губы...
Все антикафе и полночные клубы.
А дождик все лил к середине июля.
И как тебя звали? По-моему, Юля...
...Но лето в разгаре, и дождь за окном.
И это потом, и это - потом.

/Здесь

Я ушел далеко...
Я ушел за молоком.
Нефтекачки качают нефть.
Водовозы возят воду.
Город стоит в пробках.
Это привет из ниоткуда.
Это матрица полураспада.
Нелегалы заселяют землю.
Банкиры считают деньги.
Агенты продают квартиры.
Это время денег,
Грязных рук
И дешевых подачек.
Сохрани себя.
Сохрани веру в себя.
Пронеси свечу,
Которую так яростно тушит
Ветер...
Несмотря ни на что
Несмотря на...

/Прощание с Мариной

Ты знаешь, ты нисколько не права -
Хранят покой мои слова...
Наступит новый день и новая глава.
Покой от звуков, образов и жестов,
Парадных, улиц и подъездов.
Газетных лозунгов и манифестов...
Я поклонюсь оконному кресту
Над письменным столом. Холсту.
Пейзажу. Краскам. Естеству.
Велосипеду. Пленке. Негативам.
Двум грушам, чайнику и сливам.
И всем морям, и рекам, и заливам...
Как странно, но с тобою позади,
Остались тени, лаки, бигуди,
Помада, недопитое вино, дожди,
Шесть букв и слога три: Ма-ри-на.
Москва. Тверской бульвар. Машина.
Кино, где ты моя, я - твой мужчина.

/Селфи
        Игорю Панину

Мне не нравится Полозкова.
Просто я когда-то читал Пушкина,
Лосева, Бродского, обэриутов.
«Мир - большая туфта» - кричит телевизор,
Журналы скандируют - «бога нет!».
Есть, есть Бог, и Космос нас слышит.
Что касается мира, то я не скажу,
Что он полон туфты.

Наша жизнь - в мелочах, в зеркалах.
То есть то, что мы отражаем.
Отражаете свет - будет свет.
Отражаете зло - будет зло.
Я и сам играю то белыми, то черными
Поочередно.
А когда я читаю стихи,
Напоминаю себе Сергея Юрского,
Ушедшего от нас в лучший мир.

***
Дай, Господи, для путников воды,
Слова для утешенья вдов.
В плену у времени и у среды
Ращу слова. Их много, слов.

Дай, Господи, нам всем прозреть,
Не забывая в сутолоке дней,
Что твердь земная - это только твердь
И все исходит из любви Твоей!
Дай, Господи, нам не забыть
О красоте, о радости, о сути.
Мгновенья ускользает нить.
Мелькают дни. В одной минуте
Уже заложен скрытый плен.
Подам воды, найду слова.
Все остальное - лишь тоска и тлен,
Душа поступками жива.
Язык понятен и без слов,
Лишь только музыка звучит!
Есть только вечная любовь -
Сама мелодия в ночи...