Южная звезда
Загружено:
ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ № 1(50)
Поэзия
 Татьяна Скрундзь

Угли да зола
Все ушли. Остались только дети,
пироги и старый серый кот.
Я еще не пожила на свете,
но уйду, не выставляя счет.

Так бывало, что в санях каталась,
а бывало, и в упряжке шла.
Если же за мной что и осталось,
так сухие угли да зола.

Но хотя не голосят о долге
Кредиторы милые мои,
Знаю, что должна им ровно столько,
сколько задолжали мне они.

Будда
Знаешь, я видела твоего Будду.
Он сидел под раскидистым дубом и писал поэму.
Он действительно невероятно худ и задуман
так, будто никогда не мотало его во времени.
Если он говорит, то исключительно птичьим
языком, а если молчит, то кажется, что не серьезно.
Личности перед ним сгорают так же стремительно,
как спички,
а его собственная личность не более чем курьез.
Но,
знаешь, я не рискнула с ним говорить,
ему это не нужно,
а мне и подавно - только б не впасть в нирвану.
Пусть себе сидит, под ним уже образовалась лужа.
Он не видит ее, таким вообще все по барабану.
Да, он красив, даже в куче дерьма сидя -
умеющие летать прекрасны вовсе не тем, что в перьях...
Знаешь, можно существовать вот так
и никого не обидеть,
и никому не служить, и совсем ни во что не верить.
Хочешь?
У тебя бы вышло, ты знаешь, ты был на пороге.
Тащили, оттаскивали, говорили: «Вернись, любимый!»,
а Будда накладывал на воздух
все новые и новые строки,
и воздух дышал и жил, и это было красиво.
И все-таки что-то мешало
нырнуть с головой в камлание,
а почему-то хотелось неведомого причащения.
Знаешь, простыми, не такими, как Бодхисатва, стали мы
еще до рождения... и уже тогда мы верили.

ЛИ им. Горького
А я сегодня на Патриарших
разговаривала с одной вороной.
Так вот, она утверждала, что Маргарита не умерла,
а тусуется где-то на Бронной,
в среде наших.
А Мастер... Мастера не было никогда...
Представляешь?
Желтые цветы цветут по-прежнему...
им даже март пофиг!
Только (слышала я) колокола
весьма настойчиво звали на кофе
с Маргаритой...

/На марш миллионов 2012
Видишь, как припечатывает судьба?
Майские цветники устилают путь
перед очередным гробом.
Когда-то все мы ушли с поста,
теперь вот вернулись - да ни поста, ни Бога.
Бесконечная дорога домой...
Пьяницы рисуют классики на асфальте.
Тут хоть смейся, а получается погребальный вой.
Они там воюют:
против тех - эти, против других - те.
Я прохожу мимо, мимо, мимо,
я выбираю не эту цель,
выбираю не тот калибр, брезгую бронежилетом.
О чем ты? - спрашиваешь.
А я пьяницу укладываю в постель.
Мне некогда воевать,
вдруг он не проживет лето.
 

Перепечатка материалов размещенных на Southstar.Ru запрещена.