 |
|
|
|
|
Зависть По выходным во двор, степенны, выходят строгие мужчины в трико, раздутых на коленях. То - выбивальщики ковров! Удары их, дробясь о стены, отметят взятие вершины еще одной в ряду нетленных вершин: уют - достаток - кров. Вот вам пример для разных прочих, которым лишь бы только выпить с утра! Завидую их силе - так начинать воскресный день! …И мне б - перечеркнуть, что прожил, все, что копилось годы, - выбить, ведь столько мусора и пыли! Да то все некогда, то лень. *** Когда исчерпается к черту твой певческий импульс, досадливо лапкой помашешь: мол, не до олимпу-с, я лучше со мхами смешаюсь да с листьями слипнусь, - древесная жизнь, она тоже шурует по жилам; приятней шуршать, чем опять обнаруживать ляпсус в своих же стишках, вслед за чем только тыкву облапишь: в чужие салазки почто, бедолага, залазишь? Пора бы заткнуться, под стать остальным пассажирам. Заткнуться, замкнуться, и пусть роговеет короста… Казалось бы, все справедливо, разумно и просто, на фото припомнишь трухлявого Роберта Фроста, что был голосистей тебя даже под девяносто, - и сызнова старые одолевают напряги, опять приникаешь, коряга, к дисплейной бумаге, спускаешь в сознанья словарные залежи драги, скребешь и царапаешь донышко… так - до погоста. А что до находок, то дело, вестимо, в породах, в излучинах русла, в живых и отравленных водах, в прекрасных удавах, во вдовах и годах-удодах: обмен здесь возможен, но глина намного дороже, чем все драгоценности, ибо она изначальна, - пластична, как слово, и столь же нежна и печальна, за что вобрала в себя душу, послушно-зеркальна, чтоб снова отдать ее в миг искупительной дрожи. Тебе этот миг предначертано множить и множить, поскольку не раз то, что прожито, должно итожить, чтоб нежить изжить, раздробить, истребить, уничтожить - и вычерпать полностью то, что от воли, от света… Но как объяснить, для чего и кому это надо? Мотив зарождается - нет никакого с ним слада, дарить ему горло - в одном только пенье награда, страда и отрада… покуда не все еще спето. Не думай о сроке, но, выглянув утром с балкона, порадуйся молча проворности антициклона, что за ночь до блеска отдраил настил небосклона, на коем октябрьское солнце к тебе благосклонно, - и, щурясь от дыма трескучей своей сигаретки, возьми на заметку, какой дерзновенной расцветки, пускай стали редки, но сделались листья на ветке еще не опавшего, не оголенного клена. *** «Добрый день, имярек», - обознался прохожий. Я не тот человек - видно, просто похожий. Мы расстались навек, только фраза осталась. «Я не тот человек», - ненароком шепталось. Окунаешься в быт, невозможный без дозы, - эта фраза свербит вроде старой занозы. «Я не тот человек», - констатируешь утром, отправляясь в пробег по рутинным маршрутам. И, бредя на ночлег средь привычного хлама, «Я не тот человек», - повторяешь упрямо. Я по горло игрой вашей сыт, если честно. Я не тот, а другой, только кто - неизвестно. Это сделал мой век, искажающий лица. Я не тот человек, а к тому - не пробиться. Меж слепцов и калек повседневной пустыни «Я не тот человек», - утверждаю поныне. И в зеркальную гладь все гляжу исподлобья, не желая признать достоверность подобья. |
|
|
|
Загружено:
