Южная звезда
Загружено:
ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ № 2(51)
Поэзия
 Алексей Козловский

Минусинские дворики
Минусинские дворики,
Откуда ни глянь - заборы,
Плывут купола собора,
Крыши офисов и контор.
Охоте запрет до сих пор -
Все они заповедники,
Джунгли они и заказники -
Дворики Старого города,
Будни они и праздники.
Рёвом новостроек зашуганы,
Не поленовские - васнецовские все.
До сих пор огородные пугала
Между грядок во всей красе.
Гостеприимные дворики,
Пиво-мёд в них течёт по усам,
И не в почёте здесь дворники,
Всяк себе дворник сам.
Даже старушка, сгорбившись,
Свой подметает двор…
Лунною ночью «Орбитом»
Щёлкая, шмыгает вор,
Около стенки пожарной,
Сложенной из плитняка,
Если изловят граждане,
Вломят наверняка.
Дворики минусинские
В красках и без прикрас,
На Пристанских и Подсинских -
Провинциальный цайтгаст.
Дворики минусинские,
Скученность и простор;
Здесь - купола собора,
Там - запроточный бор.
Дворики минусинские -
Крепости старины.

***
Мой город ужасно революционный,
Судя по названиям улиц, так говорю,
И хотя жили в нём преимущественно чалдоны,
Стояли они с евреями в одном боевом строю.
Шагал комиссар в куртке хрустящей кожаной
И писарю тыкал в его записной блокнот:
«Здесь улица Пролетарская, там переулок - тоже,
А после Повстанская прямо до синих ворот.
Далее Утросентябрьская и Штабная,
Колеватова, Комсомольская и Спартака,
Маркса и Энгельса - этих-то, может, знаешь?
В головах граждан останутся на века.
Пиши аккуратней, уволю с хорошего места,
Пойдёшь по Рабочей таскать на завод кирпичи.
Улицы Фрунзе, Чапаева - будут всегда уместны,
Ленин и Крупская тоже у нас в чести.
Вот ещё Красноармейская, Щорса,
Борцов революции. Ладно, передохнём.
Может, Мичурина вставим сюда, для форса?
Сталина надо б, да переименуют потом.
Лучше уж Чехова, Гоголя или Пушкина,
Последний отважно, считай за Рассею, погиб.
Правильно, будет хоть творческая отдушина,
А то в маленьком городе и такой экстремистский загиб».

Пристанские закоулки
Расписной петушок из папье-маше,
Деревянная раскрашенная лошадка,
И железный, цвета хаки, игрушечный самолёт,
Который в моей руке дивно тарахтит на вираже,
Петушок голосит, а лошадка ржёт.
Что ещё для счастливого детства надо?
Вылетаю на урчащем самолётике за ограду,
А там прямая дорога к солнцу и к реке,
По дороге телеги - то полные, то налегке,
Возчики перекрикиваются с бабами в холодке,
В каждой пудов по шесть весу,
Тут же их детки-повесы.
Жаркий полдень на окраинной улице,
Лишь старик одиноко сутулится
На лавочке - кажется, на уголке страны.
Старик упрямо ждёт сына с войны.
Не командир сын, не даже герой,
Обычный, с нашей улицы Пристанской.
Старик на лавочке сидит в любую погоду,
Высматривает, не сын ли идёт с парохода,
Да от речного вокзала дальше, чем до Берлина.
Старик с трудом разгибает спину,
И в глазах его непонятная для меня тоска.
Может, подарить ему петушка?
Вернётся сын, а у старика игрушка,
А то столько лет всё танки да пушки.
Я тоже поглядываю на речной вокзал.
Его убили, кто-то из взрослых сказал,
Сына этого полоумного старика,
На базаре - украл мыла, один или два куска.
И даже, говорят, утопили,
Но старику об этом не говорили
(зачем расстраивать блаженного чудака?).

***
В доме, по которому порхало моё детство,
Ещё проживают некоторые предметы -
Времени и стиля того приметы:
Лавка, на которой сушили валенки,
Заглядываю в окно, словно мальчишка, с завалинки.
Эротику в детстве заменяли сладости,
А детские фантазии - недетские страсти.
И вообще детство - это убежище
Для всей твоей жизни последующей.
Приступы воспоминаний, детской рефлексии,
Как приступы шизофрении или эпилепсии.
Скоро, как с русского на русский, перевод
Понадобится с детского на взрослый и наоборот,
С языка птиц и зверей - на язык детей.
Радостно сжимаешь некрепкие кулачки,
Ещё бабочки сами летят в сачки,
Ещё облака в лужах кружат,
И солнце падает за горизонт,
Как вращающийся разноцветный зонт.
И даже замок на механической застёжке
Снизу вверх прыгает на одной ножке
И сверху вниз,
Как воробей
С карниза
На карниз:
Прыг - прыг…

Перепечатка материалов размещенных на Southstar.Ru запрещена.