 |
|
|
|
|
* * * Огни. Река. Да звезд вращенье... Да с тихим скрипом там и тут Избушки ветхого селенья К восходу ставнями гребут. Но прежде чем рассвету литься, Но прежде чем луна сгорит, - Вдали всю ночь под шелест листьев Калитка с ветром говорит... И воды плещутся негромко... И слышны вздохи вдалеке, Как будто кто грустит о ком-то На несказанном языке. И словно кто кого окликнул В своей наивной простоте... Но путь забыт, но кров покинут... И вздох растаял в пустоте... * * * Как долго ждет природа обновленья! Вот наконец и обозначен крен, - И на земле, как в первый день творенья, Настало время бурных перемен. Вот этой луже завтра плавать в небе, И жухлый снег кипит, журчит давно. А в почве, там, откуда выйдет стебель, Уже лежит и теплится зерно. И что вчера казалось хмурой высью, Сегодня синевою обдает... И сердце радо, что теченье мысли Сливается с теченьем талых вод! * * * Час вечерний. Тают тихо тени, и поет в подойник молоко. Веет первой свежестью весенней, и видать далёко-далеко. Холода от мая отвернулись, и тепло восходит над землей. И недавно выставленный улей отдает ромашкой луговой. С огородов тянет сладким дымом. И, струясь напевно и легко, на закате привкус губ любимой по двору разносит молоко. Вот и месяц огибает крышу - мягким светом высвечен порог. Вся земля теплом подлунным дышит, и шуршит пробившийся росток. Родина. Вечерняя прохлада, говор сада да ночная тишь... Для чего все это сердцу надо - и не скажешь, и не объяснишь! Воспоминания о детстве Я еду верхом на коне: к отцу снарядили с едой. И деда пилотка на мне с остроконечной звездой. Вот солнце уходит с небес. Въезжая в Разбойничий лес, я крепче прижал узелок - выцветший мамин платок. У страха глаза велики. Мой конь убыстряет шаги. Вот поле. А вот и луна. Вот и сушилка видна... Отец на току сторожит, с ним рядом я, греясь, прилег... А сверху с улыбкой глядит ласковый бабушкин бог. * * * Мы сена вдосталь накосили, Дров запасли на целый год - Теперь родители на зиму Избавлены от тех забот... Пройдусь по полю вкруговую, По лугу блеклому пройдусь, Ручей студеный поцелую - Глотком последним обожгусь. И ночь у стога я застану И скоротаю у костра, А там и мне за караваном Небесным в путь... Давно пора! Уже ветра зимой дохнули, Земля чернеет, а над ней В холодно- матовой лазури Летит за тридевять морей Косая снизка журавлей!.. Желание Судьбу свою вывалять в глине, в зеленой измазать траве и сердцем срастись с сердцевиной, и, недоступным молве, шуметь, зеленея ветвями, тревожить озерную гладь и вдаль простираться полями, и спелые зерна ронять; и древом с ветвями-ручьями на всю распластаться страну и в бесконечном журчанье ночами цедить тишину. И табуном на рассвете с ночлега - что взмах, то верста! - промчаться вдоль длинного лета и землю, как ливень, хлестать... Да слиться судьбой воедино мне с миром высоких чудес, где вышит крестом журавлиным застиранный ситец небес! |
|
|
|
Загружено:
