***
Папа видел Берлин в сорок пятом году
И с тех пор никогда не хотел за границу.
По горячим камням, не касаясь, иду,
И темнеют готически острые лица...
Мы похожи с тобой на дневных мертвецов,
Что слоняются между жующих сосиски...
Выпьем, брат мой немецкий, за наших отцов
И за их холодящие кровь обелиски.

***
Кизила яркие молекулы,
Кровинки, красные тельца...
И пахнет возрастом календулы
И назиданьями отца...

Мне летний Крым - всегда каникулы.
Забыты происки Калигулы,
Bon jour, повадки сорванца!..

И вот, наивней Пиросмани, я
В Европу радостно лечу.
Мне дарит Южная Германия
Кизил, каштаны, алычу.
И немцы - нет, не виноватые,
Заносчивые - по домам...
И слезы слив продолговатые
Текут лилово по холмам.
С балконов пряно пахнет грилями,
Стоит пожарами герань.
А по холмам - ступали римляне
В ту, догераневую, рань...
Подсолнух медленно вращается,
И воздух жадно ловит рот...
А детство - нет, не возвращается...
И ничего не воспрещается...
И сердце скорбно причащается
Судьбе бездомных и сирот.
Как проста в России нищета:
Нету хлеба - понимай буквально...
Блюдо ослепительно овально,
Как ночного тела нагота.
Вот и эта пройдена черта.
Время вспоминать сентиментально...

Уходя - не медли, уходи -
Или мозг взорвется в одночасье...
Господи, какое это счастье,
Если только юность позади...
А теперь и Родина... В груди,
Как в стране, - разруха междувластья.

И куда мы каждый со своим
Скарбом скорби... Темен сгусток света.
Постоим. Рука в руке согрета.
Зябко, но не холодно двоим.
И услышим в шорохе руин
Лепет листьев будущего лета...

***
Знаю: Родина - миф. Где любовь - там и родина... Что ж
Не вдохнуть и не выдохнуть, если ноябрь и Россия...
Лист шершавый колюч, как в ладони уткнувшийся еж,
И любой эмигрант на закате речист, как мессия...
Ибо обе судьбы он изведал на этой земле:
От креста оторвавшись, он понял, что это возможно:
И брести, и вести босиком по горячей золе
Сброд, который пинком отпустила к Истокам таможня...
Для того и границы, чтоб кто-то их мог пересечь
Не за ради Христа, не вдогонку заморских красавиц;
И не меч вознести, а блистательно острую речь!
И славянскою вязью еврейских пророков восславить,
Зная: Родина - мир... Где любовь - там и родина... Но
И любовь - там, где родина... Прочее - лишь любованье...
Как темно в этом космосе... (Помните, как в «Котловане»?..)
А в России из кранов библейское хлещет вино...
***
Переживанья горькие свои
Пережевав, запить глотком свободы...
Сияют храмы... И кряхтят заводы...
И муравьизм возводят муравьи...
Кто петь рожден, поет не свысока,
но с высоты... Так набожно. Так надо.
Акустика клубящегося сада
Не имет и не стерпит потолка...
Как радостно глаголить на родном
наречии... Вселенское изгойство.
А тут - как пробку вышибли из горла,
и это - рай. - Запомни, астроном!
Все карты биты. Мир угрюм и пуст.
А дальше - космос: черная чужбина...
«...Но если по дороге куст
встает, особенно рябина...»
Цитата. Кровь из первых уст.
И прошептать: «Ave Марина...»

***
Отсюда - так незыблемо и свято:
Природы русской сочные цвета...
Коза была похожа на Сократа
(Вестимо, до явления куста...)

Пленительная изб архитектура -
Как Пушкин: гениальна и проста...
И как под снегом ежилась сутуло
Стыдящейся березы нагота...

Мне вспоминать - не навспоминаться,
Как не напиться страннику в пути...
Пустыня - Жизнь, мираж иллюминаций
На склоне лет страдальцу не черти...

Все так сбылось, как в школе проходили,
Как блеет в спину пьяный патриот...
А благ мирских и пошлости идиллий -
Избави Бог, что здесь зовется Gott...