 |
|
|
|
|
Письмо в Штаты Да! Да! У нас на улицах апрель! Все зелено, и вишня вновь в цвету. Меня уж не терзает больше хмель. Хмельной лишь тем, что вновь обрел мечту. Но и мечта, понятно, не предел, Порою кое-что осуществимо. И всякое молчание терпимо, Но радостно лишь то, что жил и пел. Да, это так. А как у вас дела? Здоровы ли мальчишки? Славка! Лешка! Вы только не держите в сердце зла, Сам знаю: глуп, хватив лишка немножко. Хоть не упрятать сущность в пьяный бред: Свали в мешок богатства всего света, Мне не понять, как можно в сонме бед Корысти для казнить в себе поэта. В богатство мне - истерзанный мой край, Укутанный в печали вечер синий, Хотя чертям у нас, понятно, рай, В сладчайший кайф им бедствия России. И вам, возможно, в сытом далеке Печаль моя до энного лишь места. Чужое знамя сжали вы в руке, И слеплены из разного мы теста. И потому не говорю: «Прощай», Всему былому не справляю тризну. Когда в беде любимый сердцу край, Исконный росс обнять спешит Отчизну. А вы теперь вне Родины, вы вне… Иного мира греют вас объятья, И все мы в неосознанной войне, И братья все. И все уже не братья. Молитесь о России Схлестнуло время, видно, неспроста Свеченье душ и бури грозовые. Не знающие Бога и креста, Хотя б во снах молитесь о России. Все, кто испил хотя б один глоток Исконно русского из мудрой чаши жизни, Будь в чувствах щедр и в помыслах высок, Возвеличась величием Отчизны. Россия… Русь! Я верую! Люблю! Омыт в купели зорь росой покосов, Молясь заре, Вселенную молю Сберечь во мне хотя б частичку россов. Чтобы Бояном нынешнего дня На струны жизни страстно и сурово Воскресшее из пепла и огня, Рожденное душой ложилось слово. Уму - умам выписывать счета. Не петь рассвет. Не пить дожди косые. …Не знающие Бога и креста, Хотя б во снах молитесь о России. И, как бы было здорово сказать, Что, претерпев лишенья и крушенья, Я, ощутив Господню благодать, Вновь преисполнен силы и терпенья. А смуты все… все смуты за кормой! От вражьих чар я лихо отмахнулся, И ангел, пролетая надо мной, Ресниц моих улыбкою коснулся. Но, сын семьи великих христиан, Я прежде все ж Руси слуга и воин. Как трон царю, мне дорог этот сан, Ведь я по русским меркам сшит и скроен. Грядущих бед предвидя чехарду, Не в силах дать отпор ворью и хамству, У Господа и мира на виду Стою, лицом повернутый к славянству. И я хочу, коль все ж надломит страх, Лицом Руси в колени, будто маме… И мучиться, и каяться в грехах Не где-то там, а здесь, в Никольском храме. И это так! Пусть светский человек, Я знаю грех и почитаю святость. Любых вандалов совести набег - Набег на дум и чувств моих крылатость. Они тогда!.. Они и прошлый век Пришли на Русь взрывать святые храмы. Чтоб, оскудев, в безверье человек До выгребной душой скатился ямы. Они сегодня жирною мошной, Как упыри, извергнутые адом, Разя бесстыдством, встали над страной, Над каждым поселением и градом. Но из руин восстал Никольский храм И устремился в небо златоглавьем. И никаким неправедным судам Суд не вершить над русским православьем. И все ж схлестнуло, видимо, не зря Свеченье душ и бури грозовые. И я несу на знамя алтаря Печаль и боль истерзанной России. Русский язык Штурмуют космос корабли, И океаны нами пройдены. Кто слышит музыку Земли, Тот не разлюбит песню Родины. И мне опорой мой язык, Он посох мой, крыло мечтателя. В нем отражен прекрасный лик Животворящего Создателя. В нем гений русской красоты, В нем, как созвездия небесные, Лугов волшебные цветы И колориты наши местные. В нем все, чем дышит вешний сад, И сила, силушка нетленная. И я на русском спеть вам рад, Чтоб услыхала вся Вселенная: Язык мой русский - это дар, Дар близкой сердцу бесконечности, Чтоб мог держать любой удар Порывом истинной сердечности. И коль душа моя чиста, Не в дружбе сердце с черной сворою, С небес, как с нотного листа, Он будет вечной мне опорою. Таков он, русский мой язык, Язык любви, язык мечтателя. В нем отражен прекрасный лик Животворящего Создателя. *** Какая осень! Бог ты мой! О, сколько света! Художница-природа, проявись В ее глазах сиянием рассвета, Пролейся музыкой в чарующую высь. Какая осень! Бог ты мой! Какие краски! Я, неприкаянный и, может быть, шальной, Сместясь во времени, готов поверить в сказки, Склонясь почтительно пред милой стариной. Какая осень! Бог ты мой! Какие грезы Мне дарит свет. Волшебный этот свет. Нет, не свалюсь в объятья скучной прозы, Воспев и стол, и этот кабинет. Здесь все - Она! Исполненная в цвете Рассветной свежести, прекрасна и добра, Лучом любви, лучом надежды светит, Звучит симфонией на кончике пера. *** Я отвечать за многих не берусь, Но если все всерьез и по-серьезному, Куплю билет, приеду и пройдусь По Пятигорску, сонному и звездному. Пока звенит, поет моя строка, Не бьет поклоны рублику и «зелени», Испив красот из чаши Цветника, Могу парить в пространстве и во времени. Не забывая, кто я и зачем, В разладе с бойкой нынешней богемою, Один, как перст, в разливах мутных тем Пру напролом родною русской темою. Хоть понимаю, - как не понимать? - В печалях дев стихи не станут сладкими… И кто-то будет ловко сочетать Такой пробел с другими недостатками. А у меня пробелов этих, ох!.. Давно завис меж скукою и бодростью, Знать, потому-то ближнего не смог Я заразить достойной росса гордостью. И все же я, пока поет строка, Искрится в слоге искорка сердечности, Приду, склонюсь к подножью Машука, Прильну душой к Бессмертию и Вечности. Приду, склонюсь, смирив печаль и грусть, Воздав хвалу всему родному племени, И будто сам в бессмертье вознесусь, Паря душой в пространстве и во времени. Слово Несу свой крест, как мул поклажу, Но, неподвластный всем судам, Родную песню - не изгажу, Родное слово - не продам. И так живу, так с жизнью лажу, Но кто вам я? И кто вы мне? Вы - те, кто чести распродажу В моей возглавили стране. И я… Я - музыка без крова, Заветных дум заветный звон. Мое израненное слово - Моей печали бастион. Но завтра, высветясь из плоти, Душа востребует его. А вы и тенью не шагнете Под своды слова моего. Ведь слово помнит ваши лица, И ваше: «Сгинешь без следа!» Пусть в божьем храме вам простится, Но в храме Слова - никогда! |
|
|
|
Загружено:
