require "idate_txt.php"; ?>
|
*** Слышу - и нет числа звукам досадно разным, По выходным утром играют в футбол за окном, Снизу скрипит кровать в ритме уже бесстрастном, И мой сосед наверху до ванны идет босиком. Вот он включает свет и сразу же после - воду… Ходит вдоль шахты лифт, ходят мои часы. Слышу, как дождь идет - в любую почти погоду, Как за стеной Ramstain под бочку ведет басы. Балконная дверь скрипит - кто-то курить собрался. Осенью двор метут, зимой - соскребают снег, Летом качели ждут - хоть кто-нибудь бы качался! Рухнул обойный лист: звука почти что нет. Чайник кипит. Свистит не хуже ничуть, чем ветер. Звуки людей и стен льются в единый шум. К обедне звонят. Опять соседские плачут дети. Я вовсе не слышу слов и ничего не пишу. *** Мухи осенние, злые, кусачие, Осы осенние просят варенья. Астры взялись головами покачивать, Силясь расправить свое оперенье. Банки искать, караулить, выпрашивать - Это игра кабачково-сезонная (Астры холодные, мягкие, влажные, Бредят хрустальным напольным вазоном). Самое время дома выпотрашивать, На зиму все вывозя из имений; Сливы последние, с дерева спавшего Упавшие за ночь на выцветший клевер. Вдох - боли в плевре и пауза в плеере, Стукнуть калиткой и вытереть глину, Астры встряхнуть, уложить на сиденье, Пообещать: в ноябре - за калиной. *** С восьмого этажа широко видно: Желтеют листья тоненькой березки На крыше. Урожай пошел на вина, А день - на убыль. И на прибыль - возраст, А ты ни с кем не связан пуповиной. Не жгут, но помню дух листвы паленой, И леса дух грибной, грибковый, прелый. Все возвращается, а птицы ждут полета, Лень сделать то, что летом не успела. Межвременье. Сезон цветенья кленов. «У», «Ж» Меня никто не кормит завтраком: Все больше почему-то ужином… Мне мой любимый, Богом суженый, Вновь указал на дверь наружную. Я еду дамой незамужнею, В сорочке, худо отутюженной, В метро, до ужаса запруженном Толпою утренней. Завьюжило, И в лужах тает снега кружево. Соседка кашляет простуженно, И мир все уже, уже, уже. *** Да, согласна, все вышло чудесно. Даже стыдно за эту печаль. Я никак не найду себе места, Понимаешь? Мне трудно начать. Двадцать лет в пролетарском районе, В блочном доме, в квартире-коммуне, С вечной вонью пластмассы паленой Или плана - пойди разберись; Десять лет тошнотворной работы: Телефоны, законы и квоты - Бегемоты в Фемиды болотах; И, естественно, личная жизнь, От которой остались детали, Из которой верстались стихи. Я разучивала на гитаре Упражненья для левой руки. Во спасенье растений пожухлых Занавешивалась парашютом От балконного солнца и шуток Надо мною живущих детей. Я об этой квартире все помню: Где фанерный проем, где картонный, У какой из заверток оконных Битый «носик» посажен на клей. В этой комнате плавало море, И на отмелях жили ракушки. В этой комнате были в фаворе Неночующие подружки. Мне судьба, чтобы я не скучала, Презабавных соседей вселяла. Да, все минуло … э-э-э… миновало, Но моя всетерпимость - от них. Триста семь - тридцать семь - семь, четыре, Три - подъезд, семь - этаж, на квартире Раз, два, три - эти цифры хранили Нас от бед, непогод и чужих. На закат - в окнах дома напротив Апельсиново-летнее солнце, Как фольга, пригоревшая к противню, Остывать одно остается. Я об этом районе все знаю: Кто в субботу обедню читает, Где дешевле купить пачку чая, Всех шоферов маршруток - в лицо. Я об этом районе все помню: Школу, скрипку, трамваев вагоны, Пост ГАИ - место встречи влюбленных И в Терлецких лесах - озерцо. Там теперь незнакомые люди В моем чайнике делают чай. «Сдам две комнаты, шкаф и посуду». Говорят, трудно только начать. *** Коса бензиново-гаражна, Но пахнет скошенной ромашкой: Мы отдыхаем на природе. Жена с утра уже на взводе, Как взвод солдат, с ее отмашки Я семя сею в огороде. Шашлык засушенный вчерашний, Хлеб и остатки простокваши Даны мне завтрака навроде - Теперь теснятся в пищеводе. Я - божья летняя букашка. Мы - отдыхаем на природе. Седьмой месяц Какая душная жара! Как сладостно и как лениво! И пахнет юная крапива В тени высокого куста. Качается медовый день Над низкорослым редким садом, И - сквозь крапиву - пахнет мята. И - собирается мигрень. Ворона важная парит, Слепит глаза монетка солнца, И кто-то, не дослушав Отса, Укладывается внутри. *** Еще походить под дождем проливным, Еще позаглядывать в окна пустые К недавним соседям, уехавшим в Крым, Подумать о счастье писать назывными, О зависти к ближнему. Листья листать, Опять разбирая знакомое имя По буквам, по звукам, по знакам, по пять Раз в день возвращаться, зонтом ковыряя То мокрую землю, то водную гладь, То белое небо у самого края. *** Обложили кирпичом старый дом: Не узнаешь днем с огнем нипочем. Отыскался по весне Гумилев: Несказанный стихотворный улов. Прошлолетняя цела карамель, И в простенках выцвела акварель. Наш боярышник стоит весь в цвету: Пахнет барыней вокруг за версту. Я поставлю на дрожжах хлебный квас И подумаю еще раз про нас. Обложили кирпичом старый дом: Хорошо ли в доме том заживем? |
|