 |
|
|
|
|
Ветеран 1 Он был болен и знал, что умрет. Положив мою книгу на полку, Вдруг сказал: «Так нельзя про народ. В писанине такой мало толку». Я ему возражал, говорил, Что традиции ставят препоны, Что Мефодий забыт и Кирилл, Что нет места в стихах для иконы. «Замолчи! - оборвал он. - Шпана! Что ты смыслишь! Поэзия - это...» И закашлялся. И тишина. И оставил меня без ответа. 2 С ним можно было запросто молчать. Он никогда не задавал вопросы, Когда я рвал рубаху сгоряча, Роняя на пол пепел папиросы. Он не писал ни песен, ни стихов. С ним жили шавки: Руфь и Недотрога. За ним совсем не числилось грехов. Он говорил, что почитает Бога. Он вытащил меня из пьяной драки И в спину подтолкнул: «Беги, убьют...» Он умер тихо, но его собаки Заснуть всему кварталу не дают. * * * Ночь у камина. Весна. Что-то сегодня не спится. Звездная колесница Мчится в проеме окна. На пол упал уголек И потемнел, остывая. Псина сторожевая Вдруг заворчала у ног. Тонкий ломается лед - Кто-то под окнами ходит. Что-нибудь произойдет Или уже происходит... * * * Ветер нынче строптив, хамоват и развязан, Если верить прогнозу и календарю. Я к нему паутинкой-строкою привязан, Потому и не ведаю, что говорю. Ветер ходит где хочет и спит где придется: То стрелой пролетит, то совьется в кольцо. Окликаю его - он в ответ мне смеется И кленовые листья бросает в лицо. Он стучит мне в окно, как предсказано - в восемь, Словно нет у него поважнее забот. Он несет на руках кареглазую осень И листву превращает в ковер-самолет. Он целует ее, называет своею, И ему аплодируют створки ворот... Я стою на крыльце и, как школьник, робею, И сказать не умею, и зависть берет. Поэты По привычке кусаем ближних - Неуживчивый мы народ. Ради мнимых успехов книжных, Затыкаем друг другу рот. С грустью пишем о дне вчерашнем. О сегодняшнем... В горле ком. Бедным трудно. Богатым страшно. А кому на Руси легко? * * * Рука не тянется к перу, перо не тянется к бумаге. Пришел декабрь, и снег лежит, и на дорогах гололед. И жизнь, конечно же, - не мед, но в печке от хорошей тяги Гудит огонь, трещат дрова, и скоро будет Новый год. И кто бы что ни говорил, - всем хватит места в этом мире Или в другом, где все равны, и всем воздастся по делам. Мать затевает пирожки и ставит тесто на кефире, Мешая белую муку с ржаной мукою пополам. Грядут иные времена, вожди на трон ползут иные И думы о насущном хлебе возводят во главу угла. Мы ляжем в нашу землю здесь, мы не уйдем, мы коренные, Но рюмку водки с коркой хлеба оставим на краю стола. |
|
|
|
Загружено:
